Игра наяву
Шрифт:
Атос в этот момент устрашающе оскалился, живо напомнив мне, почему он получил такое прозвище. Крыса небрежно ткнул парня носком ботинка прямо в голову. Коротышка попытался уклониться. Из-за этого удар нечаянно пришелся ему точно в висок. Раненый бегун что-то вякнул и закатил глаза. Его тело расслабилось, и он громко выпустил злого духа. Да такого вонючего, что у меня заслезились глаза, а Этель зажала нос и поспешно отошла.
Кос пораженно уставился на лишившегося чувств парня, а потом перевел взгляд на Атоса и воскликнул:
– Ты зачем его вырубил?!
– Да я ничего! Он сам того! –
– И что теперь делать? – задался я вопросом, начав сильно хлыстать ладонью по щекам бегуна. Он не желал приходить в сознание. – Под каким соусом мы его сдадим охранке? Он ведь ни в чем не успел признаться. А Кос ему еще и ногу прострелил. Он у нас вообще от потери крови не умрет? Глядите, какая уже лужа натекла.
– Так, ребята, без паники, - решительно произнес Константин, беря парня за ноги. – Хватайте его за руки и потащили в отделение. Я найду, что им сказать. А тебе Этель лучше возвращаться домой.
– Нет, я с вами! – горячо выдохнула девушка, крепко схватив меня за плечо. – Я одна ночью по этому городу больше ходить не буду.
– Ладно, пошли с нами, - сжалился над ней Кос.
Мы все впятером устремились к зданию внутренней охранки: четверо из нас шли своим ходом, а один перемещался почти в бизнес-классе. Нам повезло, что обиталище поборников порядка находилось недалеко отсюда. В принципе, они даже могли слышать стрельбу.
Пока мы несли тело, я проговорить, слыша запах, исходящий от руки лишившегося сознания парня:
– А почему от него воняет формалином?
– Может он его пьет? – предположила девушка, пугливо идя радом с нами.
– Не, он бы сдох, не сразу, но сдох бы, - с апломбом заявил Крыса, а затем хохотнул: - Наверное, он шлюх расчленял и по банкам их распихивал.
Этель громко ойкнула и в ужасе приложила ладошки к лицу. Ее глаза настолько расширись, что, казалось, будто они вот-вот выпадут из орбит. Мне стало совершенно ясно, что девушка уже красочно представила себе, что произошло с ее подругами по цеху.
Я быстро проговорил, дернув уголком рта:
– Да Крыса шутит. Формалином пахнет из-за того, что этот коротышка в магазине каком-нибудь таком работает. Вот Атос там его и видел.
– Точно! – картинно уверенно согласился со мной Крыса, поняв, как напугал девушку.
Этель облегченно выдохнула, но все же отблески ужаса не пропали из ее взгляда. После такой реакции грязнули, мы больше не возвращались к теме запаха формалина.
Наш отряд молча нес тело парня в охранку. Мы еще немного прошли по прямой, а потом свернули направо и увидели широкие ступени, ведущие к открытой настежь двери. Возле нее курили два бойца в форме внутренней охранки.
Крыса доверительно прохрипел мне в ухо:
– Впервые сам ломлюсь в эту чертячью нору.
– Все когда-то бывает впервые, - философски изрек я, глядя на насторожившихся курильщиков. Они наставили на нас стволы «калашей».
Константин отпустил ноги коротышки. Они упали на землю, и мы уже не втроем несли его, а тащили вдвоем, но для нас это не составило проблем. Коротышка весил достаточно мало для своего роста. Даже Крыса ничего не сказал, хотя обладал весьма скромным показателем силы.
Кос громко проговорил, помахав рукой мужикам с автоматами:
– Ребята, это я – Костя из внешней охранки. У нас тут преступник. Мы его случайно немного помяли. Кто сейчас за главного? Кому мне его сдать и объяснить ситуацию?
– Все в порядке, я его знаю, - бросил один из бойцов другому, внимательно оглядев лицо моего друга. – Кос, там Василич наверху. Зайди к нему. А этого давай нам. Мы его пока в камеру определим. Мля, он у вас в крови. Вы его убили, что ли?
– Ногу прострелили, - поспешно обронил я, передавая коротышку сотрудникам охранки.
– Две, - уточнил Крыса, облегченно выдохнул, после того как избавился от тела.
– А чего он без сознания и почему от него говном воняет? – брезгливо поинтересовался другой боец, вместе со своим коллегой, затаскивая бегуна по ступеням.
– Этот гад еще и обгадился, - совершенно напрасно удивленно пискнула Этель, привлекая к себе внимание.
– О, а ты проститутка, что ли?
– подозрительно осведомился один из сотрудников охранки, глядя на ее предельно откровенный наряд.
– Нет, - поспешно пролепетала девушка, спрятавшись за моей спиной.
– Да я тебя видел ночью пару раз. Явно ведь работала, - подал голос еще один боец.
– Она астроном. На звезды смотрит, - нашелся Кос и начал поторапливать мужиков: - Давайте ребята быстрее уже тащите его. Время не резиновое. Он сейчас кровью изойдет. Доктора зовите.
Курильщики переглянулись и больше ничего не произнесли. Они молча скрылись с коротышкой внутри здания. Константин последовал за ними. Мы в свою очередь почти синхронно облегченно выдохнули. Я присел на ступеньку. Крыса и Этель примостились рядом.
Девушка непонимающе проговорила:
– А чего мы сидим? Кого ждем? Домой не собираемся?
– Мы показания еще должны дать, - авторитетно заявил Атос, поковыряв в ухе. – Где, как и что было. Чешем правду. Кривую лепить смысла нет. Мы ведь, епта, герои.
– Крыса прав, - согласился я с парнем.
В этот момент из здания вышел уже знакомый нам боец. Он отчего-то весело произнес, будто недавно услышал забавную шутку:
– Заходите. Сейчас чистописанием заниматься будем.
Наша троица не очень охотно проникла внутрь. А Крыса и вовсе напоследок тоскливо посмотрел на луну, словно прощался со свободой. Нас провели на первый этаж, где уже находился Кос и седеющий мужчина со строгим взглядом. Он приказал нам рассказать абсолютно все, что случилось сегодня ночью и откуда мы вообще узнали приметы подозреваемого в пропажах проституток. Все посмотрели на меня. Тяжело выдохнув, я взял слово. Начал я с того, как встретил домового в том месте, где исчезла рыжая грязнуля, потом поведал гражданину начальнику, что это именно дух сообщил мне приметы коротышки. Я думал, что на этом месте мужчина заартачится: дескать, какой из духа свидетель? Но нет, он даже бровью не повел. В этом мире домовой вполне себе нормальный источник информации. В итоге я закончил тем, что выложил ему наш план «охоты» и как мы реализовали его, поймав коротышку. Естественно все, что произошло в тот раз, когда мы нарвались на горгулью, я опустил.