Игра наяву
Шрифт:
– Мне тоже. Через два часа зайду, - бросил я и выскочил из его квартиры. Ага, как же, Адонис, наверное, на самом деле какой-нибудь Иван, Петр или Максим.
Я, нахохлившись, вызвал лифт, спустился на нем на первый этаж и покинул дом. Два часа это не такой уж длинный отрезок времени. Я вернулся к себе, взял там пустую склянку с пробкой, нож и зелье, восстанавливающее единицы здоровья. В принципе на этом все – я готов к предстоящему кровопусканию. Взглянув на часы, я не торопясь двинулся к Адонису. На улице уже хозяйничала темнота. Шел я достаточно медленно, дабы не явиться раньше срока. Даже успел заглянуть в свои параметры и увидеть, что энергия поднялась на одну единицу – это плюс десять к выносливости.
Такой темп передвижения позволил мне прибыть к двери квартиры Адониса на пару минут позже обозначенного времени. Он уже должен быть дома… и не один. Я ткнул пальцем в звонок и услышал приглушенную трель, донёсшуюся изнутри. Дверь бесшумно отворилась. Адонис приглашающе махнул мне рукой и исчез в темном коридорчике. Я переступил порог и закрыл за собой дверь. Возле небольшой тумбочки стояла обувь. Я тоже разулся и двинулся к прямоугольнику желтого света, вырывающемуся из комнаты слева. Заглянув туда, я обнаружил дорого обставленную гостиную, похожую на склад изысканных вещиц, которые будто бы уперли из музея. Ее освещали два декоративных подсвечники. Каждый из них имел три свечи. На полу лежал дорогой ковер, в котором утопали щиколотки ног. На стенах висели картины в позолоченных рамах. Тяжелые бархатные портье, скрывали вездесущий лунный свет. Посередине комнаты расположился диван с резными ножками и спинкой. На нем лежала совсем молоденькая ведьма. Ее глаза были закрыты, а в руке зажат пустой бокал на высокой ножке. Грудь девушки мерно вздымалась. Казалось, что она спит.
Адонис аккуратно взял из ее руки бокал, поставил его на стеклянный столик рядом с открытой бутылкой вина, и проговорил, качнув головой на девушку:
– Великолепный экземпляр. Вы со мной согласны, Кирилл?
– Ага, - прохрипел я, словно меня душил невидимый галстук.
– Только давайте условимся, что девушка после вашего соития не будет иметь никаких последствий. В том числе таких… - недоговорил парень и изобразил руками, как брызги вылетают из бутылки.
– Естественно, - выдавил я, пытаясь не покраснеть. – Надеюсь, это останется в тайне?
– О, можете быть спокойны. Для меня это так же важно, как и для вас, - мягко произнес Адонис и приблизился ко мне. – Наслаждайтесь. У вас есть минут сорок, а потом она придет в себя.
Парень выскользнул из комнаты и прикрыл дверь. Я потушил свечи, быстро подошел к ведьме и склонился над ней. Лишь бы этот Адонис не подглядывал за нами, а то с него станется. Вокруг стояла темнота, но все же стоило подстраховаться. Я незаметно вытащил из кармана нож и склянку, после чего прижался губами к губам ведьмы, начав целовать ее. Надо же соответствовать, если он действительно смотрит. Я надавил лезвием ножа на кожу возле ключицы ведьмы. Выступило несколько капелек крови, а затем еще немного. Я все это бережно собрал в склянку. Закрыл ее пробкой и отправил в карман. Затем я так же незаметно вытащил зелье и капнул между приоткрытых губ девушки. Ранка затянулась. От нее не осталось ни следа. Дело сделано.
Я резко выпрямился и нарочито громко топая, покинул гостиную, выйдя в коридор. Тут же из двери напротив показался удивленный Адонис. В его глазах застыл вопрос.
– Я не могу так, - тяжело выдохнул я, опустив взор. – Лучше традиционный способ. Я все-таки сам попробую соблазнить какую-нибудь смазливую ведьмочку.
– Деньги не возвращаю, - быстро выдохнул он, выпятив подбородок.
– Да, я тебя понимаю. Это моя проблема, - спокойно сказал я, напялив на ноги ботинки. – А что будет с девушкой?
– Пожалуй, я сам проведу с ней ночь, а потом угощу вкусным завтраком и отправлю домой, - снисходительно улыбнулся Адонис, похотливо сверкнув глазами. – Если передумаете, то заходите в следующий раз. В этом нет ничего постыдного, Кирилл.
– Ну, дерзай, - попрощался я, скрывая нервную дрожь, охватившую мой организм.
– Надеюсь, мы еще встретимся, - обронил он и игриво подмигнул.
Открыв дверь, я торопливо выскочил из его квартиры. Мне жутко хотелось скорее открыть гримуар. Меня снедало какое-то нездоровое желание быстрее узнать, что в нем. Я даже не стал дожидаться лифт, а торопливо побежал по лестнице, буквально выметнувшись из подъезда. Ноги, получив заряд возбуждения, торопливо понесли меня домой. Я молниеносно пролетел то расстояние, которое отделяло квартиру Адониса от моего съемного жилища, и ворвался в него, словно ураган энергии.
Оказавшись в комнате, я лихорадочно включил свет и бросился к кровати. Вытащил из-под матраса гримуар и положил его на стол. У меня от возбуждения тряслись руки, когда я откупоривал склянку с кровью ведьмы. Вот сейчас я и узнаю, на что потратил так много сил и средств. Я наклонил над гримуаром открытый сосуд с рубиновой жидкостью и позволил нескольким каплям упасть на обложку. Кровь мгновенно впиталась, и книга, словно вздохнула, будто являлась живой. В этот миг в моей руке лопнула склянка, а кровь ведьмы зашипела и обожгла ладонь. Параллельно с этим разлетелось вдребезги оконное стекло, и громко хлопнула лампочка. Свет погас. Кое-что из посуды тоже оказалось побито. По обожжённой руке сочилась кровь. Несколько осколков стекла оставили порезы на моем лице. Я стоял, как громом пораженный, со страхом и удивлением, озирая комнату. Гром забился под кровать и жалобно скулил оттуда. Вот мой взгляд остановился на гримуаре. Он раскрылся точно посередине. Лунный свет позволял разобрать некоторые строки, выведенные убористым подчерком.
Неожиданно прохрипел домовой:
– Хозяин, сотворилось что-то страшное. Я чувствую это.
– Я тоже чувствую, что нам теперь придется делать ремонт за свой счет, - с трудом выдавил я, бросившись за свечой.
– Я не о том, - не отставал дух.
– Да все равно назад уже не отыграешь, - зло рыкнул я на него, осветив комнату крохотным язычком пламени.
Я поставил свечу рядом с гримуаром и начал быстро листать его. Мой взгляд прыгал по строчкам и чем больше я узнавал об этой книге, тем более противоречивые чувства начинали бороться во мне. Духа, заклятия и обряды, описанные на этих пожелтевших страницах, были очень мощными и редкими. Они могли высоко вознести меня над обычными ведьмами и шаманами. Но все они в качестве платы требовали: кровь, страх, боль и жертвоприношения. Я не готов был к подобной цене за знания и силу, но в тоже время страстно желал обладать такой мощью. Это была действительно очень злая книга. Домовой не ошибся.
Лихорадочно кусая губы, я пролистал гримуар до первой страницы и наткнулся на заклятие «Печать истинного хозяина». Описание гласило, что данное заклятие, применимо для некоторых предметов и вещей, имеющих возможность быть открытым. Например: книга, сундук, шкатулка и т.д. После наложения заклятия открыть эту вещь мог только тот человек, который наложил данное заклятие. У всех прочих не получится это сделать. Заклятие можно было снять только одним способом: кровью ведьмы. Внизу была краткая инструкция, как это сделать. И если ей верить, то ведьма, чья кровь капнет на вещь, подвергшуюся заклятию, погибает окончательной смертью. Даже зелье «Второй шанс» не могло ее спасти от подобной незавидной участи.
Прочитав эти страшные строки, я схватился за голову и бессильно рухнул на кровать, словно из моих ног выдернули кости. Если книга не лжет, то та юная ведьма уже мертва. У меня пересохло в горле, а глазах застыл ужас. Я как наяву увидел ее губы, спокойное лицо с почти детскими ямочками. Меня пронзила мучительная стрела почти физической боли. Что же я натворил?! Я не хотел ее смерти, но это произошло. Душа разрывалась на части.
Далеко не сразу пришло осознание того, что за гибель девушки будут мстить. Ведьмы известны тем, что не оставляют безнаказанными обидчиков своих соплеменниц. Они мстят за малейшее оскорбление, а тут убийство: пусть даже и не специально. Они непременно найдут меня и отправят на тот свет.