Игра по крупному

Незнанский Фридрих Евсеевич

— Да, я ведь уже начал, извините, и тут же отвлекся.

— Итак, вы очнулись в салоне самолета, сидя между двумя здоровенными парнями. Кто они?

— Ваши соотечественники. Один — Сергей, другого звали Андреем.

— Продолжайте, не торопитесь. У нас еще есть время. Куда вы летели?

— В Акапулько. В Мексику. Никогда там не были?

— Признаться, нет.

— А я мечтал там хоть раз побывать. И вот — побывал.

— Но почему именно туда они вас повезли?

— Не знаю. Возможно, какой-то психологи­ческий расчет... Кто-то, быть

может, знал о моем желании побывать в этом раю. И устроил мне там ад.

— Хотите сказать, что кто-то знал о вашей сокровенной мечте?

— Наверное. Они мне постоянно говорили: ну вот видишь, наш хозяин все может! Даже отпра­вить тебя самолетом в другой конец земного шара отдохнуть за свой счет. Хотя ничего хорошего ты ему не сделал. Они вели себя... вечно пьяные, кичливые... Деньгами сорили направо-налево, чем приводили в восторг местное население. Я жил там в довольно свободном режиме, но под постоянным их присмотром. Они следили, чтобы я не общался с посторонними. Например, не передал бы кому-нибудь записку. Один раз я по­пытался это сделать. Написал записку о том, что я сын Президента, что за меня дадут хорошее вознаграждение. И вручил одной девушке, обслу­живавшей нас в кафе на берегу бухты. Больше я ее не видел.

— Что они от вас хотели?

— Того же, чего от Кавказа хочет Россия, — усмехнулся Алекпер.

— Более конкретно, если можно.

— Можно, почему нельзя... Речь шла о том, чтобы нефть пошла через Россию по ее трубопро­воду. Только и всего.

— Хотите сказать, что это были российские спецслужбы, игравшие роль представителей кри­минальных кругов?

— Нет. Это были совсем другие люди. Они бахвалились своими возможностями. Говорили, что все и везде у них схвачено. Они были мало­грамотными, грубыми, но выставляли себя пат­риотами. Говорили, что им обидно за Россию, которая столько вложила в нефть Каспия, а все достанется кому-то другому.

— Кому — другому? — спросил Солонин.

— Видимо, вы долго жили в другой стране, если вам это непонятно. Сначала Россия промор­гала запасы нефти, которые лежали под Каспием, когда нефть известных месторождений Бахар, Нефтяные Камни и Саганчалы-море уже иссяк­ла. Россия махнула на нас рукой и занялась ос­воением своих тюменских болот. Потом опоздала к дележу пирога на Каспии. И ей досталось всего десять процентов... Но теперь не хочет упустить свой шанс. Речь идет о трубопроводе через Чечню. Вот здесь интересы России, видимо, со­впали с интересами этой банды, какой бы наци­ональности она ни была.

— Спасибо за лекцию. — Солонин вздох­нул. — Я и в самом деле долгое время был далеко от места событий. Что они от вас еще требовали?

— Разве этого мало? Они хотели, чтобы я по­влиял на отца, и сам также принял решение. Но я против. Очень дорогое удовольствие.

— Они вам угрожали?

— Говорили, что у меня есть опыт в том, что касается их возможностей. Намекали на совпаде­ние интересов России и Чечни в этой проблеме.

— А вы?

— Что — я? Я говорил им, почему бы вашим хозяевам не обсудить этот вопрос официально, с кем положено. С моим отцом, например, кото­рый всегда был близок к России. Я могу только передать чьи-то пожелания. И все. Они только смеялись. Говорили, что, конечно, передашь, куда ты денешься. Как только созреешь, дадим твоему папе весточку. И назовем сумму выку­па — полмиллиарда баксов.

— Откуда у вашего отца такие деньги?

— Конечно, во всем нашем государстве таких денег сегодня не найдешь. Но эта сумма названа не случайно. Такова плата, которую будет соби­рать Россия за пользование трубопроводом на своей территории.

— Я одно не пойму, — сказал Солонин. — Почему вы против? Только из-за дороговизны?

— Есть очень могущественные люди, — отве­тил Алекпер. — За ними Иран, Турция, ислам­ские фундаменталисты... Впрочем, именно поэ­тому они помогали Чечне. Они хотели бы, чтобы война продолжалась до сих пор. Чтобы была не­стабильность в этом районе.

— Кто конкретно эти люди?

— Прежде всего это господин Мансуров, очень богатый, влиятельный человек. Говорят, у него есть карты нефтяных полей Каспия.

— Стоп! — сказал я. — Останови мгновенье, хоть оно и не так прекрасно. Где я недавно слы­хал эту фамилию? Мансуров...

— Сидит в ментовке, — ответил Солонин. — Наш друг Самед просил его там придержать до лучших времен. Только потом он сообщил мне свой замысловатый пароль. Вспомнили?

— Вспомнил — «всеблагостный».

— Мансуров, — повторил Солонин. — Запо­мните. Могу продолжать?

— Что-то с памятью моей стало, — сказал я. — Совсем недавно я о нем говорил с Грязновым. И он сказал мне о его младшем брате, кото­рый сидит в СИЗО за изнасилование... Напомни мне, Витя, чтобы я сегодня же позвонил Грязнову.

— Как подумаешь, с кем приходится иметь дело... — вздохнул Солонин. — Что даст этот зво­нок? Вы об этих братьях с ним уже поговорили.

— Не обо всем. Судя по тому, что сейчас мы услышали, надо не звонить, а бить в колокола. Тем более что младший в руках у Славы... А уж он найдет способ... Кстати, если помнишь, заиг­рывания бельгийского атташе с Фирюзой, супру­гой Рагима Мансурова, на дне рождения фран­цузского посла, чем они закончились?

— А чем они могли закончиться? — пожал плечами Солонин. — Я со свечкой там не стоял, вы, по моим наблюдениям, — тоже...

Мы посмотрели друг на друга.

— А надо бы, — сказал я с вызовом, — надо бы постоять, Витя. Хоть со свечкой, хоть с чем иным. И Слава, если желаешь знать, меня в этом убедил... Впрочем, подробности потом. А сейчас продолжим. Вернемся к нашим баранам.

Витя включил запись.

— Теперь расскажите, как вам удалось сбе­жать из Акапулько, куда вы так стремились по­пасть? — спросил Витя.

3

Грязнов метался по кабинету, готовясь к предстоящему разговору. Только не переходить границы, как советовал Борисыч.