Игра Саида. Единственная
Шрифт:
О том что Ника могла тереться рядом специально. Знать обо всём. Где я остановился, где проходит поставка. При девках много говорят, не беря в расчет. Херня, что некоторые девки умнее мужиков, знают, как подобраться.
Та же Ада, скрутившая моего брата. Подобралась, убить хотела. А он даже не понял, пока смертельный удар не получил. Который навсегда вывел Халида из игры*.
Давлю на переносицу, мозги рубит. Несколько суток без сна, на никотине и алкоголе. С попытками выследить,
Верну.
В клетку запихну.
На цепь посажу.
Чтобы никуда больше не делась.
– Я не принимаю! – разворачиваюсь на кресле к окну, когда отворяется дверь. – Вон!
– Я не твоя шавка, Саид, чтобы меня гонять, - голос Лютого звучит твердо, самоуверенно. Значит, не с пустыми руками пришел. – Я твой друг, поэтому не дергай меня.
– Нашел что-то?
– Из страны она не уезжала. Легально точно. На всех границах её уже ждут, фото разослал. Попытается и её тут же повяжут.
Вряд ли Ника решится на это. Не дура, по новой не начнет. Семь лет бегала от меня по Европе и даже так не спаслась. Поэтому в этот раз по-другому попробует.
Сука же. Редкостная, продуманная. Узнала, что свою часть сделки я выполнил. Решил всё с Адамом, пацаном, о котором переживала Ника. Сам лично подтвердил, что мать пташки трогать не буду. Не в моих интересах.
Получила желаемое и съебалась.
– Тебе понадобится, - Лютый протягивает стакан, до краем заполненный арманьяком. – Я летал в Грецию, по своим делам. Но нашел одного из тех, кто Нике документы передавал.
– И?
– Всё по телефону решалось, лицо заказчика не видел.
– А голос?
– Голос засветился, один раз. Надо было срочно решать, поэтому был звонок, чтобы быстро передали билеты Нике. Когда мы её почти настигли, три года назад.
– Лютый, всё выкладывай, разом. Я не девка тебе, по капле тянуть. Кончай уже.
– Я дал прослушать несколько аудио, которые были. Голос он смог узнать. Твой, Саид. Твой голос показался знакомым, максимально приближенным.
– Это бред. Мало заплатил или припугнул, ткнул наугад.
Отмахиваюсь, потому что это бред. Я бы пташку к себе привязал с первой встречи. Невинная, красивая. С глазами перепуганными, всегда. Даже когда подо мной лежала, вот-вот кончит.
А всё равно…
В саму, блядь, душу пробралась.
– Слушай. Это бредовая мысль, на логику не ложится. Но я знаю только двух людей, с которыми у тебя похожие голоса. Достаточно для того, чтобы распознать. У Халида и Эмина.
– Халид не станет.
У брата теперь семья, почти законопослушный гражданин. Всего пару недель, пока не свалит в теплые края. К жене и сыну, заканчивая на этом свои года правления.
Оставляет вместо себя двух сопляков. Неплохие, с мозгами. Но не дотягивают до того уровня кровожадности, чтобы империя Цербера процветала с тем же успехом.
Какими бы не были у нас отношения с братом, он не стал бы лезть. Никакой выгоды, только риск. Семья не тронет семью, пока кто-то не нанесет первый удар. И у нас перемирие, нет смысла начинать кровную вражду именно сейчас.
– А Эмин мертв, - Лютый кивает, делает глоток арманьяка. – Вот и вопрос, кто похож на тебя и сможет подкопать. Зверь?
– Зверь…
Со Зверем мы не общаемся. Ещё одна ветвь семьи, которую мой отец решил отрезать. Потому что мать Зверя сбежала с русским, послала всех. И правильно сделала.
Забавно, что все с нашей кровью в итоге оказались в одном городе. В одной сфере. Погрузились в кровавые разборки, до конца готовы идти. По разному, но каждый в итоге пришел к одному.
– Не Зверь, тоже семья. Не станет лезть туда, где его Ася пострадает, - качаю головой. Западло среди своих предателя искать. Нет такого, быть не может. Одна кровь, кем бы друг другу не приходились. – Ищи дальше, Лютый.
– Ты бы хоть притворился, что не приказ отдаешь.
Лютый качает головой. В очередной раз напоминает, что на меня не работает. Самостоятельный, бля. Крутится в нашем деле, но без банд, своих людей. Одиночкой выживает.
И только ему доверять сейчас на сто процентов. Полностью, спиной развернувшись. Лютый не станет лезть в подобные разборки. Выжидать умеет, но бьёт всегда в лицо.
– Ищи, - повторяю, закуриваю новую самокрутку. Не кровь, а табак будет. – Ника должна быть у меня.
– Саид, насколько ты уверен, что… Короче, ты можешь дебилом назвать. Но я копну под твою семью, а ты потом начнешь задвигать, что семья всегда горой стоит. У меня чуйка, поэтому просто не мешай.
– Я тебе по полкам разложил, что братьям нет резона начинать войну. Один из бизнеса уходит, второй над детьми трясется.
– А третий?
– У меня два брата, Лютый.
– И один племянник.
Мертвый племянник. Чью годовщину смерти я недавно отмечал. Не доглядел, не присмотрел, как должен был. Эмин со мной много лет таскался, я за него отвечал.
И ничерта не смог.
А даже если набухаться в хлам, если поверить в бред, что он мог выжить… Племяннику нет резона меня убирать, пытаться подставить. Не простые отношения, но семья.
Только вот Нику он увез от меня. После первой ночи, когда пташка таяла в моих руках, помог ей сбежать. И точно он отправил девчонку заграницу, Ника сама призналась.
Сжимаю стакан в ладони, до хруста стекла. Смотрю немигающим взглядом в стену, анализирую. Мысли проносятся. Бьют по мозгу, разрываются. Складываются в одну картину.