Игра судьбы
Шрифт:
Потом молодые обвенчались в надеждинской церкви и спустя несколько месяцев уехали. Теперь у них уже пятеро детей – трое сыновей и две дочери. Живут Бахметьевы в Петербурге, но у них дом в Москве, несколько подмосковных деревень. Они приняты при дворе. Бахметьев – в чинах и в орденах, он важное лицо в Иностранной коллегии и вместе с семьей подолгу пребывает в Париже, Риме и Вене.
Изредка Бахметьевы приезжают и в свое тверское поместье, и соседи – в первую очередь соседки – имеют возможность убедиться, что Ивлева – а лет ей уже,
На примере Ивлевой матушки и тетушки, тоже прожившие на этом белом свете лет пятьдесят – пятьдесят пять и уже многое повидавшие на своем веку, а потому и познавшие разные истины в отличие от своих семнадцатилетних дочерей, пока еще ничего в этой жизни не понимающих, хотели им, этим семнадцатилетним девицам, растолковать и объяснить, что не нужно торопиться с замужеством и, зажмурив глаза, бросаться в омут вниз головой в мечтах, что тебя подхватит счастливая, дурманящая нежными ласками волна.
Историей Ивлевой осмотрительные в свои пятьдесят лет матушки и тетушки надоели семнадцатилетним девицам всей округи до того, что те, казалось, составили настоящий заговор против Ивлевой. Только заслышав ее фамилию, юные барышни поджимали губы и на лице их появлялось выражение независимости и упрямства.
Ждать пятнадцать лет, как Ивлева?! Ни за что на свете! А если он, этот распрекрасный Бахметьев, не явится через пятнадцать лет, и в каком тогда ты окажешься положении? Да, для Ивлевой нашелся Бахметьев, а много ли их, Бахметьевых, приезжает вдруг в наш уезд? Этот Бахметьев, может, один такой на свете, и тот уже достался Ивлевой, разумно и терпеливо его дождавшейся, так кого же теперь ожидать?
Это можно ожидать жениха, после помолвки ушедшего на войну – и год и два, и того больше, но не ожидать же неизвестно кого пятнадцать лет, это уже просто издевательство какое-то! Уж лучше в омут головой или со смелым красавцем на край света, ночью, на неудержимой тройке, когда и подумать-то некогда, потому что нужно быстрее собираться, и сердце стучит так, что никаких мыслей не слышно, и быстрее, быстрее в коляску вопреки всем страхам, увещеваниям и самым разумным рассуждениям.
9. Источник обмана, причина заблуждений
О женщины!
Александра, конечно же, знала историю Ивлевой и полностью разделяла мнение своих сверстниц, а никак не предусмотрительных матушек и тетушек.
Раньше, когда ей в наследство от княгини Тверской была обещана одна достаточная деревенька, мнение это она старалась держать при себе, а если и доверяла его кому-нибудь, то только тайком Аннет Шеншиной, и та его полностью разделяла.
Но став полноправными хозяйками огромного имения Старухи, княгини Тверской, обе юные совоспитанницы
Александр попытался успокоить гостью, и это у него почти получилось – ему удалось опять вернуть разговор к претензиям нелюбимого племянника княгини Тверской, Пржебышевского. Александр заверил законную наследницу, что он действительно, считая себя обязанным княгине и помня о ее внимании и, можно сказать, особом расположении к нему, сделает в случае необходимости все, чтобы никто не посмел нарушить волю некогда грозной и суровой Старухи.
Уговаривая новую владетельницу Тверского, Александр неосторожно поклялся – просто употребил слово «клянусь», что он никогда не оставит – имелось в виду в беде – ни Александру, ни Аннет. Но слово «клянусь» подействовало самым неожиданным образом.
Ухватившись за него, Александра вдруг потребовала, чтобы Нелимов поклялся – во-первых, что, вернувшись с войны, он сделает свой выбор – то есть женится на ней или на Аннет, и тогда они готовы ждать его, как Ивлева, сколько угодно лет, а во-вторых, что он действительно не влюблен в Оленьку Зубкову и неподвластен ее колдовству.
Александр начал разубеждать Александру, причем не совсем удачно, и дал заподозрить себя в неискренности. Почувствовав, что Александр пытается уйти от клятвенных обещаний, девица, только что горестно и просяще рыдавшая, рассердилась.
– Ах вот как! – воскликнула она. – Тогда я все расскажу… – Александра хотела сказать «Поленьке», но вспомнила, что Поленьки уже нет. – Я все расскажу… – Александра могла пригрозить княгиней Тверской, но опять запнулась – ведь и княгиня Тверская тоже умерла. – Я все расскажу… Я все расскажу… Аннет… – и действительно, кроме Аннет пожаловаться ей было некому, она вскочила из-за стола и выбежала из комнаты.
В тот же день поздним вечером Александр Нелимов и Владимир Дубровский попытались, как это они часто делали, заменить ужин интересной беседой, в чем и достигли успеха. Но на этот раз разговор зашел не о стратегических просчетах Ганнибала во вторую Пуническую войну и не об устаревающей на глазах тактике прусского короля Фридриха II, совсем недавно, года два тому назад, всем известным маневром успешно завершившего свой жизненный путь, одновременно с этим закончив и свою блестящую, хотя и не всегда победную военную карьеру.
Молодые люди не зажигали свечей ввиду их отсутствия. Они уселись у большого окна, выходящего в старый парк. Полная луна сияла, апрельская ночь была тиха, изредка поднимался ветерок и пробегал по ветвям деревьев, пока еще голым, но пройдет немного времени и они, эти ветви старого парка, наполнятся нежной, зеленой, молодой листвой, и ветерок уже будет шелестеть листочками, с робкой надеждой жаждущими жизни, пока они по осени не опадут на сырую холодную землю, чтобы уже шуршать под ногами, вызывая своим шорохом самые грустные и печальные мысли.