Игра судьбы
Шрифт:
Все то, что, он был уверен, его будущая жена не одобрила бы.
Будущая жена.
Чертовы Судьбы.
Аид швырнул бутылку, и она разбилась о черную мраморную стену.
— Мне придется перестать ломать вещи, когда она приедет, — подумал он, а затем отругал себя за то, что это прозвучало так… обнадеживающе.
Он сердито вздохнул и направился к своей кровати, ослабляя галстук. Его глаза начали гореть. Ему нужно было поспать. Через несколько часов он должен был снова встать. Ему предстояла еще одна важная встреча. На этот раз на его собственной территории, в «Пороке», эксклюзивном
Как только он откинул одеяло, раздался стук в дверь.
— Уходи, — сказал он, думая, что это, должно быть, Минфа.
Вместо этого ответил голос Илиаса.
— О, я думаю, вы захотите это услышать, милорд.
Аид вздохнул.
— Да?
Вошел Илиас, изогнув темную бровь и криво улыбаясь.
— Нет покоя грешникам. Девушка с прошлой ночи находится у Невернайт, сражаясь с Дунканом. Он поднял на неё руку. Вам лучше поторопиться.
Аид не мог описать охватившее его чувство, но у него словно все внутри на секунду замерло — кровь не приливала, сердце не билось, легкие не расширялись.
Так же быстро, как лед проник в его вены, он исчез, сменившись раскаленной яростью.
— Почему ты ничего не сказал раньше? — он огрызнулся, прежде чем телепортироваться ко входу в Невернайт.
С другой стороны двери знакомый голос пригрозил:
— Я Персефона, Богиня Весны, и если ты хочешь сохранить свою мимолетную жизнь, то будешь повиноваться мне!
Аид распахнул дверь. Он был в бешенстве, пока его взгляд не остановился на богине, и тогда он был ошеломлен.
Она стояла на тусклом тротуаре под слишком ярким солнцем, лишенная своей человеческой маскировки. Из ее растрепанных волос торчали белые рожки куду, и, несмотря на их рост, он не мог не думать о том, какой миниатюрной она выглядит. Ему нравилось видеть ее такой. Это казалось каким-то интимным, потому что он знал, что видит ее. Это была Персефона, богиня, которая станет его королевой, и она была всем.
Она не встретилась с ним взглядом, но ее глаза определенно были прикованы к нему, обводя его взглядом с напряженностью в выражении лица, которую он не мог точно определить, но хотел понять.
Несмотря на ощущение, что он не мог контролировать свое тело, свои эмоции, свою магию, он взял себя в руки, насколько мог, и заговорил.
— Леди Персефона.
Ее титул тяжело вертелся у него на языке, и при его словах она встретилась с ним взглядом, и снова он был поражен ее яркими глазами — дикими, как реки Тартара, и зелеными, как долина Асфодель. Что-то изменилось в ее самообладании, когда она посмотрела на него. Она расправила плечи и вздернула подбородок.
— Лорд Аид.
Она обратилась к нему официально и резко кивнула. Он не был уверен, что ему в этом не понравилось — тот факт, что она использовала его титул, или ее церемониальный язык тела. Он нахмурился, но не смог долго размышлять на эту тему, потому что Дункан привлек его внимание.
— Мой господин.
Огр опустился на колени и низко опустил голову. — Я не знал, что она богиня. Я принимаю наказание за свои действия.
— Наказание? — эхом отозвалась Персефона. Она скрестила руки на груди, как
— Я поднял руку на богиню, — сказал Дункан.
— И к тому же на женщину, — печально добавил Аид.
Дункан ошибся. Его предстоящее наказание не имело ничего общего с тем фактом, что он прикоснулся к кому-то Божественной крови — это было то, что он причинил боль женщине. Аид не был терпим к насилию в отношении женщин или детей. На самом деле, он ненавидел это так сильно, что в Тартаре был специальный уровень для тех, кто несет ответственность за такие преступления, и их наказания распределялись самими Фуриями, тремя страшными Богинями Мести, Немезидой, Богиней Возмездия, и Гекатой, которая взяла на себя ответственность лично наказать обидчиков.
Ни один человек или гуманоид не был освобожден от ответственности, независимо от того, был он на службе у Аида или нет.
— Я разберусь с тобой позже, — пообещал Аид. — Итак, леди Персефона.
Он отступил в сторону, освобождая ей место, чтобы войти в Невернайт. Она не колебалась, как он думал, она будет, войдя в темноту его клуба, как будто он принадлежал ей. Он закрыл за ней дверь, и на мгновение они оказались в ловушке вместе, и аромат их магии переплелся и наполнил воздух. Аид распознал жесткость в позе Персефоны, потому что он стал таким же неподвижным. Ее реакция расслабила его, вероятно, потому, что он нашел надежду в мысли, что он воздействовал на нее таким же образом.
Он подумал о том, чтобы бросить вызов тому, что возникло между ними, подойти ближе и убрать ее блестящие волосы с шеи. Он практически слышал ее прерывистое дыхание, если бы он прижался поцелуем к ее нежной коже. Растает ли она тогда в его объятиях? Или она будет бороться?
Он подошел ближе. Он не думал, что это возможно, но она стала еще более жесткой, спина прямая, как шомпол. Она была напряжена, как гадюка, готовая нанести удар. Это был укус, который он охотно стерпел бы, и он наклонился, его челюсть коснулась ее лица, его губы коснулись ее уха.
— Ты полна сюрпризов, дорогая.
Он понял, что был слишком самонадеян, не готов к реакции своего тела на нее. Ее запах впитался в его кожу, воспламеняя его кровь. Он стал тяжелым и твердым при мысли о том, чтобы обхватить ее рукой за талию, притянуть к себе, поглотить ее.
Черт возьми.
Слышимый вздох вернул его к реальности, и прежде чем она смогла повернуться к нему лицом, он уже открывал внутреннюю дверь в Невернайт, разрушая странное заклинание между ними.
— После тебя, богиня.
Она моргнула, и он заметил замешательство на ее лице. Может быть, она думала, что то, что она только что пережила, было иллюзией. Он почти ожидал, что она убежит, но снова в ее глазах промелькнула искра вызова. Она выдержала его пристальный взгляд, проходя мимо него — одновременно вызов и поддразнивание.
Он последовал за ней и наблюдал, как она приближается к балкону, осматривая этаж ниже. Ему было интересно, что она ищет, но спрашивать не стал, просто подождал, пока она посмотрит на него, и продолжил спускаться по лестнице.