Игра судьбы

Сент-Клэр Скарлетт

— У нас с твоей дочерью контракт. Она останется, пока не выполнит его.

— Нет.

Деметра посмотрела на Персефону.

— Ты уберёшь свою метку. Убери это, Аид!

— Контракт должен быть выполнен, Деметра. Так велит Судьба.

Однажды она попыталась обмануть Судьбу; она не смогла сделать это снова.

Богиня Урожая свирепо посмотрела на Персефону.

— Как ты могла?

— Как я могла? Не то чтобы я хотела, чтобы это случилось, мама!

Он вздрогнул, не в силах скрыть воздействие ее слов. Он прекрасно понимал, что она просто говорит правду, которую

он уже хорошо знал. Персефона не хотела этой сделки, и хотя это не означало, что она не хотела его, он не мог отделаться от мысли, что с окончанием их контракта придёт конец и им самим.

— Неужели? Я предупреждала тебя о нем! Я предупреждала тебя держаться подальше от богов!

— И тем самым ты бросила меня на произвол судьбы.

Предупреждения только посеяли семя интриги, чему Деметра должна была научиться после стольких лет существования, но она, как и многие боги, пала жертвой предположений смертных.

— Так ты винишь меня? Когда все, что я делала, это пыталась защитить тебя? Что ж, очень скоро ты увидишь правду, доч.

Если бы Деметра пыталась защитить Персефону, она бы не препятствовала проявлению ее сил. Деметра сделала свою дочь созависимой, гарантируя, что она всегда будет нуждаться в ней — нуждаться в ком-то, чтобы выжить. Аид ненавидел это, и он надеялся, что к концу этого, прежде чем их контракт будет заключен, ее силы проявятся.

Это желание усилилось, когда он увидел, как Деметра лишила Персефону ее благосклонности, обнажив ее Божественный облик. Богиня не была нежной, вырвав магию с такой силой, что Персефона упала на колени, задыхаясь.

— Когда контракт будет выполнен, ты вернешься домой со мной, — сказала Деметра. — Ты никогда не вернешься к этой смертной жизни, и ты никогда больше не увидишь Аида.

Деметра пристально посмотрела на него, прежде чем исчезнуть, и Аид поклялся, что в этот момент Богиня Урожая пожалеет о своих действиях.

Он поднял Персефону с пола, прижимая ее к себе, когда сел на край кровати. Казалось, она не могла отдышаться.

— Шшш, — промурлыкал Аид. — Все будет хорошо. Я обещаю.

Она разрыдалась.

— Я не жалею о тебе. Я не имела в виду, что сожалею о тебе.

Он был рад, что она сказала это, хотя и знал, что она не имела в виду эти слова.

— Я знаю.

Аид поцелуем смахнул ее слезы.

Раздался стук в дверь, но прежде чем Аид или Персефона смогли заговорить, Лекса вошла и остановилась, широко раскрыв глаза, когда она увидела внешность Персефоны.

— Какого хрена?

Ее Божественность ничто не скрывало — Персефона была Богиней Весны. Аид наполовину ожидал, что она будет умолять его стереть память Лексы, но вместо этого она отстранилась и встала, выглядя высокой и царственной, когда говорила.

— Лекса, — услышал он ее голос. — Я должна тебе кое-что рассказать.

ГЛАВА XXVIII

ПИКНИК В ПОДЗЕМНОМ МИРЕ

Аид покинул квартиру Персефоны, телепортировавшись в Олимпию. Он ненавидел, что ему пришлось вернуться, ненавидел, что ему пришлось предстать перед Зевсом, но это было необходимо,

и, как он и подозревал, Деметра уже прибыла. Он мог слышать ее голос за пределами офиса Зевса.

— Он не может получить мою дочь, Зевс! — воскликнула она. — Я уморю голодом твой народ, если ты позволишь ему оставить ее!

Когда Аид вошел, она повернулась к нему лицом. Лицо Деметры менялось, когда она была в ярости. Аид представлял, что Персефона часто это наблюдала. Ее глаза, казалось, впились в лицо и потемнели. Она наклонилась вперед, ссутулив плечи, как будто вес ее ярости был слишком велик, чтобы справиться с ним.

— Ты!

— Убей всех, Деметра, это только сделает меня более могущественным.

— Аид, — сказал Зевс, сидя за своим дубовым столом. — Правда ли то, что говорит Деметра? Ты соблазнил ее дочь?

— Я не соблазнял ее, — сказал Аид. — Она не раз добровольно приходила ко мне.

Он свирепо посмотрел на Богиню Урожая, и она ответила ему свирепым взглядом.

— Лжец! Отметина на ее запястье говорит мне об обратном.

Зевс посмотрел на Аида, ожидая его ответа.

— Она пригласила меня за свой столик. Метка была поставлена справедливо.

— Это звучит так, как будто Персефона приняла свои собственные решения, Деметра, — сказал Зевс.

— Она моя дочь, Аид! Я имею право решать ее судьбу!

Аид смотрел не на богиню, а на своего брата.

— Она дочь Деметры, — сказал Аид, — но ей суждено стать моей женой. Судьба вплела ее в мое будущее, и Деметра вмешалась.

Было мало вещей, которые пугали Зевса, но Судьбы были одними из них.

— Это правда, Деметра?

Он посмотрел на богиню, ожидая ее ответа, но вместо нее ответил Аид. Он был готов к тому, что все это закончится.

— Это было то, чего потребовала Судьба в обмен на то, что она подарила ей дочь.

— Я никогда не поверю, что она пришла к тебе добровольно!

Деметра кипела.

— Будь прокляты Судьбы.

— Я уверен, что Геката была бы счастлива свидетельствовать от моего имени, — добавил Аид.

— В этом не будет необходимости, — сказал Зевс, и он знал, что его брат не хотел выглядеть так, как будто он сомневается в Богине Колдовства. У них была старая дружба, древняя дружба, и точно так же, как Аид полагался на ее совет, так же полагался и Зевс.

— Деметра, я не удовлетворю твою просьбу. Похоже, твои желания не совпадают с волей Судеб.

Ярость Деметры усилилась, и массивные корни прорвались сквозь мраморный пол Зевса. Аид наложил свою магию, как сеть, окутав все место тенью, ослепив богиню и Зевса. Однако их битва была недолгой, так как удар молнии Зевса разделил их. Их магия исчезала.

— Я не буду посредником в детских ссорах между вами двумя, — сказал Зевс. — Мое слово — закон, и вы оба будете его соблюдать.

Аид сверкнул глазами. Детские ссоры? Не было ничего детского в его любви к Персефоне, ничего детского в гневе Деметры. Тем не менее, он был благодарен Зевсу за то, что тот встал на его сторону, хотя в конце концов это мало что значило. Персефона была сама по себе, у нее была свободная воля. Если бы она захотела, она могла бы уйти от него.