Игра в большинстве
Шрифт:
– Ты не была сорванцом, – сказал он с улыбкой. – Ты была маленьким ангелом.
– Это не совсем то, что я помню, – рассмеялась Эшли. – Мы постоянно попадали в разные неприятности в школе.
– Ну, во всяком случае, ты выглядела как ангел. – Он откинулся на стуле и задумчиво уставился на нее. – Впрочем, как и сейчас. Ты действительно не изменилась. Просто стала немного выше.
– Ты тоже. Только намного выше.
Оба рассмеялись.
Пока они предавались воспоминаниям о школьных днях, время пробежало незаметно, и Эшли нужно было уходить, чтобы забрать девочек из дневного лагеря, а Джеффу предстояло осмотреть три квартиры. Он пообещал приехать
По пути Эшли чувствовала себя так, словно часть истории ее жизни вернулась, и ее удивило ощущение счастья, которое испытывала. Словно кусочек ее самой, о потере которого она не догадывалась, встал на нужное место, как в мозаике. К собственному удивлению, теперь, когда Джефф разыскал ее, она чувствовала себя цельной. И было так приятно вспоминать те беззаботные, счастливые дни, когда они были детьми. И он вырос и превратился в очень приятного и доброго мужчину. Он и ребенком был очень милым, и ей нравились его родители. Хоть его отец, чистокровный британец, и казался немного суховатым, зато мать она помнила очень приветливой, замечательной женщиной. Джефф сказал, что она живет в Англии и вторично вышла замуж за писателя, хотя и не такого знаменитого, каким был его отец. Джефф упомянул, что ездит навещать их при каждом удобном случае. Они живут где-то в сельской местности, на ферме.
Пока везла девочек из лагеря, Эшли рассказала им все о своем друге, с которым ходила в школу. Об их первом поцелуе рассказывать не стала, решив, что эта информация им ни к чему, к тому же они еще слишком малы. Было видно, что они обрадовались, узнав, что у мамы так неожиданно появился друг.
Но настоящей интригой стал приход Джеффри – ровно в шесть часов, с большим букетом цветов для Эшли и двумя крошечными – для девочек. Он привез также бутылку вина к обеду.
– Мы не пьем вино, – объяснила Кендалл. – Но мама пьет.
– Рад это слышать, – сказал он серьезно. – А пиво пьете?
– Нет! – обе девочки расхохотались.
– А как насчет кока-колы?
– Иногда, – уже серьезно сказала Кендалл, видимо, более сдержанная, чем озорница Кассия.
Джефф нашел их очаровательными, в точности такими же, как их мать, с мягкими белокурыми локонами и нежными чертами лица.
– Но нам разрешают выпивать только одну бутылочку на двоих, чтобы не было бессонницы, – добавила Кендалл.
– Понятно.
Джеффри посмотрел поверх их головок на Эшли и увидел воочию, как она любит своих детей. Может быть, этим и объяснялось, почему она оставалась с Маршаллом так долго, несмотря на то что получала гораздо меньше, чем заслуживала.
Эшли приготовила гамбургеры, большую миску пасты и салат. Разлив вино, которое принес Джефф, они сели обедать во внутреннем дворике. Пока она готовила, он осмотрел работы в ее студии, а девочки показали ему свою комнату и любимые игрушки. После обеда малышки убежали поиграть перед сном, а Эшли и Джеффри остались поговорить.
– Они потрясающие, – сказал он с восхищением. – А ты прекрасная мать.
– Да, они славные. И талантливые. С их отцом я познакомилась, когда временно замещала секретаря в офисе, чтобы скопить денег на художественную школу. Еще до их рождения он собирался оставить Лиз, но не сделал этого. Так и тянулось годами: мы часто ссорились из-за этого, – а с недавнего времени я стала на него давить. А когда я это делаю, все становится только хуже. Он попросил меня подождать еще год.
– И ты согласилась? – явно огорченный, спросил Джефф. Ему было очень ее жаль.
– Более-менее. Я недавно начала посещать психотерапевта,
Когда она сказала это, Джеффри пришло в голову, что она тратит пять седьмых своей жизни, ожидая, когда Маршалл вернется. Это была ощутимая потеря. Семьдесят пять процентов времени она проводила в ожидании его и настоящей жизни. Джеффу было интересно, что бы она подумала, если бы он сказал ей это. А может, она и сама уже над этим задумывалась?
Потом они говорили о разных вещах, о его произведениях и о шоу, над которым он собирался работать. Через некоторое время Эшли пошла укладывать детей спать, позволив в порядке исключения не принимать ванну, прочитала им сказку и выключила свет. Некоторое время сверху слышалось хихиканье, потом все стихло.
Они продолжали сидеть во внутреннем дворике и открыли еще одну бутылку вина, из запасов Эшли. Ночь была теплая, и они не стали заходить внутрь. И оба были удивлены, что уже перевалило за полночь, когда наконец встали и Джефф сказал, что ему пора. На утро у него назначена встреча, а Эшли предстояло везти девочек в лагерь.
– Это был чудесный вечер, Эш, – сказал он, когда она провожала его до машины.
Он сообщил, что остановился в отеле, до отказа забитом рок-звездами, которые веселились всю ночь, и не может дождаться, когда найдет себе квартиру. Джеффри повернулся, чтобы посмотреть на Эшли в лунном свете, и снова был поражен ее необыкновенной красотой. Она казалась видением с ореолом пышных волос, обрамлявших лицо. И внезапно она перестала быть для него ребенком, а стала просто обворожительной женщиной, и он обнял ее лицо ладонями и наклонился, чтобы поцеловать в губы. И прежде чем понял, что делает, он стал целовать ее с большей страстью, чем это бы сделал школьный друг. Он прижал ее к себе, они целовались, и она отвечала ему. Все страстное желание и нежность, которые они испытывали в детстве, вылились в этот поцелуй, и он длился очень долго. Когда же они остановились, оба выглядели ошеломленными. Никто из них не ожидал ничего подобного.
– О! – удивленно выдохнула Эшли. – Что это было?
– Не уверен, что знаю, но мне показалось, что только что мимо прошла белая лошадь, – ответил он, пытаясь смягчить момент, и Эшли рассмеялась.
Но им было уже не двенадцать-тринадцать, и поцелуй не был невинным. А Эшли неожиданно для себя осознала, что не целовала ни одного мужчину, кроме Маршалла, за последние восемь лет.
Джефф видел, что она чувствует себя виноватой, поэтому на всякий случай сказал:
– Мне жаль, Эш… Я не знаю, как это случилось.
Но ему совсем не было жаль, – как и ей, судя по ее виду.
– Мне кажется, я немного пьяна, – тихо прошептала Эшли в оправдание.
– Боюсь, я тоже, – признался Джеффри и положил ключи от машины в карман. – Думаю, мне лучше вызвать такси.
Они стояли, ожидая приезда такси, и он снова поцеловал ее, и на этот раз они не использовали опьянение в качестве оправдания. Когда подъехала машина, он обнял ее и, заглянув в глаза, заверил:
– Завтра позвоню.
Эшли помахала вслед отъезжающему такси и медленно направилась к дому, размышляя, был ли Джефф даром судьбы, или соблазном, вставшим на ее пути, или случайным стечением обстоятельств. Так и не разобравшись в этом вопросе, она рухнула в кровать и моментально заснула.