Игра в чертогах смерти
Шрифт:
– Это вы открыли портал для демона? – спросил Расин.
– Мы, кто же еще? – в голосе Абума прозвучала гордость. – Как, он вам понравился? Выбрали самого могучего…
В этот момент Головешке до дрожи в руках захотелось ударить восставшего.
За Велигора, за Ульфу со Свеном, за остальных…
Глава 15
Расин увидел, как темнеет от прилившей крови лицо эльфа, и на миг ему стало страшно – не сдержится Головешка, убьет и этого Зэм, и кто тогда ответит на оставшиеся вопросы? А их столько, что хватит исписать
И это лишь то, что пришло на ум сразу.
– Вот сволочи… вы… – сказал Головешка, разжимая стиснутые кулаки, и начал понемногу бледнеть.
Слава Незебу, пронесло.
– Почему? – искренне удивился Абум. – Мы хотим лишь счастья и процветания. Собственному народу.
«Значимая оговорка», – подумал Расин, и тут понял, что рядом кто-то есть.
Оглянулся, и увидел, что из кустов неспешно выбирается никто иной, как Эрэм. Непонятно как, но он сумел подобраться незаметно… пусть они оба увлеклись допросом и по сторонам почти не смотрели, это не оправдание.
– А, вы все же их поймали? – спросил он, с хрустом потирая металлические ладони. – И таинственные враги оказались моими сородичами? Ай-ай-ай, какой стыд!
– Воистину так, – согласился Абум и затянул нечто унылое, религиозное: – Восславим же Отца Нашего, повелителя смерти и той грязи на светлом лике ее, что жизнью именуется! Вознесем же хвалу ему, что наших врагов он лишает разума, путает замыслы их и смущает их души!
– А ты зачем явился? – спросил Головешка.
– Так, есть одно дело, – сказал Эрэм.
Расин почувствовал недоброе в тот момент, когда восставший сделал еще один шаг. Отскочил вбок, дернул из ножен метательный нож, но ноги подогнулись, а руки отказались повиноваться.
Неловко завалился на живот, перекатился.
Увидел, что лицо Головешки искажено, что вокруг него пляшут языки зеленого и фиолетового пламени.
– Предатель! – воскликнул эльф.
– Ни в коем случае, – почти ласково проговорил Эрэм, и сделал что-то, что именно, Расин не понял.
Но Головешку отшвырнуло на добрый десяток метров, он врезался спиной в ствол дерева. Захрустело, и шипевший от боли эльф рухнул на четвереньки, огонь, защищавший его, погас.
Расин напряг мышцы до предела, и сумел-таки извлечь клинок из ножен.
Он даже замахнулся, но движение получилось вялым, словно член пораженного бессилием мужика. Выскользнувший из руки нож не долетел до Эрэма, а упал в траву, причем восставший даже не глянул в сторону хадаганца.
– Я никого не предавал, уж поверь мне, – проговорил он, неспешно поднимая руки. – Я всегда был заодно с моими истинными братьями по духу… ну а вы… лишь попутчики.
Новый взмах, и на Головешку словно обрушилась невидимая тяжесть, вмяла его в землю. Эльф задергался, забормотал что-то сквозь перехваченное судорогой горло, но осекся на полуслове.
– Ты в моей власти, надменный ублюдок, – продолжил Эрэм, явно наслаждавшийся происходящим. – Ох, как давно я мечтал об этом, с того самого момента, как впервые увидел твою чванливую морду, презрительные взгляды, услышал высокомерный, цедящий слова голос. Ты, несомненно, умрешь, но не прямо сейчас, а позже, когда в этом возникнет нужда.
Расин потянулся за вторым ножом, тем самым, что с ядом, ухватился за ребристую рукоять: клинок весил точно упитанная свинья, да еще и почему-то выскальзывал из пальцев.
– Давай… давай… – прошипел хадаганец.
Единственный шанс – метнуть его в Эрэма, что стоит спиной.
– А сейчас я хочу сделать так, чтобы ты не смог помешать, – сказал восставший.
– А ну-ка немедленно врежь ему! – подал голос Абум, начавший приходить в себя.
Заклинание подбросило Головешку в воздух и заставило перевернуться лицом вверх. Эльф раскинул руки, точно пытаясь уцепиться за воздух, и тяжело рухнул на спину, безмолвный, с закрытыми глазами и безвольно распахнутым ртом.
Но он дышал, это Расин слышал.
Нож поддался, и хадаганец сумел отвести руку для броска, но в этот самый момент Эрэм обернулся.
– Как интересно, – сказал он, и взял брошенный клинок прямо из воздуха, будто снял его с полки. – Ты, ничтожная тварь, осмеливаешься противиться мне? Это ты зря!
От первого заклинания Расин смог увернуться, перекатившись в сторону, и на земле там, где лежал, появилась вмятина. Но потом силы у него кончились, и он ощутил, как нечто входит в солнечное сплетение, крушит ребра, и перед глазами закрутилось цветастое огненное колесо.
Пришла боль, такая, какой не ощущал ни разу в жизни, и с ней – темнота.
Вынырнул на свет вроде бы сразу же, и понял, что сидит, упираясь подбородком в подтянутые к груди колени.
– Проклятье… – прошептал Расин, поднимая голову, что гудела как с похмелья.
Внутри черепа екнуло, там словно перекатился тяжелый и очень колючий еж. Переждал вспышку боли, и открыл глаза, чтобы обнаружить перед собой полосу черной, будто опаленной земли, за которой поднимались деревья.
Он был связан – руки за спиной, ноги вроде бы свободны, и сидел, прислонившись спиной к стенке пирамиды. С одной стороны находился пребывавший без сознания Головешка – капюшон откинут, видно бледное лицо. С другой беспокойно вертел головой Тронд – мех покрывают темные пятна, дыхание тяжелое, в глазах дурман.
– И тебя повязали, – сказал Расин, сплевывая вязкую слюну.
Гибберлинг оскалился, точно дикий зверь, после чего кивнул.
Послышались шаги, и из-за безликого изваяния с мечом в руках появился Эрэм. Увидев, что хадаганец пришел в себя, он издал короткий смешок и проговорил, не скрывая довольства:
– Что, очнулся? Очень вовремя.
– Почему вы не убили нас сразу? – поинтересовался Расин.
– Еще не догадался? – голос Головешки звучал слабо, но глядел эльф на восставшего с неукротимой злобой. – Им нужны наши смерти, но в четко рассчитанное время, и в определенном количестве. Вспомни, что было, когда мы только встретились? Погибают Велигор и Мосол, и заклинание, что не давало вам проникнуть в пирамиду, исчезает само собой! Затем является демон, забирает с собой троих, и уже та пакость, что закрывала вход, тоже проваливается неведомо куда. Не без помощи вот этого вот друга…