Игра в ошибки
Шрифт:
— Мишель, что с Вами?! Вас уже полчаса, как ждут в клубе, игра уже началась, меня послали за Вами, а Вы вместо того, чтобы быть вовремя, как обещали, занимаетесь хозяйственными делами! По-моему разумению для таких дел существуют слуги! Давайте быстренько, слезайте и поехали, пролетка ждет, шампанское стынет, сегодня Ваша любимая Лулу принимает желающих со скидкой и обещала привезти с собой двух не менее очаровательных барышень! Мишель, ну что же Вы застыли?!
— Я? Я, сейчас, – было слышно, как мужчина неловко спускается со стола. – Право, тут такое недоразумение, хотелось исправить все собственными руками…
— Браво, Мишель! Чем ближе к народу, тем веселее живется, но это не повод заставлять благородных людей ждать Вас за карточным столом! Кстати, где Ваша очаровательная супруга? Я хотел бы засвидетельствовать ей свое почтение.
— Она… Она уехала на некоторое время к маменьке. Женское недомогание, видите ли…
— Понимаю, понимаю, ох уж эти дамы, у них одно на уме: наряды, романы да мигрень. Поехали, Мишель, поехали!!!
Шаги двух пар ног стихли, хлопнула дверь.
«Ее жертва
Лиана слизнула с пальцев вино.
Дверца шкафа, отворилась, скрипя, на пол выпал пожелтевший бумажный листок.
«Некролог… – прочитала Лиана. – На тридцать первом году жизни от продолжительной, неизлечимой болезни скончался дворянин Михаил Турчанинов…»
— Ты убил его, – вслух сказала Лиана. – Я так и знала. И, знаешь, я с тобой совершенно согласна. Если бы я могла, я сделала бы тоже самое… Я всегда знала, что ты – живой… Вот только справиться с нынешними обстоятельствами не хватит сил ни у тебя, ни у меня… Я оставлю на память себе это кольцо, ты не против? Как звали твою хозяйку? Луиза? Елизавета? А может быть, в ее имени совсем не было этого слога – ли – может, он был рожден просто, как нежное обращение в те далекие времена, когда Мишель любил ее, если он вообще был способен на такое чувство… В те времена, когда он еще не начал играть… Азарт – страшная вещь… Во всем. Не только в игре. Азарт в жизни, пожалуй, еще страшнее… Потому что на кон ставятся уже не деньги, а человеческие судьбы… Впрочем, Мишель тоже заплатил свой долг не деньгами, а чужой душой… Хотя он – настоящий ангел по сравнению с твоей нынешней хозяйкой… Весь ужас ситуации в том, что Ампира очень умна, и это делает ее еще страшнее… Давай выпьем с тобой, дом, за все хорошее, что когда-либо происходило в твоих стенах! Ведь рождались же здесь дети, устраивались приемы, в этих комнатах люди любили другу друга… Давай выпьем за это, и не будем думать ни о чем плохом! Хотя бы сегодня, в нашу последнюю ночь…
Лиана наполнила бокал и осторожно поднесла его к стене дома. По зелено-золотистым обоям потекла вниз тоненькая, красная струйка. Лиана грустно улыбнулась и выпила бокал до дна. Вернулась в кресло, подобрала под себя ноги.
— Я просижу с тобой всю ночь, если ты не против…
Дом не возражал, он был явно за.
Глава 29
Лиана пила вино, и перед ее глазами мелькали отрывки, видения, разноцветные картинки ситуаций, участницей которых она и была и не была. Дом рассказывал ей свою историю, Лиана наконец-то смогла увидеть Ли. Это была невысокая, худенькая брюнетка с огромными, тревожными глазами, бледным личиком и роскошными, густыми волосами, которые, казалось, растут за счет того, что вытягивают из хозяйки все жизненные силы… Мишель оказался франтоватым, смуглолицым и подтянутым джентльменом с той неуловимой грацией, присущей настоящим аристократам. Елена Арнольдовна – мать Мишеля, по непонятной случайности выглядела полной копией старушки-актрисы, так удачно нанятой Ампирой: та же горделивая посадка головы, тот же пронзительный, по-молодому блестящий взгляд из-под кокетливой шляпки с вуалью. Самым примечательным персонажем во всей этой грустной истории, на удивление, оказался граф. Как только Лиана увидела эти прищуренные зеленые глаза, этот чувственный изгиб красивых губ, это подвижное лицо, привыкшее застывать в надменной маске, чтобы не выдать бушующих внутри него страстей, эти взгляды, которые он бросал на Ли во время своих недолгих, полуофициальных визитов, она сразу поняла, что граф был бесконечно влюблен и бесконечно несчастлив… Несчастлив тем, что любимая женщина принадлежит не ему, но с этим еще можно было бы смириться, если бы он находил своего соперника достойным, но то, что Ли любила Мишеля, это ничтожество, которое не стоило даже лоскутка с ее платья, увеличивало несчастье графа в тысячи, в десятки тысяч раз… Сколько раз он пытался намекнуть ей, очень осторожно дать понять, что есть на свете человек, который ценит ее значительно выше, который готов отдать за нее все, что у него есть, который пойдет за ней на край света, если это будет нужно… Но Ли не понимала намеков. Она не слышала их, потому что для нее существовал только Мишель. Один Мишель. Всегда Мишель!!! Граф мучился, видя заплаканное лицо Ли, тщательно замаскированное пудрой, граф не спал ночами от собственного бессилья изменить хоть что-то… В длинные, зимние ночи, ему мерещились всевозможные варианты – от вызова Мишеля на дуэль до предательского выстрела в спину руками наемных бродяг. Но все эти варианты отметались сразу же, стоило ему только вспомнить огромные глаза Ли, в которые он, в таком случае, никогда бы не смог посмотреть прямо и искренне…
И оказавшись с Мишелем за карточным столом, граф понял: это судьба. Сейчас или никогда. Никакого шулерства не было. Бог просто дал ему шанс…
Лиана вздрогнула, отрыла глаза. Какую романтическую историю она только что, то ли придумала, то ли увидела. Жаль, что никто не сможет ее подтвердить или опровергнуть. Но очень хочется верить, что все было именно так, и преданная Мишелем Ли, наконец-то обрела свое счастье, от которого так долго бежала, не замечая… Мы часто находимся в двух шагах от чего-то настоящего, но проходим мимо, не замечая, занятые собственными проблемами, которые кажутся нам глобальными и важными, мы занимаемся повседневными делами –
«Впору трактат писать, – улыбнулась Лиана. – Что-нибудь такое псевдо-психологичное…»
И тут же вспомнила одну знакомую даму – высококвалифицированного психолога, получающую за свою работу приличные деньги и действительно сумевшую помочь многим людям, которая недавно пережила свой пятый развод. На вопрос: «Как же ты так? Ты же – психолог, что ж ты собственную судьбу устроить не можешь?» Дама, потупясь и совершенно искренне ответила: «Ну, я же женщина…»
Хлопнула дверь, дом напрягся, затаившись, Лиана поднялась из кресла: она знала, кто именно появится сейчас на пороге.
Ампира была пьяна. Ее покачивало из стороны в сторону, она рухнула в соседнее кресло, закинула ноги на стул и громко брякнула о стол початую бутылку неизменного виски.
— Романтическое прощание с действительностью? – не смотря на явный алкогольный перебор, язык Ампиры не заплетался. Наоборот, слова вылетали гулко и звучно, словно подретушированные ее нынешним состоянием.
— Мне кажется, я имею на это право, – Лиана снова села. – Я знала, что ты придешь.
— Объясни мне одну вещь. Я так и не смогла ее понять. Почему Дима, пока мы с ним встречались, так много говорил о тебе? Почему Ивар, лежа со мной в постели, с каким-то щенячьим умилением вспоминает банальные эпизоды вашей совместной жизни? Почему Макс, увидев меня, не начал просить прощения и умолять о любви, а ушел вместе с тобой? Почему никто из них не спросил, а что чувствую я? Что происходит со мной? Почему никому нет до меня никакого дела?
— Я тебе уже говорила… Тебе же тоже, по большому счету, нет дела ни до кого из них… В этой жизни все происходит взаимно… Каждое действие рождает противодействие. Это – закон сохранения энергии…
— Я спала, – Ампира отхлебнула виски прямо из горлышка. – Я спокойно спала в своей постели. И меня кто-то выдернул. Я не знаю, испытывала ли ты когда-нибудь что-то подобное. Я попала куда-то… Это невозможно описать. Все наши человеческие ощущения меркнут перед этим чувством… Это было за пределами разума… Человеческого разума… Если объяснять это с точки зрения нашей логики, у меня было такое ощущение, что кто-то огромный и страшный держит меня в руках и то ли рассматривает, то ли показывает кому-то… Одновременно с этим я видела свое тело, спокойное лежащее в кровати, разметавшиеся по подушке волосы, я была где-то далеко, далеко сверху… Наверное так чувствует себя муравей или рыба, которую мы вытащили из аквариума, чтобы поменять воду или показать кому-нибудь из друзей редкий экземпляр… Это было жутко… Я пыталась кричать, но там, где я находилась нет звука… Там вообще ничего нет, кроме этого огромного существа, которое держало и рассматривало меня… Это длилось вечно… Потом оно вернуло меня обратно, и я вскочила с кровати, захлебываясь криком, потому что отчетливо поняла, что если бы его рука не опустила меня назад, я умерла бы во сне... То есть, умерло бы мое тело, а я, настоящая я, осталась бы где-то там, высоко, в том месте, что неподвластно человеческому разуму… Я выпила бутылку виски… Я не помню сколько я выпила… И вот я здесь… Мне некуда было больше идти… Я боюсь…
— Тебе дали еще один шанс, – сказала Лиана. – Хотя, я не Господь Бог и утверждать наверняка не могу… Человеческая логика не в силах объяснить вещи, ей не подвластные… Может быть, тебя действительно кому-то показывали, может быть, тебя чем-то для чего-то пометили… Знаешь, как на спинки тех же муравьев капают краской, чтобы потом за ними удобнее было следить… А может, тебя просто рассматривали, как интересующую их особь… Но это все домыслы, рожденные все тем же ущербным человеческим разумом, привыкшим к трехмерному измерению… В одном ты права, если бы это существо захотело – ты сегодня не проснулась бы… Легкая смерть во сне, например, сердце остановилось… Может быть, это повод для того, чтобы остановиться и задуматься? Может быть, ты что-то делаешь не так? Живешь, например…
— Мне страшно… – Ампира смотрела на Лиану блестящими глазами, в которых вместе с алкоголем плескался страх. – Мне никогда не было так страшно…
— Ты просто напрасно возомнила себя центром Вселенной и вершительницей людских судеб… Этим заняты другие инстанции… Знаешь, не хочется говорить банальности, но от этого страха никто тебя не спасет и не поможет. Только ты сама… Нужно просто понять, что есть что-то там, сверху, неважно как это называется – Христос, Магомет или Будда, что-то, существующее выше нас, вне нашего понимания, человечество назвало это что-то Богом, давай примем это название, как отправную точку. Что бы ты ни делала, как бы ни поступала, о чем бы ни думала, ты должна знать, что Бог присутствует во всех твоих мыслях и делах. Жить с этим знанием тяжело поначалу, потом привыкаешь, и уже не становится не по себе… Внутри тебя – такая же Вселенная, как и снаружи… Как только ты это поймешь, – станет легче жить…