Игра в прятки
Шрифт:
— Дверь заперта, — обронил Себастьян, пока я сражалась с нею, пытаясь выбраться наружу. — И ключ у меня.
После чего с явным намеком похлопал по карману своих брюк.
Я обреченно застонала и неохотно обернулась к своему мучителю. Ну что он ко мне пристал? Ни за что не поверю, что он не может найти себе женщину, согласную выполнять любые его прихоти. Почему привязался именно ко мне? Или ему нравится надо мной издеваться?
— Не ершись, Беатрикс, — миролюбиво протянул Себастьян. — Не трону я тебя, не бойся.
— Ага,
Себастьян промолчал, лишь негромко хихикнул от моего законного возмущения. Я насупилась пуще прежнего. Не понимаю, что такого веселого он увидел в этой ситуации. Мне, если честно, волком выть от отчаяния хочется!
— Ладно, прости меня, — все еще улыбаясь, обронил Себастьян. — Я больше не буду.
— Вы уже обещали мне это, — напомнила я и ехидно добавила: — Быстро вы забываете свои слова.
— Мне тяжело держать себя в руках рядом с красивой девушкой, — вкрадчиво произнес Себастьян, и я закономерно зарумянилась. Впрочем, он практически сразу добавил, не обращая особого внимания на мое смущение. — Но хватит об этом. У нас есть более насущные вопросы. Меня весьма заинтриговала твоя история, Беатрикс. Интересно, что же вы раскопаете в итоге.
— А нельзя хоть немного приоткрыть завесу тайны? — ворчливо попросила я. — Хотя бы расскажите, кто такая эта Аделина. Это вы ее убили?
— Нет, — с какой-то странной интонацией, в которой я явственно услышала огорчение, ответил Себастьян. — Не я. Я ее и пальцем не тронул.
— Ну так скажите хотя бы, что вас с нею связывало! — взмолилась я.
— Ты настолько плохого мнения о своем женихе и его таланте следователя? — Себастьян язвительно хмыкнул. — Я думаю, он вполне способен самостоятельно выяснить все, что нужно, для раскрытия этого дела. И потом, Седрик все больше и больше удивляет меня. Так беззастенчиво использовать любимую девушку, буквально насильно заставляя ее участвовать в весьма малоприятном ритуале… Не думал, что он на подобное отважится.
Я открыла было рот, чтобы со злостью опровергнуть его слова и попытаться выгородить своего жениха. Да, где-то глубоко в сердце у меня сидела эта заноза, и Себастьян своими словами лишь озвучил мое недовольство, но все равно. В конце концов, Седрик был вынужден так поступить, и в немалой степени по чужой вине. Не понимаю, зачем городить тайны на пустом месте! Но я не успела сказать ни слова, как комната стремительно потемнела и закружилась в диком водовороте.
— Снимешь подвеску — голову тебе оторву! — из какого-то невообразимого далека донеслась до меня суровая угроза Себастьяна. — Беатрикс, я не шучу!
Я не успела ему ничего сказать, поскольку осела в привычном обмороке.
На этот раз пробуждение оказалось куда менее приятным. Первой пришла боль, настолько сильная, что меня вывернуло в сухом рвотном позыве. Болело, казалось, все. Каждая связка в моем теле ныла, каждая жилка пульсировала нестерпимым страданием.
— Потерпи, Трикс. — Что-то прохладное прикоснулось к моему пылающему лбу. — Сейчас я помогу.
Я замычала, не в силах выразить ту боль, которая терзала меня изнутри. Словно дикий зверь, она выгрызала мое нутро.
— Все будет хорошо, — продолжал хлопотать надо мной Седрик. — На, выпей.
После чего меня ласково, но непреклонно приподняли и попытались влить в горло какой-то травяной отвар.
Я закашлялась, подавившись, затем начала жадно пить. Чуть горьковатая жидкость в один момент уняла мою тошноту, и комната наконец-то обрела свои знакомые очертания. Правда, при каждом неосторожном движении в глубине глазниц продолжала вспыхивать острая горячая боль, но с нею уже можно было смириться, не пытаясь разбить себе голову, чтобы таким образом прекратить свои мучения.
Одного взгляда хватило, чтобы узнать наш гостиничный номер. За окнами по-прежнему клубился ночной мрак, правда, сейчас без белесой примеси тумана, видимо схлынувшего под утро. Тьму разгоняла лишь одинокая свечка, стоящая на столике у моего изголовья. Я лежала на кровати, а рядом сидел очень хмурый Седрик, который виновато прятал от меня глаза, с преувеличенным вниманием уставившись на что-то в потолке.
— Что случилось? — прошептала я, изнеможенно откидываясь на подушки.
— Я оказался наказан за свою самоуверенность, — расплывчато ответил Седрик, по-прежнему упорно не глядя на меня.
Я посмотрела на свои руки. Как и следовало ожидать, запястье правой было туго перемотано бинтом. Значит, Седрик опять вырезал на нем знак подчинения. Но почему на этот раз я настолько паршиво себя чувствую?
— Что-то пошло не так? — спросила я, ощущая, как боль медленно покидает мою многострадальную голову.
— Все пошло не так. — Седрик со злостью шарахнул кулаком по одеялу, и я испуганно подпрыгнула. А он продолжил, скривившись, словно от сильной боли: — Трикс, прости меня. Пожалуйста. Я должен был сразу сообразить, что это не лучшая идея — заниматься некромантией, не выяснив прежде природу проклятого тумана.
— Да что случилось-то? — уже громче спросила я и удовлетворенно заметила, что горло совершенно не саднит. Получается, в этот раз Седрик не мучил призрака. Если, конечно, на его зов кто-нибудь явился.
— Айя была права — в тумане действительно скрывается какая-то тварь, — произнес Седрик и осмелился украдкой на меня посмотреть. — Естественно, она поспешила воспользоваться удобным моментом. Я обязан был понять всю опасность затеваемого дела. Ведь существо из тумана являлось людям именно в снах, то есть, когда их души были менее всего связаны с телом. Получается, оно отчаянно ищет новое воплощение, а я так подставил тебя, дав твари то, что ей было надо.