Игра XXIII

Голод Александра

Когда замок тряхнуло, я находился в темницах. Дверь одной из них была… растерзана. Её словно рассекли острыми кинжалами, а внутри валялись разрубленные кандалы.

Безо всякого предупреждения стены затряслись, осыпаясь каменным крошевом, а пол задрожал. Казалось, что башню сотрясает пробудившийся великан. Я рванул к ближайшей винтовой лестнице. Хорошо, что я запомнил краткий путь – перспектива быть погребённым заживо выглядела так себе. Я побежал вверх по ступеням, прыгая через одну и тихо радуясь, что они не уходят из-под моих ног. Здание всё

ещё дрожало, однако лестница стоически держалась.

Спустя четверть часа я выбежал в один из коридоров. Его стена наполовину обвалилась. Ещё издалека я завидел лиловое платье, такое светлое среди чёрных валунов, и моё сердце ухнуло. На полу, под обломками обвалившейся стены, лежала Присцилла. Она явно находилась без сознания – тонкая струйка крови вытекала из-под каштановых волос, пересекая бледный лоб, а правая нога была неестественно вывернута. Я метнулся к девушке. К счастью, она почти не пострадала, за исключением раны на голове и растяжения. Вылечив травмы, я на всякий случай применил чары от сотрясения мозга.

Придя в себя, Присцилла застонала и открыла глаза:

– Дитрих… Что это было?.. Стены заходили ходуном, а потом…

– Кажется, убийства начались в первый же день Игры, – угрюмо озвучил я свои подозрения.

С моей помощью девушка поднялась с пола, и мы медленно побрели вперёд. Видимо, нужно сделать перерыв от моей миссии, пока я не удостоверюсь, что все участники Игры в порядке. Мне вспомнилась просьба Саран. Интересно, как она провела прошедшие часы?

Присцилла не спросила у меня, Одержимый ли я, а я не спросил у неё. В этом не было смысла, поскольку нам обоим уже попадалась эта роль на турнире, и мы прослыли отменными лгунами. Я бы никогда не раскрыл Присциллу, а она – меня.

Дело уже клонилось к ночи, когда мы обнаружили дыру в стене, образовавшуюся от землетрясения. Из неё лился мягкий бордово-красный свет, который я однажды уже видел. В тот раз, когда мы с родителями путешествовали к местам разлома 2105 года.

– Залежи красной маны совсем близко, – зачарованно протянула Присцилла.

Она подбежала к просвету и выглянула наружу. Я последовал за ней. Вскоре мне открылось поистине удивительное зрелище.

Исполинская пещера, залитая алым свечением, походила на гигантский колодец или на кратер вулкана. В нескольких метрах под нами виднелась широкая каменная площадка, а за её краем – глубокая пропасть. Из недр этой бездны доносилось глухое бульканье, порождаемое жидкой маной. В стенах, вытесанных из камня, темнели бесконечные проходы, соединённые между собой узкими лесенками. Тут и там зияли проломы – очевидно, последствия недавней тряски, а не архитектурное решение. Кое-где виднелись крошечные окошки, наглухо запертые стальными пластинами, на которых висел магический замок. Что за ними находится?.. Может, через эти окна добывают алую ману, когда замок пустует?

Мы с Присциллой разглядывали пещеру с некоторым благоговением.

Я заметил знакомые лица, выглядывавшие из проломов.

– Смотри, – с изумлением

показал я. – Вон там, где большой кусок стены обвалился, сидят Кэсси с Чираном! Там, внизу! А справа, из прохода, выглядывают Альциос с Эммой!

– Действительно, – поразилась Присцилла. – Наверное, этот зал находится в центре замка, и многие коридоры ведут сюда. Может, остальные, как и мы, прибежали на шум?

– Не все, – пробормотал я, быстро оглядев помещение. – Не хватает Ларса, Кэндела, Саран и Андромеды. Как ты думаешь, они ведь… не пострадали в результате землетрясения?

– Не знаю, – Присцилла теперь казалась расстроенной, и я пожалел, что озвучил это предположение.

Она нервно сцепила руки – в таком же жесте, какой был свойственен Амабель, когда та нервничала. Повинуясь душевному порыву, я бережно обнял девушку за плечи.

– Наверное, они просто далеко, – я постарался приободрить её.

– Я Священник, – невпопад заявила Присцилла, всё ещё глядя вниз. – Я должна обнаружить Одержимых как можно быстрее, пока никто не пострадал. Весь этот финал лишён даже малейших мер безопасности… Когда мы выберемся, я подам в суд на корпорацию Планша – попрошу Кэндела о помощи. Ведь мы с ним работаем на моего отца в одной адвокатской конторе.

А вот этого я не знал.

Внезапно из прохода, выходившего на каменную площадку под нами, выбежали две фигуры в плащах. На них не было капюшонов, поэтому я легко их опознал.

– Это Саран с Андромедой! – воскликнул я.

– И они… сражаются, – упавшим голосом прокомментировала Присцилла.

У нас на глазах разворачивалась странная магическая дуэль. Энди преследовала Саран, метая в неё огненные кинжалы. Скандинавская принцесса, сжимая в руке свой золотой медальон, ставила защитные барьеры. Выходит, она синий маг.

– Амулет, который мне дали, уже выпил всю твою особенную ману! Я чувствую, как энергия переполняет меня! – Андромеда кричала, запыхавшись от долгого бега. – Умри же, сдохни!

Её прекрасное лицо было перекошено от злобы, отчаяния и какой-то необъяснимой тоски.

– Заставь меня! – Саран хохотала как безумная.

Она отскочила в сторону, и огненный кинжал пронёсся мимо. Принцесса медленно пятилась назад под натиском Андромеды.

– Сдохни! – почти прорыдала Энди, отправив в свою противницу ещё одно заклинание. – Сдохни, сдохни, сдохни!..

Тут я совершил одно пугающее открытие. Я хотел было закричать, чтобы предупредить Саран, но меня опередила Кэсси:

– Саран, ты слишком близко к краю! Сзади пропасть! Осторожно!

Однако дуэлянты будто не слышали её. Красные и синие вспышки мелькали, отражаясь от каменных стен. Андромеда пришла в неистовство, силясь испепелить свою изворотливую соперницу, а та лишь смеялась и отправляла колкие замечания в адрес нападавшей. При этом обе продолжали медленно, но верно продвигаться к краю площадки. В один ужасный миг Андромеда направила на Саран огненную волну, помчавшуюся вперёд широкой дугой.

Конец ознакомительного фрагмента.