Игра за выживание
Шрифт:
– Такова суть науки, - развел руками микробиолог. – Ничего не поделать.
– И все же это как минимум очень неестественно, - сокрушенно вздохнул я, понимая, что быстро и просто найти полные и достоверные ответы о природе праны не получится. Сэм производит впечатление компетентного специалиста, но все же он один единственный человек и имеет право на ошибку. А хозяева этого мира, чтоб им икалось, старательно стимулируют каждую из своих игрушек на то, чтобы она проявляла крайним индивидуализм. В науке же величия достигают как правило те ученые, которые стояли на плечах гигантов предыдущих эпох, создавших необходимую платформу для сделанных открытий. А о какой эффективности можно говорить в том случае, если все исследователи заняты изобретением велосипедов?!
– Ну, что рассыпающийся искрами кристалл приводит к появлению новых частичек праны внутри того, кто его держал. Не может же быть у нормальных живых организмов подобного метода размножения, основанного на столь ювелирном использовании телепортации.
– Очевидно, что жизненный цикл праны искусственно оптимизирован, - кивнул шотландец. – Как и она сама. Я не верю, чтобы какой-либо живой организм смог достичь подобных возможностей естественным путем…Но если в дело вмешалась продвинутая генная инженерия, превосходящая все потуги человечества на этом поприще настолько же, насколько межпланетный телепорт превосходит самодельную лодку с парой весел, то кое-что становится объяснимым.
– Пожалуй, - согласился с ним я. – Вероятно, первоначально использовался иной путь попадания частичек праны из одного организма в другой. Тот, который присутствует и по сей день, но является так сказать резервным. Через пищеварительную систему. Ну, если проводить аналогию с нашими способами размножения, то женщины бы наверняка пожелали получать детей уже чуть подросшими, минуя токсикоз и возню с обгаженными пеленками. Однако от возможности забеременеть и родить так сказать старым способом, отказываться бы не стали.
– Весьма вероятно, что вы правы, – радостно согласился шотландец. – Я тоже думал о том, что изначально прана попадала в организмы-носители вместе с пищей. Это – основной путь заражения для большинства известных на Земле паразитов. Однако потом процесс решили искусственно изменить, видимо, чтобы уменьшить риск от контакта с пищеварительными ферментами. В конце-концов, клетки наших симбионтов вполне успешно в кислоте разлагаются, если не успевают вовремя зацепиться за пищевод или просочиться через стенки желудка. Я проверял.
– Странно, что рассеянные по тканям тела частички праны не окружили защитой, – задумался я. – Почему? Важное значение имеет только основная структура? А разошедшиеся по остальному организму клетки имеют для праны примерно ту же ценность, что для человека отлетевшие частички кожи, выпавшие волосы и постриженные ногти?
– Возможно, - согласился Сэм. – Или массово отслеживать отдельные клетки праны посреди живых тканей других существ слишком тяжело даже для хозяев этого мира. Пусть их возможности на несколько порядков превосходят наши, однако свой предел должен быть у любого могущества.
Глава 22
Глава 22
Так, я готов? Гранаты рассованы по карманам и сидят в них достаточно туго, чтобы случайно не вывалиться. Автоматные рожки тоже. На поясе нож и саперная лопатка…Хотя толку то от них! Более бесполезным предметом в моей экипировке на сей день являются разве только самозаполняющиеся фляги, которые пока ни разу серьезно не пригодились. С другой стороны, вот как жизненная необходимость в них возникнет, так они сразу себя и окупят. А оказаться без воды или выпивки в нужный момент ненамного лучше, чем без штанов, которые между прочим тоже при ношении отнюдь не всегда практическую пользу приносят. Ладно, хватит рефлектировать, перед смертью, как известно не надышишься. Начинаем дискотеку!
– Ааа! В Африке реки вот такой глубиныыы! Ааа! В Африке зебры вот такой толщиныыы! – Не слишком-то музыкально напевал я, привлекая к себе обитателей руин. Второй выезд вместе с группой экспедиторов вроде бы шел лучше, чем первый. По крайней мере, окраины заброшенного города впечатление кем-то обшаренных не производили. Во всяком случае, обитателей в них было много. Может быть даже слишком много, поскольку рожок автомата стремительно пустел, а вот монстры в зоне видимости кончаться даже не думали. Выбирающиеся из домов тела в заляпанной кровью и оборванной одежде падали одно за другим, получая свинцовые пилюли, однако враги прибывали намного быстрее, чем я их убивал. – Ааа! Крокодилы-бегемоты! Ааа, безьяниы-кашалоты! Ааа…И зеленый попугай…Ох ты ж…Крупный попугай!
Из домов на звуки моей речи и примешавшиеся к ней выстрелы, пусть и несколько приглушенные даром, высыпало около трех десятков покойников. И явные признаки мутаций, причем на удивление однотипных, выражающихся в увеличении размером и мускулатуры, имело из них как минимум процентов пятьдесят! На ком такое количество упырей только откормилось то?! И, словно этого было мало, через дверной проем одного из зданий протиснулась туша химеры. Сходство её с попугаем, правда, являлось весьма отдаленным, но зеленый цвет присутствовал. А перья птиц и чешуя рептилий – это ведь почти одно и то же, верно? Покрытая природной броней и шипами туша весила, наверное, не меньше пары тонн, когти на её лапах могли сравниться в размерах с саблями, широкую башку украшала корона из сети торчащих в разные стороны витых рогов, на кончике хвоста выросло нечто вроде двусторонней секиры, а огромнейшая пасть могла бы вместить меня целиком. До своей смерти эта туша, наверное, являлась болотным драконом. Или иным каким крокодилом, опасным для всего живого даже без еще больше усиливших её мутаций. А ныне эта квазиживая машина смерти вызывала у меня лишь одно желание: бежать. И я ему немедленно последовал сразу после того как метнул в скопление противника гранату, дождался её подрыва и убедился, что ни осколки, ни пули автомата не производят на сию плотоядную и бронированную махину должного эффекта. До группы прикрытия было всего несколько сотен метров, а если бы я сосредоточил огонь на самом крупном монстре, то кто-нибудь из уцелевших упырей точно бы успел добежать до развоевавшегося человека.
– Вот же ж блин! – Болтающийся на груди автомат как назло все время бил по рукам, мешая вытащить из кармана вторую гранату, взгляд пришлось скосить вниз и отвести от дороги, словно специально прямо в этот момент крупная кость не вовремя под ногу подвернулась, чуть не заставив упасть. В результате стальное яйцо улетело куда-то вниз, хорошо хоть вместе с чекой, а не отдельно от неё и бодро запрыгало по камням. Подорваться на собственной взрывчатке было бы не особо оригинальным, но в то же время достаточном глупым концом.
Обернувшись, я с огромным неудовольствием отметил, что передвигающаяся широкими прыжками химера умеет перемещаться намного быстрее меня и расстояние между нами стремительно сокращается. Ну, по крайней мере, упыри вели себя вполне ожидаемо и отставали - уже кое-что. Окончательно простившись с надеждой оторваться, я рванул в сторону ближайшего подъезда, до которого было метров тридцать. Тварь может пройти в дверной проем, но при этом она неминуемо замедлится, да и по лестницам, будем надеяться, станет скакать медленнее человека, на которого ступеньки и рассчитаны. Опять же там от взрыва ей не увернуться, а вот на открытом месте избежать взрывного устройства – раз плюнуть. Вот только если внутри найдется враг, который не вышел наружу после предыдущего сеанса выманивания, а затаился в засаде, то мне тогда точно каюк настанет.
– А ведь хотел же начать экономить взрывчатку, - мелькнула в голове мысль, когда я взбегал по стандартному для местных зданий высокому крыльцу, вытаскивая из кармана следующую гранату. Глухие шлепки, свидетельствующие о перемещениях химеры, раздавались чуть ли не под самым ухом. – Фиг вам! Как бы еще и на медиков тратиться не пришлось!
Стальное яйцо брякнулось вниз, но на сей раз приведенное в полную боевую готовность. Зацепит тварь или хотя бы отвлечет – все у меня лишние секунды будут, да к тому же мне надо оказаться очень большим неудачником, чтобы поймать осколок, случайно залетевший внутрь дверного проема. Грохнуло уже тогда, когда я практически поднялся до лестничного пролета – воистину, страх может придать человеку крылья…И напрочь лишить его разума, но к счастью это вроде бы не мой случай. Здоровенная туша монстра объявилась на пороге почти сразу после взрыва, с морды её текла кровь, но серьезно пострадавшей бестия не выглядела. Четвертая и последняя граната улетела мутанту прямо под ноги, а после я схватился за автомат, поскольку времени вытаскивать из рюкзака пластид и приводить его в боевое положение просто не было. Испустив нечто среднее между рыком и кваканьем, чудовище прыгнуло вверх…И с грохотом врезалось рогатой башкою прямо в потолок! Видимо, близкий подрыв все же малость её контузил, нарушив работу тех погрызенных праной участков мозга, которые отвечали за ориентирование в пространстве и равновесие. Сила удара оказалась такова, что содрогнулось все здание! Вот только на сей раз пободаться он решил с противником ну сильно не своей весовой категории. Потолок треснул и осыпался вниз крупными кусками, обнажив ранее скрытую в бетоне арматуру, однако выдержал. Шлепнувшуюся обратно вниз тварюгу сзади нафаршировало новой порцией осколков, по счастью почти полностью застрявших в этом огромном мясном щите. Мимо меня если и пронеслись отдельные куски железа, то я их успешно не заметил, поскольку был слишком занят тем, что делал сразу два дела. Пятился спиной вперед и с расстояния меньше пары метров расстреливал последними патронами башку монстра, стараясь раз за разом укладывать пули из автомата в ту часть головы, где находились правый глаза. Не убить, так хотя бы заставить окриветь гадину!