Игра
Шрифт:
Секунды тягуче падают в пустоту. Я не могу отвести от нее взгляд. Красавица. Падший ангел. И эта поза. Такая покорная, теперь абсолютно доступная мне. «Я всего лишь не хочу отказываться от ее тела» – убеждал я себя, отторгая желание любить жену. Она принадлежит мне, и я имею на нее право. Нет, не так. Только Я имею на нее право. Я медленно подхожу к ней, поднимаю пальцем ее подбородок. Глаза наполнены слезами, губы дрожат. Как же долго я желал ее поцелуя, как долго эти губы не давали мне спать по ночам. Я берег ее, уважал ее невинность, эти чертовы традиции и ее веру! Как же я был слеп. Моя невинная чистая Кхуши в это время охмуряла зятя семьи Райзада! Что она отдала ему? Свои первые поцелуи? Или свою девственность тоже? Ярость клокотала внутри меня, смешиваясь с животным желанием самца, чья самка предпочла другого. Я должен был дать выход терзающей меня боли, которая уничтожала меня, съедая все тепло и нежность, разливавшиеся в душе
Мой рык:
– Дешевка! – и занесенная для хлесткого удара по щеке рука...
Кхуши зажмурилась, ожидая неизбежного... время снова отсчитывало секунды. Ничего не происходило. Я сжал руку в кулак. Нет, я не смогу ударить ее. Просто не смогу. Я не стал анализировать причины, по которым в последний момент смог сдержать свой удар, который, видит ее Богиня, она заслужила! Вся злость и ненависть трансформировались в желание. Мужское желание, которое требовало немедленного удовлетворения.
Она вздрогнула и открыла глаза, с удивлением посмотрев на мою руку, которая поглаживающими движениями двигалась по ее щеке, спускаясь на шею. Задержалась, чуть надавив, на бешено бьющейся венке на шее. Я с трудом сглотнул образовавшийся в горле комок. Кхуши подняла на меня взгляд, в котором начала зарождаться паника. Это хорошо, дорогая. Я отошел от нее на шаг назад и начал расстегивать свой пиджак, глядя ей в глаза.
– Ты правильно меня понимаешь, дорогая жена, – слова были сухими и тяжелыми, как и мой взгляд, бесстыдно освобождающий ее от одежды. – Помнишь, что я сказал в храме? Я не признаю тебя в качестве своей жены, но исполнение супружеского долга я не отменяю. Ты будешь со мной тогда, когда я этого захочу, так часто, как я этого захочу, так, как я этого захочу, в такой позе, как я этого захочу! – С каждым брошенным в нее словом мой голос наливался силой и злостью, а ее плечи опускались все ниже. И вот она уже сидит, обхватив колени руками и спрятав в них лицо. Мелкий озноб пробегает по ее телу. Боится? Прекрасно. Пиджак полетел на кресло. Очередь рубашки.
– Ты не хочешь помочь мне, Кхуши? У тебя ведь, наверное, был опыт? – хорошо скрывая свой страх положительного ответа, спросил я жену. Она ошарашенно вскинула голову, взглянув мне в лицо. Паника в ее глазах достигла пика. «Нет, я уверен, что нет», – прошептал я про себя. Скинув рубашку, и взявшись за ремень на брюках, я подошел к кровати. Кхуши заторможено смотрела в мои глаза, словно пытаясь остановить меня взглядом. Нет. Я не остановлюсь. Не сегодня. Не сейчас.
Рывком за руку я поднял ее с кровати. Сила инерции швырнула ее на меня, руки скользнули по моим плечам, послав мириады импульсов в каждую клеточку моего разгоравшегося тела. Крепко прижав ее к себе, губами я скользнул по щеке, коснулся мочки уха, прикусив ее зубами. Она охнула от неожиданности, попытавшись вырваться, уперлась руками в мою грудь.
– Не смей! – прошептал я. – Не отталкивай меня.
Мой шепот был похож на просьбу, что вызвало во мне очередной прилив злости. Нет, я не собираюсь выпрашивать, я собираюсь брать! Резким рывком, глядя в ее глаза, я разорвал сари на груди. Не отводя взгляда от стремительно краснеющего лица, накрыл ладонями ее грудь. Какая нежная кожа... шелковая, теплая. Желание начало захлестывать меня с головой. Мои ладони идеально подходили к ее груди, накрывая упругие холмики полностью. Руки начали поглаживать и мять идеальные выпуклости, большие пальцы ласкали выступающие соски. Кхуши, опустив голову, всхлипнула. Ее губы беззвучно что-то шептали. Ее трясло. Мое прерывистое дыхание шевелило волоски на ее затылке. Медленно я спустил испорченное сари с ее плеч, провожая его затуманенным взглядом, ощупывая глазами каждый сантиметр открывающегося моему взору тела. Как же она красива... Она совершенна. Я никогда не видел более прекрасной фигуры. Как она смела скрывать ее от меня под своими нелепыми одеяниями. Кхуши так и стояла, не поднимая глаз, пока мои руки жадно изучали ее тело, скользя по талии, животу. Губы повторяли пройденный руками путь. Мои руки сжали упругие ягодицы, прижимая ее к давно напрягшейся плоти.
– Не надо... – тихо умоляла Кхуши, упираясь руками мне в грудь – Арнав, пожалуйста, не трогайте меня, я не хочу... так.
– Тшшш...- Мой шепот прервал ее лепетания. – Ты захочешь...я обещаю... – И я мягко опрокинул Кхуши на кровать. Она зажмурилась, отвернув от меня голову, когда я хотел поцеловать ее.
– Ты можешь отказать мне в поцелуе, моя дорогая жена, но это ничего не изменит, – выдохнул сквозь зубы я перед тем как припасть губами к ее груди. Нежная, мягкая, упругая, сводящая с ума девушка. Я сдерживался из последних сил, пытаясь хоть немного подготовить к близости свою мучительницу. Зубы легонько царапали твердеющие соски, каменный член упирался ей в живот, требуя ворваться в ее лоно. Моя ладонь скользнула между плотно сжатых ног, лаская нежные складочки. Я был до предела возбужден,
– Я не останавлюсь, Кхуши, ни за что...
Момент истины. Да! Я выдохнул. Она невинна, я почувствовал преграду, доказывающую мне, что я – первый мужчина, обладающей Кхуши. Тугой комок страха, ненависти и ревности, что она отдалась Шьяму, исчез. Счастье, я почувствовал счастье, и резким движением бедер ввел в нее свой изнемогающий член до упора. Краем сознания я услышал крик боли. Черт, я же ее практически не подготовил... Пытаясь глубже вдохнуть, снизить свой накал, я старался сделать свои движения мягче, нежнее, но страсть захлестнула меня с головой и, не видя и не слыша ничего вокруг, сильными и грубыми движениями я утолял свою жажду, растворяя боль отвергнутой любви в ее вынужденно принимающем меня теле.
Я буквально сходил с ума, выплёскивая в жёстком ритме горечь униженной и преданной любви, разрывающей меня на части. Кхуши подо мной перестала сопротивляться, потеряв сознание, но я этого не осознавал. Реальность исчезала, ускользая в туманной дымке, мои движения стали быстрее и глубже, и спустя пару минут мой член освободился от терзавшего его мучительного желания, извергая поток семени в мою... мою жену. Простонав ее имя, я без сил откинулся на спину, не разъединяя тел, переворачивая на себя бесчувственную девушку. Открыв глаза спустя минуту, я наконец-то понял, что она без сознания. Черт! Соскочив с кровати, аккуратно опустил Кхуши на подушки. Ее щеки были влажными от слез, на шее и груди наливались краснотой синяки, оставленные моей несдержанной страстью. Ее обморок перешел в сон и она свернулась калачиком, снова вызывая желание оберегать ее от всего мира... от самого себя.
Накрыв жену покрывалом и ласково погладив ее по щеке, я вышел к бассейну. Реальность снова навалилась на меня тяжелой плитой. Разбитые мечты о взаимной любви рождали в моей груди едва сдерживаемый стон. Почему, Кхуши? Почему ты выбрала его? Я не мог даже утешить себя тем, что она очередная охотница за богачами. Какие деньги? За прошедшее время я хорошо изучил ее. Деньги ее интересовали только как источник существования, не как самоцель и средство для достижения роскошной жизни. Да и я в этом плане был бы для нее намного более выгодной партией. Шьям беден. А она никогда не пыталась соблазнить меня. Да и как невинная девчонка могла соблазнить взрослого опытного мужчину? Я вспомнил ее смешные наряды, скрывающие от всех ее прекрасное тело, шикарные тяжелые волосы, вечно спрятанные в тугую косу. Соблазнительница? Охотница? Нет, это не про нее. Через боль, через ненависть, я заставил себя признать правду. Если она пошла на отношения со Шьямом, пошла против своего воспитания, зная, что он женат, то только потому, что полюбила его. Как же сильно она любит его... Сердце разрывалось на части...именно тогда, когда плачущая душа пыталась зацепиться хоть за что-то в этой реальности, в моей голове впервые мелькнула мысль об Игре. Глубоко вдохнув свежий ночной воздух, я смотрел на звезды, не замечая горячей влаги на своих щеках. Я оплакивал свою неразделенную любовь...мечтая разлюбить и возненавидеть предавшую меня и мою семью девушку.
====== Глава 2. Первое прикосновение пустоты. ======
Кхуши.
Я просыпалась медленно, не понимая, где я и что со мной. Тяжесть мужской руки на талии прогнала сон, воскресив воспоминания брачной ночи. Слезы сами собой потекли по лицу. За что, Арнав? Совсем не об этом мечтала я, поверив в твою любовь, совсем не об этом. Тупая ноющая боль внизу живота, проснувшаяся вместе со мной, заставила меня издать слабый стон. Душ, мне надо в душ, и обезболивающее. Кое-как я расцепила руку Арнава, и покачивающейся походкой пошла в ванную. Все чужое, куча мужских принадлежностей. Хорошо, что Анджали принесла мне накануне все необходимое. Я села в ванну, включив верхний душ, и разрыдалась, оплакивая несбывшиеся мечты наивной и невинной девушки о любви, о свадьбе, о первой брачной ночи. Судьба швырнула мне в лицо желанного и любимого мужчину, смеясь надо мной. Люби, как ты хотела, будь женой, как ты хотела... Я вцепилась зубами в руку, чтобы не закричать от разъедающей душу тоски. Глухие рыдания переходили в вой. Как же больно сердцу, душе, телу. За что, Богиня? Что я сделала, что ты так жестоко наказала меня? Куда ты дела моего Арнава? Это чужое и безжалостное существо, которое взяло меня ночью, не было им. Я точно знаю. Я помню его теплый любящий взгляд тем утром, лукавую улыбку, подаренные браслеты, сари, бинди, наши пари с поцелуями. Мы шли навстречу друг другу, мы влюблялись все сильнее с каждым пройденным Акашем и Пайяль ритуалом. Что же случилось с тобой, Арнав? Откуда взялась ненависть и куда ушла любовь? Ведь я могла поклясться, что наши чувства взаимны.