Играть, чтобы проснуться

Сотник Глеб

Орк вновь рассказал свою историю. Чуть подумав, йети сказал:

— Расскажи мне о своем брате. Например, хотя бы о том, какая у него должность. И да, я не верю, что его зовут Ледокол.

— Ладно, раз просишь. Ледокол — это прозвище, а настоящее имя скрыто. Его зовут Алекс. С должностью интереснее. Крепость чуть западнее окраин Шпилей называется Утгард. Она была разрушена, но разбойники привели ее в порядок, отремонтировали и теперь обосновались там. Это гильдия, образованная игроками, не нипами, причем игроками первого выброса. Сейчас ее основатели далеко не в этой локации, здесь новичков лишь принимают, обучают и переправляют далее. Ледокол давно не новичок, он входит

именно в ряды тех, кто занимается ими. Самый главный, то есть хозяин крепости, зовется Беран Медведь. Он получил прозвище, потому что элитка и умеет превращаться, сам угадай, в кого. Есть Фарил Уравнитель, он немного управляет гравитацией, но в основном специализируется на бафах и дебафах. Ледокол — заместитель Берана, но пытается его подсидеть. Он невосприимчив к холоду и льду, при этом сам обладает магией льда. Очень круто ею пользуется, и вообще один из умнейших в наших рядах. Что удивительно, есть среди нас единственный, кто не является орком. Это Калинн — человек, случайным образом запертый в какой-то огромной броне. Не знаю, как это произошло, он мне не рассказывал, потому что я не спрашивал, но вылезти из нее или возродиться без нее он не может. Это все командиры крепости Утгард. Есть еще один, он с нами сотрудничал, и то слабо, а после определенных происшествий перестал и вовсе.

— Рассказывай и о нем, чтобы в случае чего он не стал неожиданностью.

— Это Ка. Слышал о таком? — Джейк взглянул на йети и увидел его расширяющиеся зрачки. Он обернулся и заметил, что все остальные при упоминании имени Ка тоже навострили слух. Он фыркнул, но не от неприязни, а потому, что чихнул, и продолжил:

— Как вы, наверное, знаете, я состою в многочисленной и, наверное, самой популярной темной гильдии «Гарон». Так как она была создана раньше остальных, то название не было придумано специально, а образовалось само по себе, поэтому оно не так популярно, и не все знают, что эта гильдия именно так называется. «Гарон» — это на языке древних «разбойники», «бандиты».

— Вам бы не помешал ребрендинг, — вставил Лион, прожигая взглядом Эрика.

Игнорируя этот взгляд, йети продолжил слушать Джейка.

— Ка состоял в одной из дочерних гильдий. Вы знаете историю о том, что он с ней сделал. Уничтожил. А когда ему пригрозили, он понял, что нас одолеть он не сможет, вот и понабрал всех желающих для численности, да иногда поставлял элиток к нам. Он не всех на самом деле убивает. Некоторых банально не может, ведь его сила не безгранична. А некоторых вовсе не хочет. Но он редко привозил нам элиток, а недавно его вообще упекли за решетку, и гильдию окончательно распустили. Теперь в локации их не две, а одна — наша. Да и то — его гильдия напоминала лес, кишащий пауками, не выбирающимися из своего гнезда. Она давно не проявлялась, активности не было. Да что там, не только среди обычных игроков, но даже среди бандитов ходили слухи, что гильдии давно не существует. Почти ничего не изменилось с ее пропажей.

— Ка… Мы его знаем, — Лион вопросительно посмотрел на Лаки, и тот кивнул:

— Да, знаем. Мы приложили руку к его заключению под стражу, — Лаки хотел показать, что он чего-то стоит, раз смог сделать такое, но никто не восхитился этим. Напротив, Джейк сказал с пугающей интонацией:

— Если… Нет, не если, а когда он выйдет, то захочет отомстить. И он вспомнит обо всех своих резервных силах, дабы уничтожить вас. А их у него много… Возможно, даже мы будем вынуждены ему помочь, иначе нам тоже придется тяжело. Мы не знаем, как сильно возросла его мощь с момента уничтожения его гильдии.

— А возросла ли она вообще?

Джейк болезненно усмехнулся.

— Если бы вы знали его,

этот вопрос не посетил бы ни одного из вас.

— Мы будем готовы, — уверенно произнес Эрик.

— Оборотень, ты думаешь, что Ка — тот враг, к битве с которым можно подготовиться? А я думаю, что он больше не допустит ошибок. Пока что не переживайте. Сейчас-то он за решеткой. Скорее всего… — орк потупил взгляд, намекая на то, что эльф мог уже сбежать из-под стражи.

— Срок его заключения составляет два года, но ты думаешь, что он выйдет раньше? — спросил Лион.

— Я знаю это наверняка.

Тюрьма в подземельях Начала. Отдел особо-опасных преступников.

— Эх, Шарик, я, как и ты, был на цепи! Шарик… — Любимую песню заключенных прервал голос охранника:

— Закройте пасти! — охранник сидел в каморке, которая была устроена вместо одной из камер. В каморке помещались стул, стол и маленький шкафчик с вещами. В конце коридора, по обе стороны от которого были одиночные камеры, находилась еще одна такая же, с другим охранником. Они менялись, работая посменно, день через три. Некоторые читали принесенные с собой или хранившиеся здесь книги, другие отсыпались, третьи ходили по коридорам, задирая заключенных или избивая их. Это было запрещено, но никто и не проверял, что тут делают с сидельцами. А что не контролируется, то и не запрещается.

С одной стороны коридора находились восемь камер, с другой — шесть и, соответственно, две каморки надзирателей. Камеры были отделены друг от друга бетонной стеной, единственное открытое пространство было у выходившей в коридор решетки с дверью. Окон в помещении не имелось, так как катакомбы находились под городом, и вентиляция тут была хуже некуда. Здесь легко было подхватить какую-нибудь заразу, которую нередко приносили с собой новые поселенцы. Некоторые камеры пустовали, в некоторых сидели опасные, но обезоруженные игроки. Одним из них был Ка.

— Шарик!.. — песня продолжилась спустя короткое время.

— Да чтоб тебя… — охранник отложил книгу о пиратах третьего мира и вышел в коридор. Почти сразу он увидел, что поет лишь один заключенный — эльф с завязанными глазами.

— Я неясно выразился? Захлопнись! — Но эльф не реагировал. Он смотрел в потолок, сидя на полу, потому что никакой мебели в камерах не было. Он насвистывал и напевал песню.

Орк-охранник достал палку из-за пояса и просунул руку с ней в камеру:

— Если не заткнешься, я выбью из тебя желание петь!

Это было опрометчивым решением. Ка рванулся вперед, схватив дубинку одной рукой, второй притянув надзирателя к себе и схватив его за горло. Тот не успел опомниться, как дубинка лежала на полу, а горло хрипело: «Отпусти…». А заключенный продолжал петь:

— Ну, что ты, Шарик, лаешь на меня? — Ка ударил орка о прутья решетки, выбив его из сознания.

Второй охранник выбежал из комнаты с длинным деревянным посохом и, просунув его в клетку, с силой ударил эльфа. Тот упал и встать не успел, как следующий удар пришелся ему по голове. Камера открылась, и Ка начал получать удар за ударом тяжелой палкой — по спине, рукам, животу, голове.

— Ловкий такой, что ли? — охранник вышел из камеры, закрыв ее на ключ. Он поднял товарища и сказал: — Проверь связку — все ли ключи на месте, а то он и вправду ловкий.

Орк нащупал на поясе железное кольцо с ключами и, поискав, не нашел нужного ключа.

— Умник, ключ верни! — крикнул он эльфу. — Ты думал, я не замечу, что целого ключа недостает? Три секунды.

Ключ прикатился к ногам охранника через две.

— Так- то лучше, — надзиратель на прощание плюнул в Ка и вышел.