Играть, чтобы жить. Книга 5. Битва
Шрифт:
Скриншот! Гадом буду — примусь отбеливать и пиарить светлый Пашкин образ! Не нужен мне мрачный темный босс, хочу вот такого — задорного и компанейского.
— Спасибо тебе, Глебка… Плющат меня ваши глупые суеверия, как бы не раздавили совсем. Ты меня одёргивай иногда, раз уж не боишься рисковать здоровьем и посмертием. Никогда не говорил и вряд ли повторю вновь — но именно из-за характера я и выбрал тебя на роль Первожреца. Ты мой якорь в реале Друмира, не даешь окончательно превратиться в спесивое божество…
Смутившись, я решил перевести разговор на что-то другое,
— А что будет с аватарами, погибшими от адаманта?
Вопрос для меня не праздный. Браться за шершавую рукоять черного дерева приходилось все чаше, а делать это не понимая последствий — очень стремно.
Павший безразлично пожал плечами:
— Считай, что персонажей ты им запорол. Навесил дебаф «минус 101 % хитов в секунду». Если у кого-то хватит выдержки перетерпеть пару лет безостановочных смертей — рана постепенно затянется. Что такое считанные годы на излечение, по сравнению с потенциальной вечностью бессмертного существа?
Я задумчиво кивнул. Так-то оно так, только вот психика наша не столь пластична, в отличие от физического носителя. Вряд ли она способна без ущерба пережить миллионы смертей. Сорри за каламбур…
— А сорвавшиеся? С ними-то как? Ведь поплохело даже богу, да и рана Тавора выглядела очень паршиво. А что если наглухо зашибу? Вон, пятнистых, накосил изрядно. Может и среди них оцифрованные были…
— Не было, — отрезал бог. — Один только камуфляж в срыве, и тот у тебя под боком пригрелся. С цифрой все сложнее и проще одновременно, по принципу неписей. Отлетает душа в Великое Ничто, и томится там, копит энергию на последующую реинкарнацию.
На всякий случай поинтересовался, хотя очень надеюсь, что не пригодится:
— И как ее там копить, где собирать и фармить?
— Об этом нужно думать ДО того, как помрешь. Чем больше людей о тебе вспоминают, тем лучше. Каждая мысль — крохотной паутинкой соединяет заблудшую душу с реалом. И только когда эти нити сплетутся в прочный мост — ты сможешь по нему вернуться. Если, конечно, к тому времени не развоплотишься окончательно…
Я удивленно покачал головой:
— Естественный отбор, выживают личности, оставившие наибольший след. Будь ты воин, поэт или правитель.
— Не обязательно. Наличие трех любящих детей уже гарантирует реинкарнацию. Так что твори, оставляй после себя побольше якорей, желательно положительных. Из гнилых нитей сплести канат можно, но гораздо сложнее. В общем, зависнут оцифрованные в Великом Ничто, потихоньку абсорбируясь или наоборот, обрастая плотью. Одни воскреснут через сутки, другие — через год, третьи — исчезнут навсегда. И не твоя в этом вина! Ибо жить надо, а не существовать!
Я на минуту замер, переваривая услышанное. Штабисты так же ушли в глубины интерфейса, обсуждая новую теорию эволюции в приватном офицерском канале. Видеострим «Первой Проповеди Павшего» торопливо аплоадился в клановую медиатеку.
Вздохнув, вернулся к делам насущным:
— Подскажешь что-то по стратегии? Жмут нас…
Неназываемый прикрыл глаза и отрицательно качнул головой:
— Битву
Павший на секунду замолчал, задумчиво уставившись вдаль, затем продолжил.
— Выскажу лишь свое виденье ситуации. Первое — где-то в наших рядах засела крыса. Высоко забралась, многое знает!
Я оскалился:
— Поймаю, адамантовым жалом выколю на лбу татуировку: «Предатель!».
Бог кивнул:
— Не возражаю. Второе: ты все делаешь довольно толково, особенно как для дилетанта-самоучки, против которого работает солидная контора. Наносишь неожиданные и болезненные контрудары, раздергиваешь силы противника, срываешь планы, заставляешь суетиться, раньше времени вводить резервы, причем на второстепенных участках. Но не обольщайся. Враг богат, силен и умен. И хотя действует на непривычном для него поле — учится на ходу. Запомни главное — если кампания сложится не в нашу пользу и враг прорвется к Первохраму — то сотвори что-то невозможное, уведи мир в срыв! У тебя получится, я знаю!
Я ошарашено наморщил лоб и почесал затылок под шлемом:
— Я?! Что я могу? Покрасить поле в золотой цвет, увести в срыв одного переполненного гормонами подростка, или высидеть древнего, как дерьмо мамонта, Василиска?! Уж лучше ты — вот где кладезь чудес!
Бог торопливо отгородился ладонями:
— А отдача? Да меня размажет по астралу после таких чудес! Попробуй как-нибудь перерубить туго натянутый трос! Последствия — специфические!
— А меня значит, нет?! — возмущенно вскинулся я.
Павший не очень уверенно пожал плечами и отвел глаза:
— Да кому ты нужен, обычный смертный…
Затем неохотно признал:
— Нет, шанс конечно есть… Но у меня-то он вообще зашкаливает за сто процентов! Короче! Мысль ты понял…
— Ага… Если враг прижмет спиной к алтарю, то выдернуть чеку и поднять гранату над головой, надеясь, что оторвет только кисть, а супостата выкосит начисто…
Минуту неловко помолчали. Затем Павший вновь улыбнулся, и ободряюще хлопнул меня по плечу.
— Не морщи мозг! Ты же хитрый, как сто хохляцких прапорщиков! Выкрутишься! Не зря я играл на струнах вероятностей, словно восьмирукая Шива на арфе. Загляни в рукава — там полно твоих любимых козырей! Все что можно было сделать, не особо подставляясь — выполнено. Карты розданы, других не будет!
— Это мы еще посмотрим… — многообещающе пробурчал я.
Глядя как нетерпеливо переминаются ближники и демонстративно косят глаза на часы виртинтерфейса, я поспешил откланяться:
— Ладно, Паша, у нас тут запланирован визит вежливости, негоже людей заставлять ждать. Удачи в астральных сраженьях, а мы уж не подведем. Но и ты, чисто на всякий, следи за нами в полглаза!