Играя на струнах души

Солсбери Дж. Б.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не трахал дочь Пророка.

Я сжимаю челюсть.

— Конечно, нет. И ее зовут Тейлор.

Он приподнимает брови.

— Тейлор. Правда?

Я кладу малину в рот.

— Она была пьяна, провела с тобой ночь, а теперь она в твоем душе. Думаешь, я поверю, что между вами ничего не было?

— Я этого не говорил. — Я не виню его за недоверчивый тон. Он знает мою репутацию, когда дело касается прекрасного пола. Я никогда не возражал против этого раньше, но мне

не нравится, что моя репутация отражается на Тейлор только потому, что она у меня в душе.

Мужчина прищуривает глаза. Интересно, если бы ему пришлось выбирать, отец Тейлор или я, кого бы он выбрал? Мне нужно, чтобы Роджер был на моей стороне, если это дело между мной и Тейлор сработает, так что мне придется объяснить ему. Но мне нужно быть деликатным. Я не могу допустить, чтобы мужчина решил, что Тейлор — просто очередная игрушка.

— Каково это — быть влюбленным? — спрашиваю я этого крупного мужчину.

В его глазах мелькает паника.

— Я не знаю.

Я наклоняю голову, изучая его.

— Разве ты не женат уже лет двадцать?

— Да, но любовь? Я не знаю. Она меняется. Вначале, помню, я просто хотел проводить с Кирой каждую секунду бодрствования и сна. Все остальные, друзья, семья, коллеги, все они отошли на второй план.

Я показываю на него.

— Точно.

— Стоп… притормози. — Он наклоняется и шепчет: — Хочешь сказать, что влюблен в дочь Пророка?

— Тейлор.

Он качает головой.

— Мне все равно. Ты говоришь, что любишь ее?

— Хм… — Я чешу челюсть и обдумываю это. — Не знаю. Я все еще пытаюсь разобраться во всем этом.

— Ты совсем охренел? Она же ребенок!

Я смотрю на этого ублюдка.

— Ей восемнадцать.

— Ты на десять лет старше ее.

Моя челюсть превращается в гранит.

— На девять. — И что? Возраст — это всего лишь цифра, верно?

Он проводит руками по волосам.

— Из всех женщин, ты выбираешь ту, которая под запретом.

— Под запретом для кого? Для всех или только для меня? Потому что никто и глазом не моргнул, когда этот гребаный Питер подлил ей в выпивку столько алкоголя, что лошадь впадет в кому.

Он хмурится.

— Кто, черт возьми, такой Питер?

— Забудь об этом. — Я хватаю ее сумку и направляюсь в спальню, чтобы у нее были свои вещи, когда девушка выйдет из душа.

— Ты не любишь ее. Она роуди. С ней удобно трахаться, вот и все.

Я останавливаюсь и поворачиваюсь к нему лицом.

— Не забывай, на кого ты работаешь.

Вот тебе и Роджер на нашей стороне.

Душ все еще работает, когда я бросаю сумку Тейлор на кровать. Собираю свои вещи, запихиваю их в свою маленькую сумку и оставляю ее у двери, чтобы мой помощник забрал ее позже.

Члены команды выезжают в полдень, чтобы отправиться прямо на концертную площадку в Орландо,

чтобы подготовить сцену для завтрашнего шоу, а как только мы въезжаем в город, то сразу же отправляемся на радиостанцию для интервью. Я смогу увидеть Тейлор только после установки сцены. Это означает двенадцать с лишним часов без нее.

Как это возможно — неделями не разговаривать с ней, а теперь от одной мысли о разлуке на полдня меня тошнит?

Дверь в ванную открывается, и девушка выходит из нее, обдав меня стеной пара. Она смотрит на свою сумку.

— Я попросил Роджера поднять ее.

Ее глаза расширяются.

— Ты же не думаешь, что он думает, что у нас был секс?

Слова «у нас был секс», прозвучавшие из ее уст, вырывают меня из моих мыслей. Я изучаю ее щеки — розовые от теплого душа и усыпанные веснушками.

— Это было бы плохо?

— Как бы ты мне ни нравился, я не хочу, чтобы люди думали, что я одна из твоих приятелей по траху.

Ай, но ладно.

— Что, если мы скажем им правду?

Девушка достает из сумки свои неизменные черные джинсы и мешковатую толстовку, все еще улыбаясь, пока не встречает мой взгляд. Ее улыбка гаснет.

— Ты серьезно?

— Смертельно.

Прижав одежду к груди, словно пытаясь защититься, она спрашивает:

— И в чем правда?

Я запускаю руки под ее мокрые волосы и обхватываю ее подбородок, большими пальцами наклоняя ее лицо к своему.

— Как быстро ты забываешь. — С нежным поцелуем я напоминаю ей: — Ты моя. — Когда отстраняюсь, замечаю ее скептический взгляд.

— И что именно это значит?

— Ты моя девушка. — Я покусываю ее нижнюю губу. — Моя единственная девушка.

Она закрывает глаза, и опускает голову, несмотря на мой захват.

— Итан, не думаю, что это хорошая идея.

Ее слова как удар в грудь.

— Почему? Из-за моей репутации? Моей сексуальной истории? Потому что я ничего не могу с этим поделать.

Она облизывает губы.

— Дело не в этом. Не совсем.

— Тогда что?

Ее плечи опускаются.

— Мой отец, эта работа, команда, твоя группа, девушки, которые бросаются на тебя. Ты не просто парень, которого я встретила и влюбилась. Ты — Итан Кроу.

Никогда еще я так не ненавидел звучание своего имени.

— Но ты признаешь, что влюбилась в меня.

Она моргает, щеки окрасились розовым.

— Мой отец всегда предупреждал меня о таких мужчинах, как ты. Заставил меня пообещать, что я никогда не влюблюсь в рок-звезду, и вот я признаю это.

Я притягиваю ее к себе и прижимаю к груди. Мне не хочется соглашаться с ее отцом, но все, что она говорит, правда. Мой образ жизни лучше работает без каких-либо эмоциональных, романтических обязательств. И все же я не могу ее отпустить.