Игрок
Шрифт:
— Володя вчера говорил, вы в преферансе сильны? — запускает он пробный шар, — неужели сильнее его играете?
— Ещё бы, — говорю, — как ребёнка его обыгрываю. Он со мной за один стол играть боится сесть, знает что без штанов его оставлю.
Хвастаюсь, ничуть не боясь спугнуть своего собеседника. Такие вот самонадеянные, как бы сейчас сказали «мамкины гроссмейстеры», для катал самая лакомая добыча. Обычный человек может испугаться проигрыша и пойти на попятный. Привыкший побеждать будет упираться из собственной глупой гордости, пока его не нагрузят по самые брови.
—
— Цыц! — я хлопаю по столу ладонью, и сам морщусь, словно от головной боли, — без тебя разберусь, играть мне или нет. Раскомандовалась!
Аллочка надувает губы и назло мне принимается строить глазки «Пловцу».
— Может, в другой раз? — интересуется «Адмирал», пряча улыбку.
— Я в порядке, — заявляю. — А кто четвёртый? Вовка-поэт?
— Нет, он как раз и составлял нам компанию, — объясняет мужчина, — но сегодня приболел. Я понадеялся, что вы его замените.
Приболел, да. На двадцать «косарей».
— Жалость, — говорю, — какая. А вчера вроде бодро выглядел.
— Продуло, наверное, — «Адмирал» разводит руками, — ангина. Он вчера уже на самочувствие жаловался, даже раньше спать пошёл из за температуры. Неужели не помните?
— Я, честно говоря, не всё помню, — признаюсь, — отравился я вчера чем-то. Видимо, чахохбили было несвежее.
Аллочка фыркает презрительно. «Адмирал» сочувственно кивает.
— К местной кухне не сразу привыкаешь, — говорит он, — А так, вы вчера и с четвёртым нашим партнёром познакомились. С Эльдаром. Очень культурный, между прочим, человек.
На самом деле, не только познакомился, но и пошёл танцевать с его дамой, той самой носатой брюнеткой, которую представили как Жанну. Аллочка тогда закатила мне сцену ревности, после которой мы вполне оправданно смогли удалиться.
Ключ к тому моменту моя спутница вернула на прежнее место, как раз в то время, пока жаловалась «Адмиралу», что я жуткий кобель и транжира. К прикосновениям со стороны нетрезвых дам мужчины относятся без особой подозрительности, а зря.
— Что-то припоминаю, — говорю, — он, кажется, художник?
— Певец, — поправляет «Адмирал».
Аллочка закатывает глаза.
— Тогда пойдёмте, — предлагаю, — А то у меня завтра поезд, время терять не хочется. Где у вас тут играют?
Картёжники снова переглядываются. Мой пассаж с поездом подсказывает им, что долгой «прелюдии» придётся избежать. Ходить за мной неделю, как за Мухой, у них не получится, да и мне тратить на них столько времени на них неохота.
Мы поднимаемся на пятый этаж уже знакомой мне дорогой. Аллочка ахает «люксу», причём, не слишком сильно играя. «Адмирал» изображает гостеприимного хозяина, показывая интерьеры, хвастается отдельным санузлом, а потом щёлкает ручкой телевизора и блондинка залипает на ползущие по полю комбайны.
Коля-пловец приводит четвёртого игрока — Эльдара. Тот тоже прихватил с собой даму. Я так понимаю, для отвлечения Аллочки, чтобы не лезла мне под руку и не мешала играть. Брюнетка Жанна в тёмном платье, чересчур вечернем для такого времени суток, очень выгодно подчёркивающем фигуру.
Минус на минус действительно даёт плюс. Алла усаживается вместе с Жанной возле низкого столика и принимаются листать какие-то журналы мод, с толстыми вкладками швейных выкроек посередине.
Меня сажают на место Мухи, спиной к окну. Щель в задёрнутых шторах сейчас заметнее, чем ночью, но всё равно в глаза не слишком бросается. Обычная небрежность.
— По копейке? — предлагает Эльдар, глядя на меня.
Я оправдываю его мысли и презрительно кривлюсь.
— Пустая трата времени, — говорю, — давайте с десяти копеек начнём.
— Вот это разговор! — радуется «Адмирал», — рад, что вас не ошибся, Фёдор. Солидного человека сразу видно. Я тоже не люблю по мелочёвке играть. Азарт не тот, а я вижу, вы человек азартный.
— Не то слово, — вздыхает Аллочка.
— Ну давайте, — соглашается Эльдар, вроде как с сомнением.
Первую «пулю» я играю настолько плохо, что даже каталы начинают беспокоиться. Вдруг я психану от такой своей невезучести, и уйду. Под конец даже подыгрывать начинают, явно занижая свои заказы и пасуя под мои, хотя могли бы, вистуя, оставить «без одной» или даже «без двух».
Всё равно в финале я умудряюсь проиграть более трёхсот рублей.
— Рассчитываемся? — тянусь за бумажником.
— Неплохо бы, — говорит Эльдар.
Он вообще всем видом показывает, что человек не денежный и в этой компании случайный.
— Вы ведь не уходите? — встревает «Адмирал».
— Нет, конечно. — мотаю в ответ головой.
— Вот после и рассчитаетесь, — он качает седой головой, — человек вы серьёзный, мы вам доверяем.
Повторяется та же история, что и с Мухой. Проигрывать деньги, которые не держишь в руках и которые представляют из себя лишь сказанные вслух цифры куда легче, чем кровные, которые достаёшь из кошелька. Также и с выигрышем. Почувствовав в руках хруст купюр, легче остановиться. Тогда как воображаемые десять тысяч ничем не отличаются от двадцати или тридцати.
Такие уж особенности у нашего скудного человеческого воображения. Бумажную купюру в сто рублей проиграть легче, чем на словах тысячу в долг.
— Фёдор, ты мне обещал шляпку купить! — капризно заявляет Алла.
— Куплю, — говорю, — хоть две. Не отвлекай только.
В следующем круге ситуация повторяется, и мой долг дорастает до семисот. Играю я совершенно бестолково, следя вовсе не за своими успехами, а за реакцией партнёров по столу на расклады у меня на руках.
— Нет у вас минералочки, случайно? — я смахиваю рукой несуществующий пот со лба. — Душно что-то.
Каталы обмениваются понимающими взглядами. Моё похмелье кажется им причиной столь скверной игры. Молчаливый Николай, подчиняясь жесту «Адмирала» доходит до холодильника и приносит мне бутылку «Ессентуков». В номере есть даже такая роскошь, как собственный небольшой холодильник. Пью прямо из горлышка.
— Может, по рублю, — предлагаю. — Дадите отыграться?
— Ну, я даже не знаю, — сомневается Эльдар.
— Федя, не надо! — подаёт свой голос Аллочка.
— Надо, Федя, надо! — посмеивается «Адмирал».