Игрок
Шрифт:
— Ну ладно, — сдался терапевт первой городской клинической больницы Владимир Евстигнеев, — вам лучше знать.
Ловкой репортёрской рукой Саня набросал биографию доктора в карманный блокнот.
— И ещё, — добавил он, — там на входе фотограф стоит, Женя Рогалик. Передайте, чтобы он вас запечатлел. Мы же не какие-нибудь жалкие пару строчек хотим! Мы сделаем такое опровержение, что топором не вырубишь!
Глава 18
Вернувшись из редакции, мы с Ирой идём на пляж,
— Фёдор Михайлович, может, останетесь? — жалобно просит она, — Татьяна черешни купила, сладкой, только что с рынка.
— Простите девушки, труба зовёт, — отнекиваюсь я. — Должен участвовать в конференции по опухолям в задне-крестцовой доле позвоночника.
Моё счастье, что все присутствующие здесь — будущие инженеры-строители, и я могу нести в их присутствии абсолютно любой бред на медицинскую тему. Огорчённые девушки смотрят мне вслед, а я иду, конечно, ни на какую не на конференцию.
Даже с пляжа видно, как заманчиво покачивают своими мачтами яхты. Говорят, что в Ялтинский порт, под защиту волнореза их пускают не всегда. Нечего всякой мелочи путаться под ногами у роскошных круизных лайнеров. Но, видимо, для регаты сделано исключение.
Своих знакомых застаю на борту, где они наводят красоту на без того, на мой взгляд, безупречное судёнышко. Хотя совсем уж скорлупкой яхту не назовёшь. Всё-таки три человека на борту.
— Явился, — первой меня замечает «феминистка» Саша, — а мы уж решили, унесло кавалера брейдевиндом на оверштаг.
— Главное, чтоб не «вмордувиндом», — цитирую небезызвестного Христофора Бонифатьевича Врунгеля.
— Так не бывает такого! — закатывается смехом хохотушка Танечка.
— Ещё как бывает, — возражаю, — но тогда яхта сразу на взлёт идёт.
— А что же ты тогда не принёс нам реактивного топлива? — демонстрирует знание классики детской литературы Виктория, — мы бы сразу регату выиграли.
— Так Саша решит, что это дискриминация по девчачьему признаку, — парирую, — мол сами победить не можете, вот вам секретное оружие. Нет уж, я верю в ваши способности! А реактивное топливо предлагаю распить на берегу.
— Не получится, — огорчается Танечка, — нам в море надо.
— Ни дня без него прожить не можете? — шучу.
— Не в этом дело, — вздыхают девушки. — У нас вчера часть такелажа заменили. Надо попробовать его в деле, на всякий случай, вдруг ремонтники напортачили. А у нас регата послезавтра.
— Жаль, — говорю, — завтра я целый день занят, а потом вас с регаты не вытащишь…
— А давайте Фёдора с собой возьмём? — предлагает Таня. — Вика, можно, Фёдор с нами в море выйдет?
Вика, которая оказывается капитаном небольшой команды, задумчиво кивает.
— Только если обещаешь с места не вставать и вести себя смирно, — предупреждает она.
— Буду паинькой, — обещаю я.
В жизни мне довелось поплавать и на медлительных
— Усаживайся возле румпеля, — командует Вика.
По её жесту догадываюсь, что румпель — это руль и размещаюсь рядом с ним с видом опытного морского волка. Словно гимнастка балансируя на качающейся палубе, ко мне подходит Саша и занимает место рядом.
— Руками не трогать, — предупреждает она.
— Тебя? — уточняю.
— Румпель! — забавно сердится она, — Меня тоже! Как огрею, если что! И вообще, молчи, не отвлекай! Ветер сложный.
— Почему? — тут же спрашиваю я. — Вроде как, сзади он.
— А должен быть спереди, — объясняет она, — тогда нас бы просто отнесло в сторону, а так погонит на ту яхту, что перед нами стоит.
Яхты стоят вдоль длинного, выдвинутого в море причала словно автомобили на парковке. Я понимаю всю сложность ситуации. Нам надо каким-то образом вырулить в бок, а у нас при этом нет ни мотора, ни вёсел. Только паруса.
Вика тем временем разматывает полотнище, которое оказывается длинным и узким парусом. Девушка подтягивает тросы, парус поднимается вверх и заполняется ветром. Он подхватывает наш кораблик и тянет за собой, но канаты, которыми закреплены нос и корма не пускают. Яхта рвётся с привязи, как нетерпеливый жеребёнок, взбрыкивая при отдельных порывах ветра.
— Отдать носовой! — командует Вика.
Катя отвязывает на берегу канат, и когда полоска воды между берегом и яхтой расширяется, прыгает на борт. Она пробегает мимо меня вдоль борта словно акробатка.
— Это стаксель, — показывает она на парус. — Когда грот поднимем, береги голову.
— Устроили экскурсию, — сердится Саша.
Она нажимает на румпель, и нос яхты клонится вправо «отваливаясь» от причала.
— Отдать кормовой! — кричит Вика, когда яхта, очевидно, занимает нужный угол.
Катя повторяет трюк с канатом на берегу, и судно всё быстрее отдаляется от пирса. Она ловко запрыгивает на борт и смеётся.
— Как всегда, мы лучше всех!
Яхта, набирая ход, направляется к выходу из бухты. Вика и Катя перебрасываются малопонятными фразами, вроде «трави шкот», «левый галс», «поднять грот».
— Голова! — предупреждает Саша, и у нас над башками пролетает длинная штанга, к которой прикреплён второй парус.
Мы огибаем волнорез и маяк и выходим в открытое море.
— У вашей яхты есть название? — я вспоминаю популярную детскую книжку о неунывающем капитане.
— Официального нет, — отвечает Виктория.
— Спортивным яхтам они не нужны. Это же не прогулочное судно, — огрызается Саша.
— А неофициальное? — продолжаю я. Как писатель, мне всегда нравится цепляться за малейшие подробности.