Игромания Bet
Шрифт:
Как же я лоханулся! Все самое хреновое — из Питера. До начала второго тайма я запрягал свои исторические познания, чтобы сфабриковать систему. Даже Ванечке звонил консультироваться. В общем, выстроился черный-пречерный ряд. От Петра Первого и вплоть до… Короче, выстроился до руководителей наших дней. Питер — помойка истории! А помойка — это диагноз. И этот диагноз продержался четверть часа второго тайма. А потом грязное историческое прошлое Питера забылось. Начисто. Потому что Галиев сравнял счет. С пенальти. Может, судья тоже поставил
Клипа, не останавливаясь, сплошняком бормотал под нос матюги. Что-то вроде молитвы шпилера. Молитва прерывалась выкриками, когда в он-лайне происходили изменения.
— Карточки пошли — сейчас «Сокол» в меньшинстве останется. Павлов, давай — кому-нибудь по ногам сзади врежь. Ну, удаляйся, сука саратовская!
— Полчаса осталось. Додавим!
— Не, ты посмотри, посмотри! Судья — урод вонючий. Теперь дал желток Питеру. Ну не урод, а? Просто подонок.
— Там заруба, видно, приличная.
— Чтоб они там все друг друга перебили, но гол за три и восемь натянули.
— Если эти дебилы облажают нам Лондон, то я поеду в Питер и насру прямо перед офисом «Петротреста».
— Я читал, у них офис в какой-то школе,
— Тогда обмажу дерьмом дверь их раздевалки.
— Вот это круто!
По правде говоря, Клипа — у…бок похлеще «Петротреста». С восьмидесятой минуты он потихоньку переключился с игры на меня. И полил понос. С восемьдесят шестой минуты начал повышать голос. К девяностой минуте его недовольство оформилось в крик:
– — Это ты меня заставил!
— Отсоси.
— Если они девять раз подряд слили, то с какого бодуна ты решил, что они должны выиграть?
— Клипа, я у тебя деньги из кармана не доставал.
— А что, я сам достал пятьсот грина на такую лажу?
— Ну и гондон же ты! Я тебе сейчас их отдам. Прямо в рожу швырну. На, жри, скотина!
И я начал запихивать ему бабки в нагрудный карман, а Клипа, выпучив глаза и глядя на он-лайн, принялся их отпихивать. Борьба была короткой, но упорной — прибежали охранники.
— Что у вас тут?
— Мы проиграли ставку вдвоем, но я хочу отдать ему бабки за проигрыш.
– Давайте где-нибудь в другом месте выясняйте отношения.
— Все в порядке, нет проблем. — Клипа поправил на себе одежду. —- Мы уже разобрались.
Я бросил на стол деньги, когда охранники отошли. Клипа изобразил удивление. Я изобразил презрение. Клипа изобразил радость. А я изобразил… А мне ничего не надо было изображать, потому что я посмотрел на он-лайн и все понял. «Петротрест» забил! В компенсированное время. На флажке! Забил, когда надежда уже заливалась горючими слезами. Лондон салютовал своему удачливому соратнику. Не снисходительно, а на паритетных началах!
— Бери деньги. — Клипа как ни в чем не бывало протянул мне пятьсот долларов. — Зачем мне часть? Когда возьмешь весь наш выигрыш, отдашь мою долю полностью, — пояснил жирный мерзавец.
— Ты же отказался!
— Не было такого!
— Как не было, скотина? Ты же хотел!
— Хотеть не значит мочь! Ведь ты же раздумывал, отдавать или нет — следовательно, все в силе.
— Да подавись ты этими деньгами — мне не жалко.
— Ладно тебе, чего не бывает между друзьями!
— Такими друзьями даже жопу не подотрешь. Потому что жопу стошнит.
— Согласен. — Клипа смиренно закивал башкой. — Я виноват, я скотина, я проставляюсь. Иди за нашим выигрышем!
Как ни странно, пока я ходил за деньгами, злость пропала. Ну жлоб, ну захотел меня продавить — ну и ладно. Может, я и сам в плохом настроении начал бы говниться. Поэтому сейчас я в хорошем настроении говниться не стану. Отдам половину.
— Спасибо, — вкрадчиво поблагодарил Клипа и сгреб деньги со стола.
— А чего ты упирался, почему сразу не показал на он-лайн?
— В первую секунду как-то даже не поверил. Ковыряжку, наверное, затолкали. С третьего или четвертого добивания. С метра.
— Клипа, ты всегда во всем видишь дерьмо.
— На последней минуте только такие и забивают. Какой-то Соловьев принес нам по семь штук. Семь! И тебе еще надо, чтобы это было красиво? Ты вообще знаешь, кто такой Соловьев? Он что, звезда? Да может, он на тридцать метров ударить не способен…
— Нет, Клипа, ни фига! Я уверен, что это шедевр. Там была шикарная подача, и Соловьев ножницами через себя заложил неберущийся мяч в самый угол. Понимаешь, такой «экспресс» должен доезжать красиво.
— Ты мечтатель, Глеб.
— Нет, просто я верю в лучшее. Я — оптимист.
— Ты — дурачок. Но фартовый. За это я тебя и люблю.
И Клипа обслюнявил мое лицо в порыве благодарности.
Фрагмент 53. Обосрался, но победил.
Нет, не все у меня в жизни бездарно! Протестую. Не все! В будни «Вертепа» иногда закатывались жемчужинки упоительных минут. Одинар на чистую победу Северной Ирландии против Англии чего стоит. За двадцатку! Не подтерся «одинаром» на начало французского чемпионата, и ПСЖ натягивает «Метц» 4:1. И вообще после той встречи с Мухачовым поперло отчаянно. Все лето перло. Не я угадывал, а все команды вокруг угадывали, на что я поставил. Словно старались угодить.
После совместного триумфа Лондона и «Петротреста» ни с чем не сравнимые переживания я ощутил последним теплым июльским вечером. Тридцать первого июля мое брюхо требовало пищи, а мозг — риска, и я заказал огромную пиццу и поставил на наших девок в финале чемпионата Европы. Они с треском проиграли француженкам в группе, зато потом раскочегарились и вынесли в полуфинале немок, круче которых в Европе нет. То есть команда в накате, поэтому я поставил штукарь. Долларов! За три шестьдесят пять. На «проход». Коэффициент, конечно, вяленький — контора пожадничала, но и такой вполне катит.