Игромания
Шрифт:
— Женя, стой, ты должна дождаться Ловкача! Он же с меня три шкуры сдерет!
— Скажи ему, что поехала домой, — решительно отсекла я.
— Стой, — Митя посмотрел на запасной выход, надеясь, что сейчас появится хозяин клуба и сам решит проблему. — Женя, подожди его, а потом поедешь.
Мужчина нагнал меня около одной из машин и осторожно потянул за рукав. Грубо хватать за руки или, тем более, взваливать на плечо никогда бы не рискнул.
— Митя, — произнесла я, тяжело вздыхая и прикрывая глаза. — Я должна сейчас поехать домой. Ты или подвези меня, чтобы убедиться, что со мной все будет хорошо, или не мешай.
Митя снова бросил взволнованный взгляд на дверь, потом посмотрел на меня.
— Женя, он меня убьет.
— Я все равно поеду. Решай.
Помявшись, Митя все кивнул.
— Ладно, я подвезу, но, пожалуйста, напиши ему в машине, что ты поехала со мной. — И смущённо добавил. — И что сама так решила.
Митя нажал на ключи и один из автомобилей отозвался громким пиликаньем.
Мы сели и вскоре выехали со стоянки.
Оказавшись около дома, я выскочила наружу, едва Митя успел остановить машину.
Я еле сдерживала слезы обиды и гнева, поэтому, поднимаясь по лестнице, хрипло вздыхала, всхлипывала, пытаясь не перейти на рыдания.
У квартиры я непослушными пальцами нащупала ключи, открыла дверь и ворвалась внутрь.
— Жора! — крикнула я, теряя остатки самообладания.
В коридор выглянул брат, изумленно уставившись на меня. Следом за ним появилась мама, удивленная не меньше него.
Встретившись со мной взглядами, в глазах брата промелькнула догадка. Он уже знал, что случилось. Его лицо исказил мальчишеский страх.
Я не удержалась и, едва не споткнувшись об собственное платье, оказалась рядом с Жорой и с размаху залепила ему звонкую пощечину.
Брат пошатнулся и наверняка бы упал, если бы не ударился плечом о косяк.
— Снова! Ты снова играл! — закричала я, вкладывая в свой голос всю боль и обиду, какую он заставлял носить меня с собой на протяжении долгих лет. — И теперь ты переключился на ставки! Сволочь!
— Женя...
— Замолчи! — визгливо выкрикнула я. — Ты столько раз обещал бросить игры и ни разу не выполнил ни одного своего обещания!
Я почувствовала, как по щекам полились горькие слезы.
В этот момент ничего не могло меня утешить.
И я сделала то, что считала теперь необходимым.
— Пошел вон из нашей жизни, — процедила я, глядя в глаза брату.
Потом шагнула в сторону шкафов и, резко распахнув дверцы, принялась без разбора вытаскивать обувь и одежду брата. Я стягивала всё с вешалок, сгребала с полок и бросала в подъезд. Вытянула старую спортивную сумку и вышвырнула туда же. Пусть радуется, что не понесет все в руках.
— Ненавижу тебя! — захлебывалась я слезами. — Ненавижу!
Вещи летели одна за другой. Вскоре шкаф наполовину опустел, но гнев не утихал.
— За что? — спросил брат. — За что ненавидишь?
— Потому что ты никогда не изменишься! — прорычала я. — Из-за твоей игромании я так не смогла пойти учиться! Из-за тебя работала, как проклятая! По твоей вине мы живем в этой дыре и не можем себе позволить даже элементарных вещей! Но и этого тебе мало, да?! И ты играешь все дальше и проигрываешь все больше!
— Женя, я стараюсь...
— Нет, не стараешься! Ты решил, что раз я встречаюсь с Ловкачом, то теперь долги не страшны, да?! Думал, если что, он все отдаст?! Ведь сестра нашла богатенького папика, да?!
— А в чем проблема, Женя? Тебе же теперь стоит только попросить денег, — вдруг выплюнул брат. — Очень ласково.
Злость с новой силой нахлынула, затмив разум.
Но я больше не кричала, а лишь уставилась на брата пустым взглядом, ненавидя всей душой.
— Жора, ты никогда не поймешь, но мне крупно повезло, что на этом месте оказался именно Ловкач. Это мог быть кто-то другой, кому было бы плевать на меня, который бы издевался надо мной. Ловкач, — я прикрыла глаза, слыша в своем голосе внезапную нежность, когда произносила его имя. — Он меня носит на руках, хотя мы должны ему огромные деньги. И он никогда ни к чему меня не принуждал. Я не хочу становиться пиявкой, которая будет выкачивать из него деньги.
Парень скуксился. Он дернул подбородком в сторону, словно упоминание о Ловкаче вызывало у него тошноту и злость.
— Я люблю его, — выдохнула, вложив в эти слова столько отчаяния, нежности и надежды. Словно бы пытаясь достучаться до брата, надеясь, он не разрушит последнее, что осталось.
Мама стояла позади Жоры, положив руку на сердце. Ее веки вздрагивали, а тишина сейчас казалась звонкой и пустой одновременно.
Позади послышался стук.
Брат поднял глаза, и его лицо удивленно вытянулось.
— Ловкач? — тихо спросил Жора.
Я повернулась. Хозяин клуба стоял на пороге и несколько долгих секунд рассматривал нашу квартиру. На фоне моего дома Ловкач выглядел как пришелец, яркое пятно среди серого хлама.
И все же на его лице я не увидела брезгливости или высокомерия. Лишь лёгкое любопытство, которое испарилось, когда он посмотрел на меня.
Лицо мужчины изменилось в один миг, придавая карим глазам нежности, а чертам мягкости.
— Что ты тут делаешь? — шокировано спросила я.
Мужчина шагнул внутрь квартиры, сдержанно кивнув моей маме в знак приветствия.
— Хотел убедиться, что ты в порядке. — Он заключил меня в объятия, и я с удовольствием прильнула, забыв про стеснительность перед родными. — Ты слишком внезапно убежала.
Мужчина отстранился и мягко пожурил меня:
— Больше так не делай. Ты меня напугала.
Я согласно закивала и быстро вытерла уголок века, в котором скопилась слеза.
Ловкач поднял глаза, и на его лицо разом набежала тень.