Игровая площадка для грешников
Шрифт:
Я действительно почувствовала, как мое сердце разбивается вдребезги, когда посмотрела в его глаза и не нашла там ничего от мальчика, которого я любила. Только Арлекина, который теперь покончил со мной.
Воспоминания угрожали захлестнуть меня, и боль в моем разбитом сердце обострилась до ослепляющей агонии. Однажды я уже подпустила этих парней достаточно близко, чтобы они сломали меня, и больше никогда не собиралась повторять эту ошибку.
Я надавила на лезвие, заставляя Фокса поднять подбородок, и на его горле появилась кровавая полоса, но клянусь, что его член от этого еще сильнее напрягся между
Но когда я попыталась заставить себя продолжать, чтобы положить конец этим вечным страданиям и поквитаться за все, что они у меня украли, я обнаружила, что меня обездвиживают все те причины, по которым я когда-то их любила. Теперь они были лишь отголоском тысячи воспоминаний, но они были основой того, кем я была. Кем я всегда была. И как бы сильно я ни ненавидела мужчину, возвышающегося надо мной, я знала, что какая-то маленькая, упрямая, глупая часть меня всегда будет любить мальчика, которым он когда-то был.
Я отвела руку и уронила нож так, что он упал со стола, и испустила дрожащий вздох, когда смирилась со своими ограничениями в том, что касается причинения ему боли.
— Мы как прилив и берег, колибри, — тихо сказал Фокс, наклоняясь, чтобы коснуться словами моих губ. — Независимо от того, как далеко отступит прилив, он никогда не сможет удержаться от того, чтобы вернуться за добавкой.
Он подался вперед, как будто собирался попытаться поцеловать меня, но у меня возникло ужасное чувство, что я могу позволить ему, если он это сделает, поэтому я вывернулась из-под него и спрыгнула со стола.
Каждый дюйм моей кожи жил этим болезненным желанием, и мой пульс учащался, пока я отступала от него шаг за шагом, а он смотрел мне вслед с такой уверенностью, которая говорила, что он знал, что я скоро вернусь.
— Если ты — берег в этой аналогии, то можешь считать этот промежуток между нами — морской стеной, — выдавила я. — И неважно, сколько раз прилив будет приближаться к тебе, он никогда не преодолеет этот барьер.
Челюсть Фокса дрогнула, и я отвернулась от него, бросившись вверх по лестнице в комнату, которая предположительно была моей, с колотящимся сердцем и изнывающим от отчаянного желания телом, которому я отказывалась поддаваться.
Добравшись до своей комнаты, я повернула за собой замок и направилась прямо в ванную. В тот момент, когда я закрыла дверь, я прижалась к ней спиной и скользнула пальцами прямо под влажные плавки бикини, чтобы поласкать свою ноющую сердцевину.
Я издала тихий стон облегчения, дразня свой клитор и погружая пальцы во влагу между бедер.
Мои глаза закрылись, и я отказалась думать об этом блондинистом ублюдке или о том, как он завладел моим телом. Я не думала о том, каким твердым и толстым был его член, когда он прижимался ко мне, и я не обращала внимания на то, как чертовски привлекательно выглядела та V-образная форма мышц, которая скрывалась под его джинсами, когда он возвышался надо мной.
Его запах поднялся, окружая меня, от футболки, которую он заставил меня надеть, и я громко застонала, когда сильно кончила, проваливаясь в забытье с парой пронзительных зеленых глаз, смотрящих на меня из глубины моего собственного разума.
К черту Фокса Арлекина. К черту его за все, чем он мог бы быть, и за все, что он разрушил. К черту его за то, что он разозлил меня, возбудил и довел до такого состояния, что мое собственное тело предало меня. Но больше всего — за то, что он думал, будто может заполучить меня. Потому что, если и было в этом
Фокс Арлекин, возможно, и был правителем этого маленького кусочка ада, но я никогда не буду ему принадлежать.
***
Я лежала на животе у бассейна в дурацком доме Фокса, совсем без одежды, чтобы загореть, играя в игры на телефоне Джей-Джея и слушая «Riptide» by Vance Joy в его наушниках. Я сделала звук погромче, чтобы не слышать, как кто-то зовет меня по имени, пока я лежала здесь, надувшись… и строила планы. Потому что не было ни малейшего гребаного шанса, что я останусь здесь, как какая-то чертова собственность, запертая в целости и сохранности, где никто не сможет со мной поиграть.
Сейчас я не слышала ни слова из того, что говорил Фокс, который пытался привлечь мое внимание, стоя надо мной и чертовски громко выкрикивая мое имя. Он мог бы разговаривать с моей задницей, мне было все равно.
Когда он, наконец, сдался и протянул руку, чтобы коснуться моего плеча, я отпрянула от него, шлепнув его по руке, и нахмурилась, вытаскивая наушники из ушей.
— Возможно, тебе и нравится обращаться со мной как с собакой, но я не нуждаюсь в напоминаниях о том, когда нужно писать, — прорычала я, прищурившись и посмотрев на него снизу вверх, одновременно следя за тем, чтобы мои сиськи оставались плотно прижатыми к шезлонгу подо мной, чтобы он не мог разглядеть товар. Мне нужно было придумать, как загорать так, чтобы они меня не видели, или же придется просто сдаться и позволить им смотреть. Странно, что меня это волновало, ведь я не дорожила своим телом, но было что-то такое в том, что эти парни увидят меня голой, что казалось святотатством или чем-то вроде того. Я слишком долго переживала по этому поводу в подростковом возрасте, чтобы просто обнажиться без всяких фанфар.
— Мы уходим, — сказал Фокс, на его челюсти играли желваки, пока он пытался сдержать свой нрав, а его глаза перебегали с моего лица на тело и обратно.
— Нет, спасибо, — ответила я, собираясь снова надеть наушники на голову, но он сорвал их и отбросил в сторону.
— Это было не приглашение. Чейз в спортзале, а Джей-Джею нужно в клуб. У меня есть работа, так что ты не можешь оставаться здесь. Мне нужно, чтобы ты зашла внутрь, чтобы я мог запереть дверь.
— Подожди… ты хочешь сказать, что уходишь и собираешься запереть меня в этом чертовом доме, пока тебя не будет? Я даже не смогу позагорать? — Я не пыталась скрыть отвращение в своем тоне, и Фокс пожал плечами.
— Ну, ты уже доказала, что настроена на побег. После того дерьма на пляже я склонен думать, что тебе лучше всего находиться за запертыми дверями, где я могу быть уверен, что ты в безопасности. — Он сжал кулак, бросив взгляд влево от меня, как он всегда делал, когда пытался что-то скрыть, и я подозрительно прищурилась.
— Я могу сама о себе позаботиться, Барсук, — прошипела я. — Я занимаюсь этим чертовски долго.
— И посмотри, к чему это привело — оказалась почти мертвой в неглубокой могиле. Ты ведь понимаешь это, верно? Ты буквально жива только потому, что тот мудак, с которым ты трахалась, не справился с тем, чтобы прикончить тебя. — Фокс выглядел серьезно взбешенным мыслью о том, что я трахалась с кем-то еще, и в кои-то веки мы были согласны, потому что нахуй Шона. Но и Фокса тоже, так что пофиг.