Игрушка богатого человека
Шрифт:
Нэш вышел из машины и обогнул ее спереди, пока Сара перебиралась на водительское место. Забравшись на пассажирское сиденье, он немедленно откинул спинку, скрестил руки на груди и закрыл глаза. Сара вцепилась обеими руками в рулевое колесо так, что побелели костяшки пальцев, и уставилась на приборный щиток.
Она уже сидела за рулем машины Нэша и даже сдвинула ее с места, но это нельзя было назвать настоящим вождением по настоящей дороге. Да и проехала-то она ярдов десять, не больше.
А ведь когда-то она умела водить. Она водила с самого детства. Грузовик. Трактор. Было даже время, когда
Заметив, что машина стоит на месте, а Сара ничего не предпринимает, чтобы сдвинуть ее с этого места, Нэш спросил:
— Ты ведь умеешь водить машину? Он был так добр, что не упомянул о ее позорном провале в охотничьем домике.
— Разумеется.
Ей стыдно было признаться, что Донован не пускает ее за руль.
У нее была тетя, которая не водила машину. “Я своих баб до руля не допускаю”, — бахвалился ее дядя. Саре все это казалось смешным, жалким и унизительным. Она всегда считала, что ее тетя проявляет слабость, позволяя мужу так помыкать собой. Но теперь это больше не казалось ей смешным. Это было совсем не смешно.
Она сдвинула рычаг переключения скоростей, потом осторожно выжала педаль газа и медленно вывела машину на дорогу. Она не отрывала глаз от красной стрелки спидометра. Двадцать пять. Тридцать. Дойдя до пятидесяти, она решила, что этого вполне достаточно.
Когда Сара училась водить, она всегда ориентировалась по декоративным накладкам на капоте: они помогали выровнять машину на дороге. Но машина Харли была лишена декоративных накладок на капоте! Почему? Из-за отсутствия привычных ориентиров они двигались не по прямой, их мотало, рывками то влево, то вправо, а все ее силы уходили на то, чтобы удержать машину между белыми полосами разметки.
Сара знала, что надо бы ехать быстрее, но теперь, когда они покинули федеральное шоссе, она почему-то уже не так боялась преследования.
Через четверть часа она пристроилась за довольно-таки потрепанным и грязным грузовичком, идущим со скоростью сорок миль в час. Она приноровила к нему свою скорость и поехала следом. Никакая сила в мире не заставила бы ее пойти на обгон.
Так она ехала, ехала и ехала следом. Вот она — история ее жизни. Сокращенный вариант в получасовом изложении. Она всегда тащилась в хвосте. Никогда не брала на себя инициативу.
Она попыталась понять, почему ей не хочется даже попробовать обогнать тянущийся впереди грузовик.
Ей не хватало, смелости.
Она не верила в себя.
Никогда не доверяла своему суждению.
И она продолжала тащиться следом за грузовиком.
Пять минут спустя Нэш потянулся и выпрямил спинку сиденья:
— Останови здесь. Дальше поведу я.
Сара была только рада повиноваться. Глаза у нее от напряжения были словно засыпаны песком, шею и плечи сводило, пальцы, с силой сжимавшие руль, словно онемели. Она повернула к обочине. Раньше она вела слишком медленно, теперь — слишком быстро. Колеса наткнулись на выбоину, ее и Нэша подбросило в воздух, прежде чем она успела остановиться. Машину занесло на насыпи, из-под колес полетел гравий.
Сара взглянула на часы на приборном щитке. Она пробыла за рулем ровно час.
Нэш обогнул машину, а она скользнула обратно на пассажирское сиденье.
— Должно быть, ты просто давно не практиковалась, — сказал Нэш, видимо, заметив ее подавленность.
Он вновь вывел машину на шоссе.
— Если человек несколько лет не ездил на велосипеде, — принялась оправдываться Сара, — как ты думаешь, сможет он вскочить в седло и крутить педали как ни в чем не бывало?
— Это что, тест на сообразительность? Терпеть не могу всех этих штучек.
Сара открыла пакетик печенья и угостила Нэша.
— Конечно, все зависит от возраста, — задумчиво продолжала она, — от того, сколько времени прошло. Как ты думаешь?
— И еще от типа велосипеда, — подхватил Нэш, положив в рот пару печений. — Эти хиленькие железки с седлом-клинышком — на них попробуй удержись.
Сара положила в рот печенье с лимонной глазурью и кивнула в знак согласия.
В Порт-Гуроне, штат Мичиган, им пришлось остановиться на таможенном пункте перед переездом по мосту в Канаду. Сару охватила паника, когда таможенник высунулся из своей будки и окинул их подозрительным, как ей показалось, взглядом. Пожалуй, они были не похожи ни на одну из виденных им раньше пар, отправляющихся в Канаду на медовый месяц.
Нэш предъявил ему свое водительское удостоверение. Таможенник задал несколько обычных вопросов и пропустил их.
Прошло еще несколько часов, и день сменился сумерками.
— Торонто, — объявил Нэш тоном профессионального гида. — Небоскреб Британского содружества. Небесный купол. Зал хоккейной славы.
После пересечения канадской границы они выехали на Северную транснациональную автостраду, идущую вдоль Георгианской бухты.
В памяти Сары границы этого дня размылись. Долгий путь и несколько остановок на заправках. Быстрые визиты в туалет. Бутерброды, подхваченные на ходу. Разговор о чем угодно, но только не о том, в каком положении они оказались. В каком положении она оказалась.
Она старалась выиграть время.
Когда тянешь время, хочется, чтобы оно прошло приятно.
Машина плавно замедлила ход и остановилась посреди пустынной дороги. Сдвоенные лучи фар освещали простирающееся впереди двухполосное шоссе. Нэш с закрытыми глазами и открытым ртом сидел рядом с Сарой, откинувшись на спинку сиденья, и тихонько похрапывал.
Уснул за рулем.
— Нэш?
Она взяла его за руку и легонько встряхнула.
Он продолжал мирно спать.
Сара огляделась по сторонам, но не увидела ничего, кроме усеянного звездами неба. Тогда она снова тряхнула его руку, на этот раз сильнее, и еще громче окликнула по имени.
Нэш проснулся, вздрогнув всем телом, и обеими руками схватился за руль. Заметив, что им не грозит никакая опасность и машина стоит на шоссе, он успокоился и перевел дух.
— Что за черт?.. — Нэш прижался лбом к рулевому колесу. — Вырубился сам не знаю как. — Он выпрямился, потер лицо рукой. — Черт, мне надо поспать.
Он нажал на газ. Машина двинулась вперед, медленно набирая скорость.
— Давай я поведу, — предложила Сара.
— Да нет, все в порядке. Далеко до ближайшего города? Я ни черта не смыслю в этих километрах.