Игрушка богов. Дилогия
Шрифт:
Бора вскочила на ноги и огляделась. Солнце еще только поднималось из-за вершин гор. Ее обнаженное тело мягко засветилось под его лучами.
– Ты мрачен, одинокий волк, – сказала она. – Но сегодня будет хороший день. Пойдем, нас ждут в храме.
Кир удивленно посмотрел на нее:– В каком храме?
– Я разве не сказала тебе вчера? Ты будешь жить в храме Матери-волчицы, теперь ты не принадлежишь войне и охоте. Ты находишься под покровительством Матери– волчицы и принадлежишь ей.
Кир– Я принадлежу сам себе. Я сам выбираю свой путь.
Бора укоризненно посмотрела на него.– Разве я сказала, что это навсегда? Возможно, я плохо тебе объяснила. Я расскажу тебе еще раз. Ты взял нас на охоту, на охоте погибли волки и волчицы. Значит, ты взял их жизни у племени, и теперь ты их должен вернуть. Это же просто, пойдем!
Кир покачал головой:– Это просто для тебя. Я не доверяю богам.
– Это неправда, иначе ты бы не был здесь, – Бора улыбнулась и взяла его за руку.
Храм Матери-волчицы был огромен и стоял отдельно от остальных зданий. Время пощадило его, это было самое крепкое здание в городе.
Теперь Кир понял, почему он не видел детей в этом городе волков. Они все были здесь. Дети мирно играли на площади перед храмом, мальчики и девочки разных возрастов. Не видно было только подростков, те, пояснила Бора, сейчас охотятся вместе со взрослыми волками на черных воинов.
– Дети принадлежат Матери-волчице до тех пор, пока не вырастут, – объяснила Бора. – Мальчики-подростки – это уже часть стаи, и вожак решает, что они должны делать. Девочки имеют право выбора, они могут остаться в храме или жить в стае. Когда волчице приходит время рожать, она возвращается в храм и живет там до тех пор, пока кормит грудью, а потом снова уходит в стаю. Дальше детей воспитывают и обучают самки, которые уже не могут рожать волчат, и волки, которые не могут охотиться. Это их последний долг перед стаей, здесь они готовятся к уходу в небесное логово, и, когда приходит их час, Мать-волчица помогает им найти дорогу.
Дети провожали их любопытными взглядами, но ни один ребенок не подошел к ним.
– Они не подойдут, – сказала Бора, заметив вопросительный взгляд Кира. – Ты – волк, и можешь быть опасен. Волки до своей старости не имеют права приходить сюда.
– Почему же я здесь? – спросил, улыбнувшись, Кир.
– Так повелела Мать-волчица, и ты не просто волк, ты ее сын, одинокий волк.
– Хорошо, может быть, ты скажешь ей, что я хочу с ней поговорить?
Бора на минуту задумалась, потом улыбнулась:– Ты хочешь узнать, что с твоей самкой? Я попрошу Мать-волчицу, чтобы она поговорила с тобой.
Они прошли через площадь и зашли в храм. Там царил полумрак, величественная статуя прекрасной женщины стояла посередине, охраняя алтарь.
Бора опустилась на колени перед статуей и что-то прошептала, потом она обошла алтарь и открыла небольшую дверь в стене. Кир, прихрамывая, шел за ней. Они прошли по темному коридору, освещаемому тусклыми масляными светильниками, и оказались в маленьком зале, в середине которого был бассейн, наполненный горячей водой. Пар поднимался над водой и оседал каплями на каменных стенах.
– Дальше начинаются священные залы, в одном из которых ты будешь жить, – сказала Бора и добавила смущенно: – Мы оставим здесь всю одежду и оружие и пойдем дальше так, как явились на свет, нагими. – Она улыбнулась Киру и сбросила набедренную повязку. – Я помогу тебе раздеться. В бассейн и дальше мы пойдем, держась за руки, таков старинный ритуал, его уже давно никто не исполнял.
Кир осмотрелся и хмуро ответил:– Я разденусь сам.
Он сбросил одежду, с сожалением положил рядом меч, без которого сразу почувствовал себя беззащитным, и взглянул с усмешкой на Бору, с нескрываемым интересом разглядывающую его.
– Что, я совсем не похож на героя?
– У тебя фигура молодого волка-подростка, – сказала с улыбкой она. – Если бы я не знала, никогда не подумала бы, что передо мной могучий боец, который в сражении стоит десятерых волков. Ты очень красив. Я немного побаивалась тебя, но теперь я рада, что ты такой, – Бора погладила его по здоровой руке и на мгновенье прижала ее к своей груди. – Твои сильные руки нежны, я знаю об этом.
– Откуда? – спросил Кир. Она мечтательно улыбнулась:
– Мне показывала Мать-волчица перед тем, как я приняла обет.
Кир тяжело вздохнул, взял Б.ору за руку, и они спустились в бассейн. Киру было неуютно в этом полумраке, он чувствовал, что его способности блокированы разлитой вокруг странной энергией. Он закрыл глаза и попробовал найти ее источник, но у него ничего не получилось, она была повсюду. Они долго мылись в бассейне, смывая грязь и пот, потом Бора перевязала ему раны, смазав их мазью, которую он предусмотрительно захватил с собой. Продолжая держаться за руки, они пришли в комнату, которая должна была стать их временным жилищем. Посередине нее на небольшом подиуме находилось широкое ложе, покрытое холщовыми простынями с меховым одеялом. В изголовье стояла статуя все той же Матери-волчицы. Казалось, что она с напряженным вниманием всматривается в то, что происходит у ее ног. Замысел тех, кто создавал этот интерьер, вызвал у Кира усмешку. Бора опустилась на ложе и, протянув руку, дернула витой кожаный шнур, свисавший с потолка. Где-то в глубине храма раздался гулкий звук гонга. Бора неуверенно улыбнулась.– Сейчас нам принесут еду и мы позавтракаем. В эту комнату никто не войдет, пока не прозвучит сигнал, – она говорила быстро и взволнованно, глаза ее блестели. – Я впервые раз нахожусь здесь. Сейчас мы – самые важные гости в храме. Мы получим все, что пожелаем, и нам будут прислуживать престарелые волчицы-хранительницы. Я немного боюсь этой великой чести.
– Почему? – спросил Кир, ему было не по себе в этих стенах. Его раздражала статуя, очень похожая на живую женщину, он чувствовал себя участником какого-то нелепого любительского спектакля, единственным зрителем которого была она.