Игры ангелов. Возвращение.
Шрифт:
– У меня был генерал Николас, доложил, что ты проделала очень большую работу и выполнила мое поручение в полном объеме. И даже в дополнение к этому очень качественно переработала его тесты, и он обязательно воспользуется результатами твоих трудов в будущем.
– Он доволен?
– Он да, я нет.
– Позвольте полюбопытствовать, чем недовольны? Объемом выполненной работы?
– Вот к объему и качеству у меня как раз претензий нет. У меня претензия лишь к тому, что ты сама мне ничего не доложила. Вот скажи, генерал Николас говорил тебе, что это необходимо сделать?
– Говорил.
– Тогда почему не сделала?
–
– Элеонора, у тебя ни малейшего понятия о субординации... Как ты выпускные экзамены вообще сдала? Хотя я знаю как, сам виноват. Надо было тебя еще пару лет на обучении продержать. Ну ладно, сам теперь буду свои ошибки исправлять. Итак запомни, если тебе дали поручение, то доложить о его исполнении твоя прямая обязанность. Причем именно тому, кто тебе его дал. Запомнила?
– Запомнила, но это нецелесообразно.
– Мне плевать на целесообразность! Это правила, которые ты обязана выполнять!
– тон Адмирала изменился, было видно, что он с трудом сдерживается.
Однако Элеонора не испугалась, напротив это ее почему-то еще больше раззадорило и, иронично склонив голову набок, она с нескрываемым сарказмом проронила:
– А я не стану исполнять то, что по определению глупо и нецелесообразно.
– В чем нецелесообразность? В чем?! В том, что идет обязательная подстраховка не только в виде контроля сверху, но и снизу? Я элементарно могу забыть о данном поручении! У меня огромнейший объем работы! Я иногда физически не могу все держать в памяти!
– Нецелесообразность в том, что в данном случае я точно знала, что Вы получите эти результаты. А вот если после этого у Вас появятся ко мне вопросы, то в Вашем праве вызвать меня и все уточнить.
– В моем праве заставить тебя докладывать мне о выполненных поручениях, и я сделаю это!
– тон Адмирала заледенел.
– И как, позвольте узнать? По своей воле я этого делать не стану.
– Элеонора, не нарывайся! Я вызвал тебя лишь для того, чтобы подобных инцидентов не было в будущем, и пока я всего лишь прошу! Не вынуждай меня прибегать к репрессивным мерам в отношении тебя! Я же могу устроить тебе очень неприятные последствия такого твоего поведения, и ты это знаешь!
– Адмирал встал и подавшись вперед с угрозой посмотрел на нее, его глаза метали молнии, но сделав над собой усилие, он отвел взгляд, отошел к окну и, отвернувшись, совершенно другим тоном добавил: - Пообещай докладывать об исполненных поручениях и разойдемся мирно, не надо усугублять свое положение...
Но Элеонору уже несло, внутри клокотала буря ярости и злости:
– Ничего я не буду обещать! Делайте, что хотите, хоть убивайте! Я не буду Вашей куклой, которую стоит подергать за веревочку, и она выполнит требуемое. От меня Вы такого не добьетесь! Вам будет проще меня прикончить, чем подчинить. Хотя я понимаю, Вы не дадите мне умереть быстро и безболезненно, но я готова многое вынести, даже с ума окончательно сойти от боли, поэтому не обольщайтесь относительно результата...
– Тааак...
– Адмирал обернулся к ней вновь, в его руке появился брелок иммобилайзера: - На принцип пошла... ну что ж, посмотрим, насколько тебе хватит глупости и упорства ему следовать.
В то же мгновение, Элька почувствовало как ее тело безвольно обмякло в кресле. Адмирал подошел к ней, и глядя прямо в глаза, тихо произнес:
– Надоест бесчувственной куклой валяться и захочешь на веревочке прыгать, дай знать.
После чего подошел к селектору и вызвал через секретаршу Криса.
Вошедшему Крису он объяснил, что у нее сильный приступ неясной этиологии, видимо от нервного перенапряжения, который, исходя из его знаний об эминентах, вряд ли скоро пройдет, но надеяться на это надо. И Крису предстоит ее опекать по всей вероятности достаточно длительное время, до тех пока ей не станет лучше. Однако даже такое ее состояние не освобождает их обоих от обязанности присутствия на заседаниях Совета. Поэтому завтра до заседания Крис должен предусмотреть возможность ее удобного расположения там, после чего туда доставить.
Не задавая лишних вопросов, Крис лихо отрапортовал: "Есть!". После чего подхватил ее на руки и унес к ней в комнаты.
После этого дни потянулись для Эльки однообразной унылой чередой из которой вырваться она не могла, даже уходя в транс. Как только она отключалась, Крис впадал в панику и делал все, чтобы привести ее в чувство и вернуть к действительности. Она злилась, но ничего поделать с этим не могла.
Самыми интересными моментами при этом, как ни странно оказались моменты ее присутствия на заседаниях Совета. Крис переоборудовал ее кресло в инвалидное, с креплениями, способными удерживать ее в удобном сидячем положении, и теперь она словно за спектаклем наблюдала за всем происходящим во время заседаний, твердо зная, что ее ни о чем спрашивать не будут точно.
Адмирал несколько раз подходил к ней, и делая вид что проверяет самочувствие едва слышно спрашивал: "Ну как, не надоело еще?", потом ловил ее взгляд и, понимая, что сдаваться она не намерена, с грустной усмешкой качал головой и отходил.
Так прошло больше месяца. Элька уже приспособилась к своему состоянию, даже невозможность вхождения в транс перестала злить. Когда после очередного заседания к Адмиралу подошел генерал Николас:
– Адмирал, я бы хотел поговорить с Вами и миледи Элеонорой желательно наедине.
– Нецелесообразно, Николас. Ты же видишь в каком она состоянии, - Адмирал кивком головы указал в сторону Эльки.
– Вижу. Именно поэтому и хочу поговорить.
– Ладно, - Без особого энтузиазма проговорил Адмирал и повернулся к Крису: - Оставь нас на время.
Тот отсалютовал и вышел.
Дождавшись, чтобы в зале никого не осталось Адмирал повернулся к Николасу:
– Говори, что хотел.
– Вы ведь понимаете, что это у нее почти стопроцентно психосоматика?
– Хочешь намекнуть, что это она сама себе такое устроила? Что ж, возможно. Спорить не буду.
– А Вы догадываетесь, что самостоятельно выйти из этого состояния она уже не сможет?
– Да неужели? На мой взгляд, если это психосоматика, то как вошла, так и выйдет. Особенно если поймет, что пребывание в таком состоянии не в ее интересах.
– Вы ошибаетесь. При психосоматических заболеваниях при отсутствии у пациента стимулов выхода, таких как исчезновение причин, побудивших его уйти в болезненное состояние, или неожиданно возникших целей типа ответственности за судьбы других, болезнь лишь прогрессирует и ее исход оптимизма не внушает. Вы готовы отпустить супругу на следующий этап перерождения, Адмирал?