Игры ангелов. Возвращение.
Шрифт:
– Нет! Об этом и речи быть не может!
– тут же жестко, даже не задумываясь, ответил тот.
– Тогда моя Вам настоятельная рекомендация: уберите причину, побудившую миледи впасть в такое состояние, поскольку Вы вряд ли станете искать ради кого кроме Вас она начнет стараться выкарабкаться из него.
– Ты считаешь что-то послужило причиной?
– Скорее всего Ваше к ней отношение. Она рейнджер, а они бывшими не бывают, у нее психология независимого бойца-одиночки, работающего в команде лишь в крайних случаях и очень непродолжительное время. Она не умеет подчиняться безоговорочно, потому что никакие инструкции рейнджеру не указ. Когда он в автономной экспедиции они его
– И что ты предлагаешь?
– Предлагаю Вам вспомнить Ваши же собственные слова насчет того, что стоит закрыть глаза на некоторую недипломатичность ее поведения, поскольку у нее есть много других достоинств.
– То есть ты предлагаешь мне сообщить ей, что ей тут будет разрешено все?
– Зачем же так кардинально? Миледи Элеонора, несмотря на свой свободолюбивый характер, еще ни разу на моей памяти не преступила черту за которой ее поведение можно было бы посчитать недопустимым. Она жестка в суждениях, недостаточно дисциплинированна и может проигнорировать правила субординации, но она очень талантлива, обладает поистине энциклопедическими знаниями в разных областях, прекрасный логик, и интуиция у нее просто феноменальная, при этом она с радостью обращает все свои способности на общее благо. Генерал Влад, например, от нее в восторге, полковник Оскар до сих на пор нарадоваться не может на результаты ее работы, мне они тоже очень понравились. Это все к чему: ей явно не нужно многого от Вас, просто проявите к ней чуть больше любви и снисходительности, она же Ваша супруга в конце концов, Вы сами ее выбрали, и Вы знали, кто она и какой у нее характер и именно Вы несете за нее ответственность... к тому же Вы мудрее и опытней, Вам проще совладать с эмоциями... Вот исходя из всего этого сделайте шаг ей навстречу и протяните руку помощи, и она обязательно пойдет на поправку.
– Николас, тебе в голову не приходило, что говорить руководителю подобные вещи дело достаточно рискованное?
– Адмирал, я давно Вас знаю... Был бы на Вашем месте кто другой, я бы и рта не раскрыл, понимая, что ни мне, ни миледи Элеоноре моя откровенность не принесет ничего кроме дополнительных проблем. Так что не рискую я... В худшем случае Вы мне сейчас скажите, что психолог я никудышный и выставите вон, но все равно задумаетесь и в отношениях с миледи постараетесь хоть что-то изменить, и это меня порадует. Поскольку то что происходит сейчас меж вами это тупик.
– Уверен?
– Насчет того, что мне ничего не грозит?
– Нет, насчет тупика.
– На сто процентов. Рейнджера сломать практически невозможно, но если все же сломаете, результат Вас не порадует. Это будет жалкое зрелище.
– Убедил. Попробую я с супругой поговорить, может и правда, это поможет. Иди. Свободен.
Генерал Николас отсалютовал Адмиралу и повернулся к Эльке:
– Миледи, я очень надеюсь, что Вы примите верное решение и тоже постараетесь предпочесть амбициям здравый смысл. Это порадует не только Вашего супруга, но и многих окружающих, включая меня. На сим откланиваюсь, - он демонстративно склонился перед ней и вышел.
Адмирал помолчал некоторое время, потом тяжело вздохнув, тихо произнес:
– Хорошо, Элеонора. Ты выиграла, можешь ничего не докладывать и вообще ничего не делать. Не хочешь быть куклой на веревочках, будь балластом... я уже ни против чего не возражаю, надоело пытаться сделать из тебя полноценного и адекватного члена команды и Совета, ты видимо их всех считаешь моими марионетками, и тебя не переубедишь... Похоже, что не дано, того и правда не вложишь...
– после чего перещелкнул кнопки иммобилайзера, а потом склонился к селектору: - Генерал Крис в приемной? Пусть зайдет.
Как только Крис появился в зале, Адмирал поднялся с кресла:
– Крис, Николас оказался просто волшебником, у твоей подопечной на лицо явное улучшение. Вызови Алекса, и помогите ей вдвоем окончательно восстановиться, - после чего стремительно вышел.
Крис тут же подскочил к ней:
– О, сестренка! Ты наконец вышла из своего ступора. Выходит, психология может творить чудеса. Я очень рад. Ну-ка пошевели пальчиками. Прекрасно. А стопой? Великолепно! Сейчас Алекса позовем, он нам с тобой все объяснит какую нагрузку тебе можно давать и как ее вводить...- он нажал кнопку коммуникатора и скороговоркой попросил Алекса зайти в зал заседаний, прихватив медикаменты, восстанавливающие иннервацию после мышечного паралича, потом вновь повернулся к ней: - Элечка, а говорить ты можешь?
– Могу, но с трудом пока, - медленно и не совсем еще внятно проговорила она.
– Уже неплохо. Где была-то, сестренка? Никак по своим информационным полям бегала? Я все боялся, что ты совсем отсюда сбежишь. А ты такая раз и отключалась через каждые полчаса поначалу. Я думал рехнусь прям с тобой, только отвлекусь, а ты уже в прострации совсем... С ужасом вспоминаю. Хорошо, что это все уже позади.
В это время в зал вошел Алекс, подошел к ней, ощупал плечи, мышцы рук, потом ноги.
– Неплохо... Как долго был паралич?
– Больше месяца, - тут же ответил Крис.
– Ну ничего себе... А почему ко мне не обратились?
– Адмирал сказал бесполезно, типа у эминентов так бывает, должно время пройти. Я и не дергался.
– Понятно, - тут же прекратил все расспросы на эту тему Алекс, явно смекнув в чем дело.
– Говорить может?
– Может.
– Элеонора, девочка, скажи что-нибудь.
– Отстань. Мышцы все ноют. Плохо мне. Даже руку поднять не могу, лишь пальцы шевелятся и то с трудом.
– А как ты хотела? Это же у тебя не анабиоз был, а очень длительное полное отсутствие нервной проводимости, причем, насколько я понял, и афферентной и эфферентной под мощной блокадой. Ты ведь не только двигаться не могла, но и боли не чувствовала? Так вот теперь пока не восстановится афферентная иннервация, эфферентная будет затруднена, и ломать тебя при этом не хило будет, но это пару дней не больше. Я могу, конечно, тебе начать обезболивающее вводить, но тогда процесс замедлится, и ты дней шесть в кровати будешь вынуждена проваляться. А без него, ты уже завтра к вечеру ходить сможешь. А послезавтра забудешь обо всех последствиях. Что выбираешь?
– Простимулируй процесс, сегодня встать хочу.
– Элечка, ты взвоешь... не надо. Я сейчас витамины тебе введу и поддерживающие препараты и все будет в лучшем виде. Один день роли не играет. Ты вон месяц провалялась и еще один лишний день переживешь.
– Хочу встать сегодня!
– Хотеть не вредно, но стимулировать ничего не буду, да и нет сейчас его у меня.
– Врешь. В левом кармане ампула стимулятора лежит.
– Ну лежит, и что с того? Я его взял, думая, что у тебя кратковременный паралич был. А месяц без иннервации... Эль, после такого стимуляторы не вводят, лишь при полном отключении сознания. Я такое даже если Адмирал прикажет не стану выполнять, так что извини...