Игры Боэтии
Шрифт:
Застолье в Имперской башне было обычным для любого из скайримских замков. Много хмельного меда, много копчёной в ольховом дыму оленины и вымоченной в вересковом настое медвежатины, много громогласных речей, шума и мгновенно вспыхивающих ссор, тут же заканчивающихся общим примирением. Леди Сиф и Йордис показали гостям захватывающий дух танец с метанием топориков, ножей и кубков в партнера. Ярл Скальд из Данстара пел под аккомпанемент арфы – хотя его пение больше напоминало рев вошедшего в охотку матерого оленя – и рассказывал жуткие истории о временах Потемы, королевы-волчицы, воскрешавшей мертвых и резавшей сородичей в борьбе за трон. Столичные дамы бледнели, ахали и украдкой
Советница Катария, улучив момент, тихонько исчезла из залы – шумные застолья были ей не по душе, если только ее присутствие не требовалось регламентом или желанием императора.
Влетели нанятые для увеселения гостей редоранские плясуньи – смуглые и черноволосые, в перезвоне золотых монист и браслетов, в вихре пестрых легких тканей. Закружились, гортанно и резко вскрикивая, отмечая такт звонкими хлопками ладоней. Беседы гостей привольно скакали с одной темы на другую. Волнения в Хаммерфелле и последние новости из покоренного Саммерсета. Скандальное увлечение чейденхолльского герцога симпатичными хаджитками и уничтоженное отрядом Бдящих в Элинире святилище Матери Ночи, не-мертвой покровительницы Гильдии Убийц, да когда ж наконец удастся с корнем выжечь эту смертоносную заразу? Вспыхнувшая среди богатых дам повальная мода на украшения из двемерского стекла – и, как следствие, очередной виток войны Восточной компании с вольными грабителями подземелий. Резня в Брумском замке, где неуловимый Последний Мститель альтмеров расправился с герцогом Карвейном, между нами – той еще сволочью. Дознаватели говорят, Мстителя наняла тамошняя альтмерская община. Значит, ей и расплачиваться за пролитую кровь. Собственность конфискуем, самих альтмеров отправим на осушение болот Аргонии или расчистку Морнхолда от пепла. Пускай трудятся на благо государства.
Ближе к полуночи император вместе с частью свитских покинул застолье, прочие гости остались веселиться. Наместник впал в рассеянную задумчивость, невзирая на все попытки леди Элисиф растормошить его и вынудить хотя бы разок улыбнуться. Наконец, извинившись и сославшись на грядущий трудный день, он тоже удалился. Красотка сорвалась было следом, но Локи уговорил ее вернуться, попросив взять на себя обязанности хозяйки пира. Сиф понимающе закивала и уселась обратно на свое место по правую руку от опустевшего кресла наместника. Нацедила полный кубок меда, залпом опрокинула его и мрачно уставилась на шумные пляски в зале.
— Стряслось что? – заметила дурное настроение подруги Йордис.
— Да не… — помотала отяжелевшей головой Сиф. Рядом галдели и хохотали, никто не обращал на нее внимания, и захмелевшая Красотка тоскливо поделилась с Йордис наболевшим: — Никак не возьму в толк, что ж это за человек такой. Мила я ему или нет? Чего он мне голову морочит? Ладно, замуж не зовет, бывает. В конце концов, кто он и кто я. Наместник, ярл, уважаемый господин, с императором запросто беседует, а у меня в роду даже ни одного завалящего тана не было!
— Да ладно тебе, — отмахнулась суровая Мечница. – Развела страдания на пустом месте – мила, не мила. Была б не мила, разве б сидела ты за столом в Имперской башне? Он же перед всеми столичными гостями тебя за руку брал и вел, как свою законную госпожу. Да любого спроси на улице, кто у нас в Солитьюде королева? Скажут – Элисиф Прекрасная, кто ж еще!
— Кто ж еще… — с непонятной интонацией повторила Сиф и протянула руку за вторым кувшином, нарочито громко засмеявшись: — Давай напьемся, Йорди, да так, чтоб всем тошно стало!
— А давай, — охотно согласилась Мечница. Сиф, конечно, отличная деваха и подружка что надо, но в глубине души Йордис полагала, что смотрелась бы рядом с господином Лаувейссоном ничуть не хуже Сиф. Да, порой он кажется немного странным, ну и что с того? Она бы не стала ходить вокруг да около, а быстренько вынудила бы его сделать предложение. Леди Йордис, госпожа наместница. Звучит-то как, заслушаешься.
Несколькими этажами и толстыми перекрытиями выше, в покоях на самом верхнем ярусе Имперской башни двое мужчин стояли у распахнутого окна, рассеянно созерцая гавань Солитьюда в жемчужно-серебристом сиянии Массера и Секунды. Небольшая лодка черным призраком выскользнула из-за мыса и, поймав в паруса ветер, быстро побежала по направлению к башне маяка. Трещали поленья в камине, распространяя приятный запах смолистой горной сосны. Тени и отблески метались по полу и старинным гобеленам с изображением подвигов Исграмора на поле брани. Шептались, якобы среди гобеленов сохранились один или два доподлинных, времен самого Воителя, вытканных руками пленных эльфиек, а вместо шерстяных нитей в них вплетены срезанные с голов побежденных волосы.
Прошмыгнувшая в покои Ноктюрнал старательно прикидывалась пыльным чучелом сороки, украшающей ветвистые оленьи рога на стене.
— Твоя подруга очень хороша собой. Она такая милая… и непосредственная, — высказал свое авторитетное мнение император. Лофт кивнул:
— Элисиф? Да, она может быть очень полезной. Горожане просто обожают ее... и мне тоже перепадает малость уделенного ей внимания. Сиф любит поболтать, умеет слушать и всегда в курсе происходящего в Солитьюде. Она — моя личная Катария, — он ухмыльнулся собственным мыслям. Леди Сиф подобная ухмылка очень бы не понравилась, но леди Сиф сидела в большом обеденном зале, стремительно и целеустремленно накачиваясь медовухой в компании Йордис и ярла Корира, славного умением пить, не пьянея.
— Неужели у бедняжки нет ни малейшего шанса стать когда-нибудь леди Лаувейссон? – судя по интонации, Мид откровенно поддразнивал своего собеседника.
— Всякий раз, когда меня подмывает сказать «да, Сиф, давай поженимся», я иду посмотреть, как она упражняется с топором, — откликнулся Локи. – Созерцая разлетающиеся в щепки мишени, я нахожу множество аргументов в пользу холостой жизни. Успеется. Дурное дело нехитрое.
— Топор-р, — не удержалась сорока. Потрясла длинным хвостом и нерешительно добавила: — Р-рубить?..
— Это еще что такое? – удивился Мид.
— Извольте видеть, это наша Ноктюрнал, — хмыкнув, представил сороку Лофт. – Удивительно разумное для птицы создание. Верный патриот своей малой суровой родины.
— Р-родина! – обрадованно заорала Нона. – Скайр-рим! Скайр-рим для нор-рдов! Смер-рть остр-роухим! На костер-р!..
— Кыш, — шуганул птицу Локи. Ноктюрнал перепрыгнула выше и оттуда требовательно выкрикнула:
— Сахар-рок!..
— И как широко простираются ее познания? – заинтересовался Мид. – Ну-ка… император!
— Безвр-ременно, — зашелестела крыльями Нона. – Ур-риэль!..
— А вот с этого места, пожалуйста, подробнее.
— Ноктюрнал не способна предсказывать будущее, — вступился за любимицу Локи. – Да, она постоянно болтает, но не понимает и четверти того, что говорит.
— А мне кажется, ее высказывания не лишены определенной мудрости, — не согласился император. – Да, Ноктюрнал? Что думаешь о судьбах Империи?
— Тамр-риэль, — откликнулась сорока. – Др-раконы! Кр-ровь!.. – она щелкнула клювом, четко выговорив: — Даэдр-ра!..