Игры богов
Шрифт:
А может, все мои рассуждения неверны?
Без единого звука открылась дверь, и в комнату вошел невысокий черноволосый мужчина с беззаботным выражением лица.
– Добрый день, Алексей, – сказал он, широко улыбаясь.
– Добрый день, Антонио, – ответил я, продолжая сидеть в кресле и пить кофе. Потом показал на кровать: – Присаживайтесь, чувствуйте себя как дома.
Он так и сделал. То есть присел.
– Вы, как я вижу, уже успели здесь освоиться, – заметил он с той же улыбкой до ушей. Я мельком
– Жить можно. А вы, никак, пришли сказать мне, что Совет допустил ошибку и я могу быть свободен?
– Не совсем. То есть Совет не допускал ошибки, но вы можете быть свободны. Правда, для этого нужно кое-что сделать.
Ага, мысленно произнес я. Поздравляю, Алексей, думать мы еще не разучились.
– Не люблю условий, – возразил я вслух.
– Придется полюбить – самоуверенно заявил Антонио. В этот момент я едва сдержал себя, чтобы не запустить в него чашку с еще горячим кофе.
– А в чем, собственно, дело? Если я что-то нарушил, пусть этим занимается полиция. Частные компании не имеют права лишать человека свободы… Любого человека. Вы явно наживаете себе неприятности.
Антонио не повел и бровью:
– Бросьте. Маргарет рассказала вам достаточно о нашей Компании. Вы очень хорошо знаете, что у нас свои законы. И свои способы проведения их в жизнь. Если уж на то пошло, то я могу даже сообщить вам, что в качестве высшей меры наказания у нас все еще применяется смертная казнь. Так что советую хорошенько подумать, прежде чем отказываться от моего предложения.
И он снова добродушно улыбнулся. Как будто только что удачно пошутил.
Я покачал головой:
– Что вы говорите! Смертная казнь! Вы меня напугали так, что я потерял сознание. И провалялся без признаков жизни трое суток. А теперь со страху не могу говорить.
Его улыбка стала натянутой.
– Не паясничайте. Речь идет о вашей жизни и смерти.
– За свою жизнь я кем только ни был, а вот паяцем не приходилось. Раз уж речь пошла о смерти, почему бы не исправить это напоследок?
– Вы еще не слышали моего предложения…
– Зато уже вдоволь наслушался угроз. Вы всегда так разговариваете с людьми? Это ваш стиль? И часто удается прийти к соглашению?
Уголок его рта начал подергиваться, а я задумался. Вряд ли это и есть таинственный третий претендент. Слишком грубо работает. Да и едва ли претендент открылся бы сразу. Скорее всего, Антонио просто на побегушках у кого-то более солидного.
Мой собеседник наконец справился с собой, стер с лица улыбку и опять попытался напустить на себя самоуверенный вид. Теперь меня это начало забавлять.
– Вы должны понимать, что оказались в невыгодном положении, – упрямо гнул он свою линию.
– Интересно, с чего вы так подумали? – я перебил его, не дав продолжить фразу. – Здесь довольно
Похоже, я ему нравился все меньше и меньше. Он небрежно оперся рукой на кровать и заявил:
– Разговаривая со мной в таком тоне, вы подвергаете свою жизнь опасности.
Я мигом сбросил маску благодушия и думать забыл о шутливом тоне. Заговорив, я с удовлетворением отметил, что мой голос стал жестким:
– Да ну? А если посмотреть на это с другой стороны? Вы ведь тоже подвергаете себя опасности, угрожая мне. И при этом еще находясь со мной в одной комнате. Глупо, Антонио.
По его лицу снова поползла самодовольная ухмылка:
– Ну-ка, попробуйте ко мне приблизиться! Скажу вам заранее, вы не сможете даже коснуться меня.
– Я и не собираюсь вас касаться. Еще пара угроз с вашей стороны – и я вас просто убью. Надеюсь, кто-нибудь придет забрать труп и тем самым избавит меня от нудной работы по расчленению и спуску в унитаз того, что от вас останется.
Антонио заметно побледнел, но я не дал ему перехватить инициативу разговора и продолжил:
– Глупо, глупо надеяться на машины в плане обеспечения безопасности. Машина считает, что у меня нет оружия. Но оно у меня есть.
Я продемонстрировал ему чашку, которую держал в левой руке.
– Жаль, конечно, будет хорошего кофе, ну да я себе еще закажу. А теперь смотрите. Я не делаю никаких резких движений в вашу сторону.
Чашка стремительно вырвалась из моей руки. Антонио в испуге зажмурился и отшатнулся.
– Видите, как все просто?
Открыв глаза, Антонио обнаружил, что чашка всего лишь перекочевала из моей левой руки в правую и я продолжаю пить свой любимый напиток. Почтеннейший член Совета выпрямился и перевел дыхание.
– Вы труп, – сообщил я ему. – Выбываете из игры. Кто там следующий?
– Вы даже… – пробормотал он. Я нахмурился:
– Трупы не разговаривают. Считай, что ты провалил переговоры. Иди и скажи своему хозяину, что заключенный желает видеть его лично. И побыстрее. Мальчики на побегушках не годятся для дипломатии.
Его лицо начало наливаться кровью. Мне показалось, что сейчас он заревет, как бык, и бросится таранить меня головой.
К счастью, в этот момент дверь снова заскользила в сторону. В этот раз на пороге стоял… один из телохранителей Отца. Тот, со скандинавским лицом.
Вновь вошедший бросил быстрый взгляд на моего нерадивого собеседника, потом его глаза остановились на мне. Он приветственно улыбнулся – одними глазами – и обратился к сидящему на кровати:
– Оставь нас, Антонио. Не беспокойся, ты сделал все, что мог. Просто у этого человека богатый опыт по выведению людей из равновесия.