Игры богов
Шрифт:
Наташа, раньше спокойно сидевшая в своем кресле, теперь стояла посреди комнаты и не сводила глаз с Михеля. Вид у нее был до смешного серьезный и воинственный, и взъерошенные волосы лишь дополняли картину.
Телохранитель же вовсе не казался опасным. Его широко распахнутые глаза абсолютно ничего не выражали, сфокусировавшись на какой-то одному лишь Михелю известной точке. Сам он застыл в ирреальной неподвижности, словно высеченная из камня статуя, отродясь не бывавшая живой.
Может, задумался?
Взглянув на меня, Наташа вдруг
– Готов идти?
– Вероятно, да, – пробормотал я. – А что ты с ним сделала? Я думал, что превращать людей в камень – привилегия горгон.
– Он придет в себя… через некоторое время, – небрежно кивнула в сторону телохранителя моя освободительница. – Сейчас он слышит нас, но сам сказать ничего не может.
Я хмыкнул:
– Какая жалость! Наташа, сдается мне, что его гостеприимство оказалось слишком уж навязчивым.
– То, что он сделал по отношению к тебе, отвратительно, – заявила девушка. – Извини, я не сразу заметила…
– Да что ты! – Я запнулся, не в силах подобрать слова. – Спасибо… Но… но то, что он сделал по отношению к Марго, отвратительно вдвойне.
Если начальник охраны и слышал наш разговор, то никак этого не показывал. Впрочем, едва ли он мог, будучи в таком статуевидном состоянии, выражать эмоции.
Я поднялся с кресла. Неожиданная психическая атака Михеля вымотала мои силы до предела. Ныла каждая мышца, ног я почти не чувствовал, а на душе была лишь бесконечная усталость.
Стараясь обращать на все это поменьше внимания, я подошел к Наташе. Взял ее за руку, заглянул в глаза.
– Спасибо, – мой голос почему-то сорвался на шепот. – Мне был нужен этот разговор.
Наступила пауза: я вдруг понял, что зашел в тупик, а Наташа ждала. Несколько секунд мы так и стояли посреди комнаты молча. Потом она отвела взгляд и мягко высвободила руку.
– Пойдем.
– Я действительно тебе благодарен, – пробормотал я, чувствуя себя глупо.
– Пойдем же!
Она направилась к замаскированной двери, и та не замедлила открыться. Каменные панели бесшумно ушли в скалу. За ними был лишь пустынный коридор.
Я оглянулся на Михеля. Несколько минут назад мне хотелось его убить. Я был готов даже пожертвовать собственной жизнью, только бы дать выход тому чувству ненависти, что жгло меня изнутри. Теперь же…
Теперь он был беззащитен в своей неподвижности, а я не ощущал ничего, кроме усталости. Мне стала совершенно безразлична дальнейшая судьба человека, которого я совсем недавно воспринимал как своего врага. Умрет ли он, останется ли жив – не все ли равно? Сделанного-то не воротишь.
– Мы уходим, – сказал я, обращаясь к нему. – Я мог бы лишить тебя жизни, как ты лишил жизни Марго. Но нет, лучше живи. Ты достиг, чего хотел. Ты стал первым лицом в вашей проклятой Компании. Пусть так. Момент триумфа скоротечен – это знали еще древние. Лови его, наслаждайся им, хватайся за него – в страхе перед завтрашним днем. Перед тем, кто будет похож на тебя,
И снова коридоры. Мне уже начинало казаться, будто в этих чудовищных подземельях я провел долгие годы.
– Почему нас не забрал Клод? – спросил я у своей спутницы, когда мы пробирались одним полутемным проходом. – Раз – и исчезли бы вместе с ним.
– Он не может так сделать, – пояснила Наташа. – Одушевленные предметы переносить трудно, очень трудно. Даже собак или кошек.
Я удивился:
– А как же Марго? Наташа запнулась.
– Она… Алексей…
– Что?
Моя спутница помедлила, а затем все-таки произнесла:
– Она уже не была живой… Прости.
Я знал это. Марго ведь умерла на моих руках. И все же эти неожиданно глухо прозвучавшие слова будто убили во мне какую-то призрачную надежду, остро и четко указав на ее беспочвенность. Внутри образовалась холодная пустота.
Клод забрал тело. Неодушевленный предмет…
– Верь! – вдруг быстро сказала Наташа. Ничего не поняв, я уставился на нее.
– Верь, – повторила моя спутница. – Говорят, что вера способна творить чудеса.
– А это правда?
– Не знаю. Но ведь может же быть правдой! Алексей… Самое большое заблуждение человечества – думать, что чудес на свете не бывает. Верь!
Я молчал.
– Перестань считать, что мир предсказуем, – и чудеса вернутся в твою жизнь! – настаивала Наташа.
– Так просто? – невольно я улыбнулся, но улыбка, кажется, вышла грустной. – Спасибо, Наташа. Однако я, наверное, никогда и не полагал, что мир предсказуем. А после происшествия на Земле – тем более. И все же любой вере есть предел. Я попробую.
До ангара мы добрались благополучно. Я понял, что все закончилось, лишь когда увидел перед собой дверцу «буревестника».
– Садись, – кивнула моя спутница.
– Мы полетим на этом? – удивился я.
– Только до яхты. Блонди нас ждет на орбите.
– Яхта?
– Быстрей!
Повинуясь команде, я запрыгнул на сиденье и лишь потом огляделся.
«Буревестник» стоял на краю огромного зала – целого космодрома под крышей. Дальше располагалась самая различная техника, а ближе к противоположной стене виднелись корпуса четырех космических кораблей. Но там были люди.
И сейчас несколько человек направлялись в нашу сторону, отчаянно жестикулируя – голосов на таком расстоянии было не разобрать. Нас заметили!
– У них там наверняка под рукой лазерный резак, – предупредил я Наташу, взявшуюся за пульт управления.
Она фыркнула:
– Ну мы же не будем ждать, пока его включат!
Наш «буревестник» сорвался с места. Одновременно с этим та часть крыши ангара, что находилась над кораблями, начала открываться. Массивные секции нехотя заскользили, впуская в помещение дневной свет.