Игры для патриотов
Шрифт:
Ждал её около получаса, кутаясь от холодного ветра в воротник летной куртки, и изрядно продрог.
Лариса выскочила из автобуса, придерживая от ветра велюровую шляпку с розочкой сбоку, надетую совсем не по сезону. И в осеннем кофейного цвета пальто — под цвет шляпки, хотя, знал Геннадий, ей есть во что одеться более теплое. Девушка передернула плечами.
— Холодище-то какой! Идём быстрее в гостиницу.
— Не торопись. Поговорим лучше здесь.
— Что случилось? У тебя неприятности?
Он решил не
— Пока нет. Но могут быть. Если станет известно про те сто тысяч, я не знаю, как объяснить…
— Но у нас гарантирована тайна вкладов.
— У вас, в вашем коммерческом банке, может, и гарантирована, а в нашем — нет, — сказал он жёстче, чем хотелось бы. — И не будем сейчас обсуждать эту проблему. Сможем мы завтра утром переложить деньги на твою сберкнижку?
Лариса остановилась, растерянно уставилась на него.
— Ты… Ты хочешь, чтобы у меня были неприятности? — спросила тихо после длинной паузы.
— Не говори ерунды. За то, что ты ухаживала за человеком и он заплатил тебе, никто тебя не осудит.
Лариса помотала головой.
— Если бы у него не было родственников. Ты представления не имеешь, какие это сволочи. Они раздавят меня, растопчут.
— Но и я не могу оставить твои деньги на моей сберкнижке.
— Подожди, — совсем по-детски сунула в рот пальчик Лариса. — А почему бы тебе, в случае чего, не сказать, что деньги дал тебе на сохранение Борис Борисович?
— А мне с какой стати? Друг я ему, сват? Он видел меня всего два раза, — возразил Геннадий.
— А кому известно, что два раза? Может, ты давно у него в приятелях ходил. Кстати, ты не у него покупал «Жигули»?
— Нет.
— Жаль. Но это не меняет положения дел. Борис Борисович был человеком замкнутым, ни с кем секретами не делился. А соседи видели, что ты заходил к нему со мной. Помогал мыть, переодевать — понятно, что для меня одной это было не под силу. Борис Борисович проникся к тебе доверием. Я подтвержу… Это совсем не то, что подарок девушке, неизвестно за какие заслуги.
Её довод показался ему убедительным. В случае чего можно, конечно, так объяснить.
— Но если ты настаиваешь, можно и переписать, — вдруг согласилась Лариса.
— Да, так, пожалуй, будет лучше: твои сбережения вряд ли станут проверять. А нас после этой катастрофы… сама понимаешь. Утром сходим в сберкассу, — принял решение Геннадий.
— Хорошо, милый. Но я сегодня не останусь у тебя, стирку затеяла. Бросила, когда ты позвонил. Приеду прямо к сберкассе к восьми.
— Договорились.
Он проводил её до автобусной остановки. Лариса чмокнула его в щеку.
— Спокойной ночи, милый. Не волнуйся, всё обойдётся, вот увидишь.
Возницкий долго не мог успокоиться, когда ушёл второй пилот, расхаживал в одиночестве по кабинету, ломая голову
Если он причастен к катастрофе, то с кем связан? Понятно, что кто-то его либо подкупил, либо принудил. Кто? Надо установить все его контакты. Особенно если они были с кавказцами…
Вспомнив о своем распоряжении взять у второго пилота кровь на анализ, Возницкий позвонил в поликлинику, но дежурная медсестра сказала, что Тамара Михайловна уже ушла домой и лаборатория закрыта.
— И тут бардак! — выругался Возницкий. — Каков командир, такие и подчиненные… Не соизволила даже доложить, фифочка. Подожди, я тебя и дома разыщу, заставлю так крутиться, что тошно станет; в другой раз будешь почтительнее откоситься к начальству. — Нажал на кнопку селектора. — Парамонова ко мне!
Техник самолета, вызванный в штаб сразу после обеда, дожидался беседы с грозным полковником (весть эта сразу облетела гарнизон) в комнате дежурного и тут же явился в кабинет, где все еще расхаживал Возницкий, никак не в состоянии унять расходившиеся нервы. Полковник, не предлагая старшему лейтенанту сесть, остановился напротив и, пронзающе глядя в глаза, потребовал:
— Доложите: какие работы вы выполняли на самолёте перед вылетом? Что делали, кого видели, с кем общались? Вплоть до того, ходили ли писать или какать. Все до мельчайших подробностей.
Техник, ошарашенный такой вводной, переступил с ноги на ногу, начал неуверенно, с запинкой:
— Как и положено по инструкции… всё осмотрел, проверил.
— Что осмотрел, что проверил? Конкретно! — не сдержал полковник неудовольствия.
— Давление в шасси… тормозную систему. Осмотрел внешне… Потом со вторым пилотом занимались крепежкой ящиков с аппаратурой.
— Заправку топливом когда производили?
— Ещё накануне. Как только самолёт прилетел из Вьетнама.
— Кто утром проверял заправку?
— Бортинженер, второй пилот.
— А вы почему не проверяли?
По лицу старшего лейтенанта побежали струйки пота, хотя в кабинете было совсем не жарко. Пожал плечами.
— По инструкции положено второму пилоту. И зачем же… Мы верим друг другу. — Техник начал приходить в себя и заговорил смелее.
— Кто еще имел отношение к заправке?
— Никто.
— Когда командир экипажа, второй пилот и штурманы ушли на медосмотр, вы были у самолёта?
— Так точно.
— Кто ещё с вами оставался?