Игры Кришны. Кришитоши
Шрифт:
Муж, подумал я. Женя, словно почувствовав мое смущение, продолжила:
— Я родилась на севере, но с детства мечтала жить на юге возле моря. Покидать привычный мне мир не хотелось. Люблю снежные зимы. Не знаю, к счастью или нет, но не по возрасту я начала страдать из-за перепадов давления. Врачи порекомендовали сменить климат. Долго раздумывать я не стала. Родители мои умерли, больше никто меня на одном месте не держал. Выбрав на карте понравившийся по расположению город, я продала свою квартиру и отправилась в путь. Вы представить себе не можете, какое чувство восторга я испытывала, упиваясь смелостью своего поступка. В поезде ко мне подсел молодой человек. В купе нас было двое.
Лилия услышала слово «дедуля», повторила его за Женей (у нее вышло «дуля, дуля!»), тут же и принялась оглядываться по сторонам. История, которую мне рассказывала Женя, буквально заворожила меня. В образе обольстителя почему-то мне представился Алекс.
— Вы бы могли описать мне молодого человека, подсевшего к вам в купе?
Женя принялась описывать мне его черты, лицо, фигуру. Делала она это с трепетом и как бы всем своим существом говоря, что любит его.
— Его звали Алекс?
— Вы знакомы с ним? — она прослезилась от радости.
Слушая веление своего сердца, я не колеблясь ответил, что это друг моего детства, и предложил ей его адрес. Женя благодарно поцеловала меня в щеку, вдалеке я заметил старичка, махавшего им рукой. Очевидно, это был тот самый таксист. Лилия радостно побежала к нему навстречу и бросилась в его объятия, повторяя: «Дуля, дуля!». Закрыв глаза, я увидел улыбку малыша и улыбнулся ему в ответ.
Говинда
Начало пути
Возвращение Виктора
«Дорогой отец Франческо! Спешу сообщить тебе новость, которая тревожит всех: Сирия вошла в состав Османской империи. Сейчас трудно судить, какие последствия может сулить это событие. Несомненно, потеря Сирией самостоятельности, оставит неизгладимый след в истории. Мы лишь смиренно предоставляем Всевышнему и его слуге Времени задачу быть справедливыми судьями.
Сегодня мы все скорбим о гибели нашего брата Заида павшего в честном бою. Руками этого великого воина Мудрейший не раз вершил правосудие. Сравнительно недолгое время Заид был мужем Хадиджи. Марьям любила его как своего отца. Умирая, он завещал свои накопления ей. Дальше оставаться в Сирии небезопасно, поэтому я намерен отправиться в Индию. Перед отъездом я должен выполнить волю покойного и передать завещанное Марьям.
Надеюсь на то, что Хадиджа с дочерью сочтут своим долгом прибыть в Дамаск и посетить могилу Заида. Осознаю всю ответственность, ложащуюся на меня. Уверяю вас, что женщины будут в полной безопасности. Все необходимое для этого мною сделано.
Да благословит вас Господь!»
Прочитав письмо, отец Франческо попросил Петра привезти к нему Марьям. Сам же он спустился в библиотеку и принялся обдумывать план отправки женщин в Сирию. Марьям на тот момент исполнилось восемнадцать лет. Прибыв в поместье, Петр застал ее за игрой на клавесине. Увидев Петра, она поспешила похвастать разобранной партией. Петр передал ей просьбу отца Франческо прибыть в Рим. Марьям не стала тратить время на долгие сборы и почти сразу же отправилась в дорогу.
Для Марьям Сан Джованни ин Латерано был вторым домом. Она знала каждый изгиб ее стен. Спустившись по узкому коридору и оказавшись у дверей библиотеки, она услышала голос отца Франческо. Его голос показался ей бодрым. Она постучала в дверь и получила разрешение войти.
— Дитя мое! — обратился он к ней. — Это мой мальчик Виктор. Я много рассказывал тебе о нем.
Марьям, не поднимая глаз, поприветствовала Виктора. Ей нестерпимо хотелось разглядеть его. Поборов свое смущение, она украдкой посмотрела на него и чуть слышно прошептала: «Перышко!» Вновь нахлынули на нее те загадочные чувства, которые явил ей детский сон.
— Это чудо Господне видеть вас рядом с собой! — радостно заявил отец Франческо, вернув Марьям к действительности. — Дитя мое, Виктор стал отважным мореплавателем и сейчас находится на службе у короля Франции Людовика. Вот уж воистину пути Господни неисповедимы! Цыгане, похитившие Виктора, продали его контрабандистам. Он недолго был в их плену: его освободил французский военный корабль, вступивший в битву с пиратами. Виктора взяли на борт юнгой, и под началом капитана де Ласаля мой мальчик бороздил моря! Провидению было угодно, чтобы они нашли новые земли, вернувшись во Францию. Де Ласаль торжественно был назначен губернатором открытых земель, а Виктор в новом статусе представлен ко двору, его помощником.
К концу рассказа отец Франческо прослезился от радости. Он не хотел омрачать радость встречи скорбным письмом от шейха и решил в тайне подготовить отправку женщин в Дамаск.
Говинда
Согласие
Сидя за столом, Петр украдкой поглядывал на Хадиджу. Виктор, блистая своим красноречием, не сводил взгляд с Марьям. Франческо внимательно его слушал. Лейла, состарившаяся служанка Хадиджи, с любовью за всеми ухаживала. Слушая Виктора, отец Франческо неоднократно высказывал свое намерение представить его ордену на очередном собрании, которое было намечено на третье июня. Вступив в диалог с отцом Франческо, Виктор на время отвлекся от Марьям, что позволило ей еще раз взглянуть на того, чей образ не покидал ее с детства.
— Я непременно посвящу тебя в почетные члены ордена, ты торжественно присягнешь и станешь рыцарем, — сказал отец Франческо и обратился к Марьям. — Мария, девочка моя, поиграй нам, пожалуйста.
Марьям послушно встала из-за стола и направилась в зал, где находился инструмент. Франческо и Виктор пошли за ней. Петр и Хадиджа остались за столом.
— Чье произведение ты играешь? — удивился отец Франческо, слушая игру своей воспитанницы.
— Эту мелодию я впервые услышала в детстсве и отчетливо ,слышу с тех пор, как прибыла в Италию. Я разобрала ее по нотам, и получилась эта композиция, — тихо ответила Марьям.
— Поразительно! Я словно становлюсь с ней единым целым, — произнес отец Франческо и закрыл глаза.
Утром следующего дня Виктор сопровождал Марьям во время прогулки верхом. Для него это был шанс насладиться ее присутствием. Девушка нарочно отставала от него, чтобы разглядеть его фигуру и вновь погрузиться в переживания своего давнего видения. Пытаясь скрыть переживания, она замыкалась в себе и затем, словно оживая, тихо произносила: «Перышко». Она была влюблена, и ей приходилось бороться с собой, чтобы не броситься в объятия Виктора.