Игры любвеобильных фей. Рай в неглиже
Шрифт:
– Поражаюсь беспечности Настасьи, – произнес дядя Коля, словно прочитав мысли подруг. – Всю жизнь твердила мне о важности высшего образования и хорошего воспитания, а тут доверилась первому попавшемуся проходимцу.
– Но так или иначе, а карта уже у него.
– Нет, карта у нас.
– Пусть оригинал у нас, но ксерокс у Андрея есть. Зачем он потащил с собой тетку Настасью с Соней?
– А как же иначе? Ему ведь предстоит и дальше играть роль Сониного жениха. Ну, а Настасья… Думаю, сестра нужна ему для того, чтобы поделилась с ним той информацией, которая может храниться у нее в мозгу. Недаром ведь мы с Настасьей излазили эти места от и до. Местные не забирались в такие дебри, где довелось побывать нам за эти годы.
– И что вы узнали?
– Тут есть одно загадочное место – Черный лес. Так вот местные утверждают, что там нечисто. Они туда никогда не ходят и детей своих тоже не пускают.
– В каком это смысле – нечисто?
– В самом прямом. Там пропадают люди. И еще водится нечистая сила.
– Ерунда какая-то! – возмутилась Кира. – Я в такие штуки не верю.
– А местные верят.
– Ну и дураки!
Время клонилось уже к вечеру. Сегодняшний день можно было считать потерянным. Но друзья все равно медлили возвращаться домой. Никто из них не решался признаться, но их пугала перспектива встречи с Настасьей и Соней, которые явно будут недовольны тем, что родственники пытаются помешать им. И недовольны – это еще мягко сказано. Учитывая взрывной характер Сони, скандала точно не избежать. И даже присутствие жениха вряд ли сделает ее мягче.
Поэтому, когда стемнело и тянуть дальше с возвращением в поселок было уже невозможно, вся компания направилась к дому тети Маши и ее внучки. Девочка уже поджидала на дороге.
– Что же вы так долго? – кинулась она к друзьям. – Бабушка Маша давно вернулась, ужин приготовила, стол накрыла, сидим, только вас ждем!
В это время из дома показалась сама тетя Маша – высокая и дородная женщина лет шестидесяти. Назвать ее бабушкой было нельзя. Она даже в зрелом возрасте сумела сохранить остатки привлекательности.
При виде ее дядя Коля как-то странно покраснел и раскашлялся, словно в горло ему что-то попало.
– Здравствуй, Маша, – произнес он, когда кашель наконец его оставил.
– И ты здравствуй, Коля, – хорошо поставленным зычным голосом произнесла тетя Маша. – Какими судьбами в наших краях? Снова за своим сокровищем?
– Да. За ним.
– Сестру твою видела. Она мне не говорила, что ты тоже приедешь.
– Видишь ли… мы с Настей… м-м-м… мы с ней немного повздорили. Знаешь, как это бывает среди родных?
– Отлично знаю. Ну, заходите в дом, если не побрезгуете.
– О чем ты говоришь, Маша! – пылко воскликнул дядя Коля. – Мы зайдем. Обязательно!
Тетя Маша посторонилась, пропуская гостей в избу. В отличие от дома тетки Ани, который был плотно забит мебелью, коврами, хрусталем и аппаратурой, в горнице у тети Маши стоял лишь стол со стульями. На полу лежал узорчатый коврик. Да еще в углу устроился пузатый буфет, заставленный банками с домашним вареньем.
На ужин у тети Маши были грибы в сметане и с картошкой.
– Еще вчерашний борщ есть. Будете?
Проголодавшиеся друзья съели и борщ, и грибы, и все остальное. А за ужином они договорились с симпатичной хозяйкой насчет того, чтобы перебраться к ней на постой.
– Живите, сколько хотите. Буду только рада. И денег с вас никаких не возьму.
– Нет, нет! Нам так будет неудобно.
– Ну, заплатите тогда, сколько захотите, – отмахнулась тетя Маша. – Я вам сразу говорю, я не хапуга, как ваша тетка Аня. Та известная рвачиха и куркулиха. У них с мужем самое крепкое хозяйство во всем поселке, но вот не любят их люди за гнилой нрав. Никогда и никому не помогут за простое спасибо. Из всего стараются выгоду извлечь. И не просто выгоду, а чтобы обязательно их рублем отблагодарили. Другой благодарности они не приемлют.
– Да мы уж про них все поняли. Сами жалеем, что с ними связались.
– Значит, перебираетесь ко мне?
– Узнав, что ты до сих пор живешь в Морозовске, только об этом целый день и мечтал! – пылко воскликнул дядя Коля. – Но вот только… Твой муж не будет против?
– Мой муж?
Тетя Маша казалась удивленной.
– Выйдем-ка на улицу, – предложила она дяде Коле.
Старики вышли из дома. А подруги, Лисица и Верочка, конечно же, не могли упустить такой великолепный шанс подслушать, о чем пойдет у них речь, и всей компанией незаметно перебрались поближе к окошку, чтобы слышать разговор двух старых знакомых.
Оказавшись во дворе, тетя Маша повернулась к дяде Коле и повторила свой вопрос:
– Какой мой муж?
– Ну тот, геолог, за которого ты собиралась замуж, когда я последний раз был в Морозовске.
– Геолог?
– Заезжий товарищ.
– Заезжий геолог? Но я…
– Да ладно, Маруся! – поморщился дядя Коля. – Можешь мне ничего не объяснять! Скажи только одно, не сладилось у вас с ним, так?
– С кем не сладилось-то? – вспылила тетя Маша. – Не было у меня никого! Все эти годы не было!
– Постой, постой, как же так? Мне Настасья… под строгим секретом рассказала… тогда еще! Ты же ей сама писала, чтобы она меня потихоньку подготовила.
– К чему?
– Ну, чтобы я не совался больше сюда, к тебе. Настасья мне и рассказала!
– О чем рассказала-то?
– Не о чем, а о ком! О вас с этим геологом! Он еще жил у вас в качестве жильца. Вася его звали!
– Василий, – протянула тетя Маша, кажется, начиная что-то вспоминать. – Да ты что? Ты меня к Василию приревновал? Да ведь он женат был. И детей у него трое имелось. Да и не было у нас с ним ничего. Просто жилец.
– Такой же, как я? – тихо спросил у нее дядя Коля.
– Ну, ты как раз был необычным, – так же тихо ответила тетя Маша.
В разговоре возникла пауза, заполненная взглядами. Тетя Маша и дядя Коля не отрывали глаз друг от друга, словно стремясь сказать то многое, что накопилось у них за эти годы. А удивленные друзья переглядывались между собой.
– Выходит, у дяди Коли роман!
– И не просто роман. Это любовь!
– Ну да, а вы что, не знали? – удивилась маленькая Верочка. – Бабушка все эти годы ждала вашего дядю Колю. А он – нехороший человек – женился на другой женщине!