Игры на свежем воздухе
Шрифт:
– Уж очень несовременно… - пробормотал Валька, слегка ошарашенный педагогическими выкладками дяди Вовы.
– А я вообще человек несовременный, - с какой-то несолидно, хулиганской радостью ответил Короб.
– Не понимаю, например, почему преступнику должно быть удобно сидеть в тюрьме. Не понимаю, почему вместо "война" надо говорить "миротворческая операция". Почему убийцу или распространителя наркотиков нельзя казнить смертью. И почему люди на простые вопросы разучились отвечать "да" и "нет" - тоже не понимаю. Потому и сижу на заставе - тут всё проще, а особо неприглядных типов можно стрелять.
–
– поинтересовался Валька. Короб пожал плечами:
– Почти…
– Конкретно вы наехали на наше поколение… - Валька неловко усмехнулся - ему было обидно. Сразу становилось ясно, что майор из тех людей, которым трудно что-то доказать разговорами о юридической и компьютерной грамотности подрастающей смены - приемлет только то, что можно "пощупать" руками.
– А как же Чечня?
– А что Чечня?
– поинтересовался Короб.
– Хотите сказать, что наши там плохо воюют? Вы же военный, вы же должны знать!
– Не скажу, что плохо, - согласился Короб.
– Только кто у вас в армии-то служит, Валентин?
– Кто?
– воинственно спросил мальчик, которого всё-таки достал разговор.
– А я скажу - кто. Дети военных, рабочих и крестьян. Те, кто по жизни - так вы говорите?
– ничем избалован не был. И для кого актуальны не трёхсотдолларовые джинсы, а мясо к картошке на обед - хорошо, если есть, а если нет - одной картошкой обойдёмся… А остальные где?
Дети бизнесменов, интеллигенции, политиков? Армия-то у вас в России - и впрямь рабоче-крестьянская…
– У вас получается, что раз сын военного, работяги или крестьянина - значит, весь из себя воспитанный и послушный, - возразил Валька, - а любой другой - чуть ли не изменник Родины. Разве так бывает, дядя Вова?
– ТАК не бывает, - согласился Короб.
– Бывает ПОЧТИ так. И получается, что очень многие рассуждают: пусть, мол, родина мне обеспечит… дальше список на двадцать страниц - а потом я подумаю, стоит её защищать, или смыться куда-нибудь на Багамы, пока двадцать семь не стукнет… Вот послушай - в 20-х, кажется, годах, была такая история в Голливуде. Какие-то шутники по радио инсценировали роман Герберта Уэллса "Война миров"… читал?
– Это где марсиане на Землю нападают?- вспомнил Валька.
– Читал, ну и что?
– Инсценировали, - продолжал Короб, - а не предупредили, что это именно инсценировка, подали всё, как реально происходящие события, чуть ли не как репортаж из зоны боевых действий… Так вот: из всей тогдашней, как говорится, богемы, только ТРОЕ почти тут же явились на вербовочный пункт с требованием срочно отправить их в зону боёв с пришельцами. А остальные "звёзды" в это время паковали чемоданы, и кое-кто успел даже за границу сбежать, прежде чем радиокомпания объяснила, в чём дело…
– У нас в школе на 55-ю годовщину Победы проводили опрос, - вспомнил Валька, - как бы мы поступили, если бы сейчас - как в сорок первом. Ведь все сказали, что пошли бы добровольцами воевать!
– Э, Валентин Аркадьевич, - с лёгкой насмешкой ответил Короб, - да потому и сказали, что сейчас не сорок первый и никто на вас не нападает - говорить можно,что угодно, под ружьё-то не поставят! А обернись настоящим делом - не дай бог!!!
– Короб постучал по деревянному лакированному корпусу установленной в кабине старенькой радиостанции и сплюнул через левое плечо, - обернись настоящим делом - половину призывников с семью собаками не сыщешь, чего уж там говорить - добровольцами… Поганое это, Валентин, дело - война, - вдруг с отвращением и омерзением сказал он, - только если к тебе в дом ло-мятся с автоматами - бесполезно ведь судом пугать или о своих правах кричать, в такие минуты право только одно - у того, кто стреляет лучше… А к войне надо быть готовыми, чтобы не получилось, как у Лескова: "Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистют, так чтоб и у нас не чистили, а то храни бог войны - а они стрелять не годятся…" Читал?
– Нет…
– Вот видишь… А стать-то ты кем хочешь? Ещё не думал?
– Думал, - коротко ответил Валентин.
– Военным, как отец. Так что вы меня простите, дядя Вова. Но ваши разговоры - не в кассу. Не про меня.
– Военным?- Короб посмотрел на мальчика.
– Ты у нас в каком классе-то?
– В девятом… перешёл в девятый, - поправился Валентин.
– Лена знает? Ну, мать?
– Нет, я пока не говорю, - признался Валька.
– Она до сих пор отца вспоминает… Дядя Вова, вы говорили, что отец вытаскивал какого-то водителя. Так значит он… ну, не просто выскочил из машины?
– Нет… - Короб несколько минут молчал, потом включил фары. В их свете сеялся непонятно когда начавшийся дождик.
– В двигатель попала граната из РПГ - это гранатомёт, жуткая штука, особенно в умелых руках, ты его ещё увидишь… Водилу - рядового-срочника - ранило в ноги и в живот… Аркадий тоже был ранен, но легко. Он бы мог выско-чить и броситься в кювет, да и обязан был - на нём форма горела. А он вместо этого потащил того парня… Второй наливник тоже был подбит, перегородил дорогу, духи вели шквальный огонь… Короче, прежде чем ребята пробились на помощь,на него уже навалились сзади. Били прикладами, а потом облили бензином и подожгли, а вот водилу добить не успели, он жив остался. Твой отец умер там же, прямо на дороге.
Впереди в свете фар возник полосатый шлагбаум, перегораживавший лесную дорогу, словно так и надо. Короб затормозил, опустил стекло - и в окно из лесной темноты, где тихо шуршал дождь, вплыл силуэт человека в камуфлированной форме и капюшоне поверх ярко-зелёного берета. Поперёк груди висел воронёный "калашников" с нарядным ярко-оранжевым магазином.
– Майор Короб, - сказал офицер, протягивая какую-то бумажку.
– Это со мной, поднимайте шлагбаум.
– Есть, - козырнул солдат и растворился в темноте,а через несколько секунд полосатая металлическая трубка плавно ушла вверх, и УАЗик двинулся дальше.Валька успел заметить, что по просеке в обе стороны уходили ряды колючей проволоки.
– Откуда шлагбаум в лесу?
– поинтересовался он, когда машина отъехала подальше.
– Это система, мы за неё выехали, - ответил Короб.
– Застава моя не очень удобно расположена - по тылам подъезда нет, нужно выезжать за систему, потом - через ворота… Не понял?
– белорус добродушно рассмеялся.
– Ничего, поймёшь… Минут черед двадцать приедем, по-терпи.
А Валька в самом деле чувствовал себя очень усталым. Устал-ость навалилась сразу, как тяжеленный рюкзак в турпоходе под конец дневного марша, когда хочешь только одного - сбросить рюкзак и пару минут посидеть; просто посидеть, вытянув ноги… Мальчик вздрогнул и открыл глаза, поняв, что машина стоит, и Короб вылезает из неё, а впереди в свете фар металлически поблёскивают странные ворота из толстых прутьев. А подальше между стволов деревьев горела неяркая россыпь огоньков.