Игры патриотов
Шрифт:
— Это вполне законно, Джек?
— Мне сказано, что их премьер-министр будет сегодня обсуждать этот вопрос с нашим президентом.
— О Боже, — вздохнула леди Райан. Но спустя мгновение она уже улыбалась.
— Держись за меня, детка, — расхохотался Джек.
— Ну, а что же про лошадь, папа? — приставала Салли.
— Я пока не знаю. Посмотрим, — сказал он и зевнул. Райан не видел практической пользы от лошадей — разве что скачки да, может, на предмет списаний с налогов. «Ну, зато я теперь обзавёлся шпагой», — сказал он себе.
— Мне кажется, что папочке пора
— О, нет! — простонал Райан. — Опять целый гардероб!
Кэти усмехнулась.
— А кто в этом виноват, сэр Джон?
Они встретились в Дублине на О'Коннел стрит, в ресторанчике «У Фланагана».
Это было неплохое заведение, хотя туристы порой пренебрегали им, благо поблизости был «Макдональдс». Эшли уже сидел со стаканом виски, когда за стол к нему подсел человек. Второй и третий засели в кабинке на той стороне зала и вели наблюдение оттуда. Эшли пришёл один. Это была не первая такого рода встреча, и Дублин считался более или менее нейтральной территорией для этих целей. Те двое были на страже на случай появления людей из республиканской полиции, которую звали «Гарда».
— Добро пожаловать в Дублин, мистер Эшли, — сказал представитель Временной группировки Ирландской освободительной армии.
— Благодарю, мистер Мэрфи, — ответил офицер контрразведки. — Фотография из вашего досье не очень-то соответствует оригиналу.
— Я тогда был молод и глуп. К тому же — тщеславен. Нельзя сказать, чтобы я в те времена слишком часто брился, — объяснил Мэрфи и принялся изучать меню. Мясо тут отличное, а овощи всегда свежие. Летом здесь полно этих чёртовых туристов — из тех, что уже не хотят картошки во фритюре, — и цены из-за них, как всегда, взлетели вверх. Слава Богу, в это время года они уже у себя, в Америке, оставив этой бедной стране изрядное количество своих сбережений.
— Что вы хотели мне сообщить?
— Сообщить?
— Ведь это вы просили о данной встрече, — напомнил Эшли.
— Цель её — заверить вас, что к вчерашней кровавой истории, завершившейся провалом, мы никакого отношения не имеем.
— Это я мог вычитать и в газетах. Что я уже и сделал.
— Мы сочли, что личный контакт будет более убедительным, мистер Эшли.
— Почему мы должны верить вам? — спросил Эшли, потягивая виски. Говорили они тихо-мирно, хотя и тот и другой прекрасно знали, что именно думает о нём собеседник.
— Потому что мы не настолько безумны, — сказал Мэрфи. Подошёл официант и принял заказ. Вино выбрал Эшли — бордо. За обед платил он. И теперь Эшли находился всего в сорока минутах полёта от Лондона. Просьба о встрече прозвучала по телефону ещё на рассвете. Позвонили британскому послу в Дублине.
— Это точно? — дождавшись, когда официант ушёл, спросил Эшли, вперясь в холодные голубые глаза по ту сторону стола.
— Королевское семейство решительно не для нас. Хотя с политической точки зрения они просто превосходны, — улыбнулся Мэрфи, — мы с некоторых пор усвоили, что нападение на них принесёт нам больше вреда, нежели пользы.
— В самом деле? — Эшли выговорил это на сугубо английский манер. Мэрфи вспыхнул от злости; оскорбление было элегантным.
— Мы — враги, мистер Эшли. Я бы предпочёл не обедать с вами, а прикончить вас. Но даже враги могут вступать в переговоры, не так ли?
— Продолжайте.
— Мы к этому не причастны. Даю вам слово.
— Слово марксиста-ленинца? — улыбнулся Эшли.
— Вы умеете провоцировать, мистер Эшли, — улыбнулся и Мэрфи. — Но сегодня это ни к чему. Я здесь с миссией мира и взаимопонимания.
Эшли чуть было не расхохотался, но сдержал себя, прикрыв усмешку стаканом.
— Мистер Мэрфи, я бы не стал плакать, если бы наши парни сцапали вас, но должен признать, что вы достойный противник. И не лишены обаяния.
«Ах уж эта английская учтивость, — подумал Мэрфи. — Именно поэтому мы и победим в конце концов, мистер Эшли».
«Нет, не выйдет», — подумал Эшли. Ему уже приходилось видеть такое выражение лица.
— Что мне сделать, чтобы вы поверили мне? — спросил Мэрфи.
— Имена и адреса, — тихо сказал Эшли.
— Нет. Это невозможно для нас, и вы это знаете.
— Если вы хотите достичь какого-то взаимопонимания, то надо начинать с этого.
Мэрфи вздохнул.
— Вы, конечно, знаете, как мы организованы. Вы что же, думаете, мы можем нажать на кнопку какого-нибудь там вшивого компьютера, и он выдаст список имён? Мы и сами-то толком не знаем, кто это сделал. Есть какие-то люди, которые от нас отпадают. Многие уезжают на юг и растворяются там, больше опасаясь нас, чем вас. И, — прибавил Мэрфи, — на то есть причины. Тот, которого вы поймали, Син Миллер, — мы даже и имени-то его никогда не слышали.
— А Кевин О'Доннелл?
— Этот да. Он, возможно, глава. Он как сквозь землю провалился четыре года тому назад — вы же отлично это знаете… После… э-э, ну, вы знаете эту историю не хуже меня.
"Кевин Джозеф О'Доннелл, — напомнил себе Эшли. — Тридцать четыре года. Рост — шесть футов, вес — сто шестьдесят фунтов. Не женат. Впрочем, эти данные, возможно, устарели. Мастер добиваться своих целей у «Временных». Да и более безжалостного шефа безопасности «Временные» никогда не имели, но они его попёрли, когда оказалось, что он пользовался своей властью для устранения из Организации нежелательных ему политических элементов. Сколько их было, прежде чем командующий бригадой узнал все это, — десять, пятнадцать? Убитых или изувеченных… Поразительно то, — подумал Эшли, — что ему вообще удалось бежать».
— Мне непонятно, почему вы считаете нужным защищать его и его группу. — Он знал, в чём тут дело, но почему бы и не прощупать почву, если есть хоть какой-то шанс на удачу.
— Если мы начнём капать, что станет с Организацией? — спросил Мэрфи.
— Это не моя проблема, мистер Мэрфи, но я вас понимаю. И всё же, если вы хотите, чтобы мы поверили вам…
— Мистер Эшли, сейчас вы затронули самую суть проблемы. Если бы ваша страна когда-либо вела с Ирландией дела в духе взаимного уважения и доверия, нам бы сегодня не пришлось сидеть тут, не так ли?