Игры порочной крови
Шрифт:
Последовал толчок, от которого я упала на постель коленями, а потом была и вовсе прижата к постели. Рука в волосах держала прочно, хотя я и не сопротивлялась. Отстраненно отметила, что сейчас я лежу, раскрывшись, совсем как недавно передо мной лежала Лидия. Внутреннее напряжение нарастало.
Видимо удовлетворившись результатом меня наконец отпустили. Франциск начал раздеваться, и снова заговорил:
— Как же удачно ты попалась мне, Алира, — он снова приложился к бутылке, — Я уж думал, как бы выманить птичку из гнёздышка, а вчера увидел как папаша тащит тебя к себе, — он замер на несколько мгновений. — Птичка любит боль?
Уже раздетый, он пристроился ко мне сзади, погладил ягодицы. Я ощущала, как зарождающаяся ярость постепенно вытесняет безволие и апатию, но это происходило слишком медленно.
— Франц, я слышу ты не спишь, отец срочно… Ого! — послышалось от входа, — У тебя новая подружка?
— Присоединяйся, Никлас, — предложил хозяин апартаментов и приглашающее похлопал меня по бедру, — Эта сучка не будет против двоих.
Я услыхала приближающиеся шаги. Войдя в спальню, второй мужчина отразился в зеркале: темноволосый, в пыльной дорожной одежде, чем-то неуловимо похожий на старшего и младшего Витта. Видимо, брат.
Я не знаю, что он там разглядел, но уже совсем другим тоном воскликнул:
— Франц ты опять за старое! Кто она?
Только на братские увещевания тот внимания уже не обращал, а просто навалился на меня, проникая внутрь. Больше он сделать ничего не успел. Вспышка ярости выжгла остатки отрешенности, окатила горячей волной. Лишь в последний момент я поняла, что это суть демоньей крови почуяла добычу. Попыталась сдержать рвущуюся с поводка силу.
Тело неудавшегося насильника обмякло, повалилось на кровать, а потом и с глухим стуком на пол. Я же перекатилась на дальний край постели, подхватив покрывало, зашарила вслепую по поверхности стоящего с этой стороны низкого комода в поисках чего-нибудь, заменяющего оружие. Второй рукой прижимала шелковую ткань к груди. Не то чтоб действительно стеснялась, но сейчас лучше казаться слабой и испуганной жертвой. На всякий случай.
Гость тем временем справился с изумлением, шагнул к брату, пощупал пульс и судя по расслабившемуся немного лицу — нашел.
— Не бойся, — поднял он руки. — Франц сам нарвался, я подтвержу. Кстати, что с ним?
Хотела пропищать, что не знаю, но передумала.
— Истощение жизненных сил, — я прислушалась к себе.
Резерв, почти целиком слитый вчера, был полон более чем на треть. Раньше, когда кровь проявляла себя в постели, магии у меня не было, кроме прилива бодрости не сопоставимого с истощением жертвы я ничего не чувствовала. Зато теперь оценила совершенно новые грани своего дара.
Шарить в поисках оружия я перестала, зачем, если со мной магия. Но машинально выдвинула верхний ящик комода. Тот выкатился неожиданно легко, и я покосилась краем глаза на содержимое. Потом посмотрела уже не краем глаза: на устилающем дно бархате валялась плеть, несколько браслетов с цепями, зажимы самого устрашающего вида.
— Ого, — отметил подошедший мужчина, — Не знал.
— А вы вообще кто? — я опасливо отодвинулась.
— Ах, простите, забыл представиться, — я уловила веселые нотки в голосе, — Как это не вежливо с моей стороны. Никлас ди Фаран.
Ого, так значит, это на его землях я работала вчера, и при этом он явно сын Витта. Титул правда опустил, что вызвало новые вопросы. Насколько я помнила, хозяин земель
— Надеюсь, меня извинит, то, что я был буквально сражен вашей несравненной красотой и грацией, — продолжил распинаться он.
Какую именно часть моей несравненной грации он лицезрел, я примерно представила и, не удержавшись, фыркнула. Шатен же времени даром не терял, отыскал мой халат и даже расправил его за плечики, чтоб на меня надеть, и ждал меня с самым невинным видом. Только вот для этого нужно оставить покрывало, спуститься с постели и подойти к нему. Значит поиграем. Вызванное воздействием возбуждение никуда не делось, теснилось неудовлетворённой тяжестью внизу живота. Я оценила наглость предложения и уверенно встала на постели, чтоб воспользовавшись поданной рукой, шагнуть на пол. Была бы одета — взгляд, брошенный на меня, можно было бы расценить как раздевающий, но в данной ситуации он был скорее поедающим. Впрочем, это не помешало Никласу развернуть меня спиной, облачить в плотный шелк, задержав руки на плечах, а потом и вовсе обнять за талию. На самом деле он просто запахнул полы и завязал мне на талии поясок, а то, что его губы оказались в непосредственной близости от моей шеи и пару раз невесомо скользнули по ней — чистая случайность.
— Исключительная забота, — прокомментировала я.
— Просто стараюсь быть полезным. И может, продолжим общение в более спокойной обстановке? — руки-то он убрал, но вот отходить не спешил. — Мои покои напротив.
Я всё-таки развернулась, окинула его лицо и фигуру самым пристальным взглядом. Осмотром осталась довольна: хорошо сложенный и довольно высокий он выглядел изящнее уже известных мне представителей семейства, склонных к полноте, на лице в отличие от брата отсутствовало выражение надменной брезгливости и сальности.
Благосклонно принимая протянутую мне руку и не отказав себе в удовольствии, проходя мимо распростёртого тела наступить на несколько болевых точек. А потом остановилась, осторожно выдернув руку. Франциск ведь собирался меня не только поиметь, но и прилюдно унизить, надругался над моими людьми.
— Иди, я догоню, — дошел он, впрочем, только до дверей, там и замер, я же вернулась к комоду, — Волнуешься за него?
— Не особо. Он — паршивая овца в семье. Да и верю в твоё благоразумие.
Надо же, я вот в своё благоразумие не верю, но не сообщать же об этом. Пара наручников сомкнулась на заведенных за голову руках, пристегивая их к ножке кровати. Я полюбовалась картиной, достала вторую пару браслетов и с третьей попытки пристегнула туда же и ноги. Теперь лежащее на спине тело, раскоряченное самым непотребным образом, норовило завалиться на бок, так что пришлось подпереть его подушкой.
Никлас спасать брата не торопился, хотя и мне не помогал, зато продолжал рассказывать:
— Сюда — в провинцию — Франца сослал отец, в столице он здорово ошибся постелью, еле удалось откупиться. Но смотрю и тут он не оставил дурить.
— Ты даже не представляешь насколько прав, — я достала плеть и с оттяжкой хлестнула по подставленному мясистому заду. Кажется, моя жертва дрогнула, на светлой коже вспух капельками крови рубец.
— Не слишком ли? — послышалось от двери.
— Еще и мало, — я задумалась, но повторять удар не стала, всё равно залечат магией, главное сам факт, — Он поймёт за что. Вы ведь не родные?