Игры с Вечностью
Шрифт:
– Пошли на кухню, покормлю тебя.
Кот двинулся налево, в кухню. Хозяин достал из холодильника колбасу холодного копчения, и, отрезав три здоровых куска, покрошил ее не кубики. Когда перед котом поставили миску с угощением, тот кивнул головой, делая поклон, но не притронулся к еде, а лишь развернулся и отправился в зал.
– Как хочешь!
Виктор вернулся к рисунку, попросив нового обитателя квартиры не отвлекать его от сложного занятия, и начал работать. Он сделал всего пару штрихов, как понял, что у него ужасно устали глаза от напряжения. Шутка ли, в течение шести часов, почти без перерыва, при ярком свете люстры выводить на листе черту за чертой сложный портрет? Мысль о сне пришла сама собой, но бросать начатое не хотелось. Виктор нашел компромисс со своей совестью - просто полежать в кресле с прикрытыми глазами хотя бы несколько минут. Он откинулся назад, и почти сразу погрузился в глубокий сон, один из тех, что сложно прервать даже выстрелом из ружья под ухом. Само собой, он не видел, как кот спрыгнул
– Эх, брат, если бы ты умел рисовать! Изобразил бы мне Анну, а то я, сколько не пытаюсь, не могу.
– И на этой грустной иронии глаза снова закрылись, и тело погрузилось в сон.
Утро началось с удивления. Ильин, хоть и спал сидя, проснувшись за час до будильника, почувствовал легкость во всем теле. Он встал, потянулся, и случайно кинул взгляд на стол. На него со вчерашнего листка с только начатым художеством, теперь смотрел портрет красивой девушки с пышной гривой волос, чуть приоткрытым ротиком и томным взглядом. Именно такой впервые увидел Анну Виктор в своем сне, в блеске солнца на пороге лавки Алехандро де Ихо. А на портрете, на волосах Анны, действительно, более тонкими и светлыми штрихами были обозначены отсветы солнечного света, переходящие с волос на смуглую кожу лица. Ильин замер и наклонился к столу, протирая глаза. Сомнений не было, на него, как живая, смотрела Анна Доминго. Шок прошел, и Виктор дрожащей рукой прикурил сигарету, даже не удосужившись подойти с ней к окну. Объяснение чудесному появлению портрета было одно - что горе-художник все же просыпался и в полусне рисовал девушку. Наверняка это происходило при почти полном отсутствии сознания, иначе остались бы воспоминания о работе. Конечно, это объяснение не составляло труда разбить на осколки при помощи логики, но Виктор не спешил этого делать. Он знал одно: посторонних никого не было, не кот же, в самом деле, рисовал эту картину? Конечно же, нет. Но рисунок был, и значит, отцом его был Ильин. А что? Один знакомый композитор рассказывал, как он уснул за столом, пытаясь написать мелодию, а, проснувшись, нашел исписанный нотной грамотой лист. Во сне происходит неведомая работа мозга, и новоиспеченный художник решил, что он подвергся приступу лунатизма, но не просто ходил по квартире, а принялся рисовать, заканчивая многострадальный образ. При очередном взгляде на гордое личико испанки Виктор улыбнулся. Теперь хотя бы ее частичка с ним. К чему нужен был портрет, он еще не решил, но был уверен, что тот рано или поздно пригодится.
Утро прошло как обычно, кот опять отказался есть, хотя, никаких признаков, что он болен не наблюдалось. Единственное, что настораживало Ильина в коте, так это его холодная шерсть. Поначалу он думал, что кот еще не согрелся, придя с улицы, но когда эта живность провела ночь в квартире, холодок шкуры должен был исчезнуть насовсем. Около восьми Виктор оделся и направился к входной двери. На работу не хотелось совершенно, и он остановился на полпути. В то же мгновение между его ног проскользнул кот, и, развернувшись, прижался спиной к двери, уставившись во все глаза на хозяина. Последний сделал неуверенный шаг вперед, и кот заурчал. Еще шаг, и котяра выгнулся дугой, шерсть на загривке встала дыбом, как у льва перед атакой, когти впились в паркет, и раздалось подвывающее утробное ворчание, сменившееся шипением, почти змеиным, но более громким. Не смотря на малый размер зверя, Виктора пробил страх, и холодный озноб, как сотня ледяных рук, пополз по спине. То, что с этим котом что-то не так, он подозревал с самого начала, но не мог понять, на чем основано это ощущение. Ильин отскочил назад, в зал. Кот перестал шипеть, но остался на месте, приняв сидячее положение. Виктор сел в кресло и уставился на зверя. Тот смотрел на него в ответ. Такая дуэль глазами продолжалась больше минуты, и ни один не отступал. Первым не выдержал человек. Ильин, чувствуя опасность, схватил со стены нож, висевший там в окружении своих собратьев, и поднялся на ноги. Коллекция ножей и кинжалов досталась от прадеда по матери, геолога и яростного охотника, который со всех окраин бывшего Советского Союза вез охотничьи трофеи и купленные там ножи. В то время большинство этих изделий делались вручную и стоили очень недешево, но прадеду было все равно. Нож в руке Ильина некогда принадлежал одной семье известных уральских кузнецов, и это был подарок их потомка, которому прадед Виктора спас жизнь на охоте. Как того заверили, нож насчитывал отроду несметное количество лет, и был сделан из настоящего булата. Так или нет, но гвозди он рубил не притупляясь. Ручка представляла собой кожаный ремешок, намотанный на черенок ножа, удобно сидела в руке и не боялась времени. При истлевании такой рукоятки не представляло большого труда перемотать ремень или заменить его новым. По форме нож очень напоминал финку, но был несколько длиннее и имел заостренный с тыла конец острия для подрезки шкур. Хорошее оружие.
Ильин двинулся на кота. Тот приподнялся на задние лапы, но затем осел, приготовившись к прыжку. Виктор находился в трех метрах от зверя, крадучись приближаясь к нему, но остановился, заметив, что у бьющего по полу хвостом кота из пасти высовывается не обычный язык, а раздвоенное змеиное жало. Человек замер, прекрасно понимая, что перед ним вовсе не кот, а какое-то существо иного порядка, сущность не из этого мира, и именно из-за этого холодная шерсть и необычный язык. Немедля Виктор начал отступать назад, и зайдя в зал, моментально закрыл дверь в коридор. Возник вопрос: что же делать? Ответа не было. Нет, Ильина не захлестывала паника и чувства подобного рода, но спокойствия в душе тоже не наблюдалось. Он сел в кресло и закурил, положив нож на колени. По идее, как он понял, если бы кот хотел убить его, то непременно исполнил бы задуманное ночью, пока человек беззащитно спал в кресле. Этого не случилось, а даже наоборот, при пробуждении был найден портрет Анны, который при всем своем рвении и желании Ильин выполнить не мог. Да ведь он сам же просил, уже в полудреме, нарисовать Анну, обращаясь к коту! Тот и нарисовал. Получается, что это существо не враг, а друг, и поведение можно объяснить только тем, что Виктора не пускают за порог лишь чтобы оградить от какой-то опасности. Что же, ради этого поведение кота оправданно. Виктор встал, положил нож на стол, и открыл дверь в коридор. Зверь лежал возле двери.
– Друг, ты меня ограждаешь от чего-то?
– Он сел на корточки в паре метров от кота.
Кот медленно приподнялся и кивнул головой. Именно кивнул, осознанно и вальяжно.
– Если я выйду из дома мне не сдобровать?
Кот опять кивнул.
– Ты не кот, не так ли? Ты просто принял этот образ?
Опять утвердительный знак.
– Ты разговаривать не умеешь?
Зверь отрицательно покачал головой.
– А писать? Ведь ты же нарисовал портрет вчера ночью?
Два зеленых глаза посмотрели на Виктора как на идиота. Тот поежился и понял суть взгляда - слишком много вопросов сразу. Ильин повторил вопрос о возможностях кота. Тот отрицательно покачал головой, мол писать он не умеет, а рисовал портрет действительно он. Что же, некоторые великие художники были безграмотны, и это не мешало им гениально рисовать. С помощью односложных вопросов Виктор добился от животного некоторых сведений. Кот пришел по своей инициативе, и его никто к Ильину не подсылал. Своего сверхъестественного происхождения животное не отрицало, но, к сожалению, не могло сказать, кем является, потому, как все догадки Виктора на счет него отрицались. Так, кот показал, что он не злой дух, не черт, не оборотень, не вампир и не колдун. На большее количество вопросов о сути зверя фантазии у человека не хватило. На вопрос, добро ли кот, тот отрицательно покачал головой. На вопрос, является ли он злом, зверь лишь улыбнулся, хитро обнажив свои острые тонкие зубы. Ильин опешил.
– Но ты для меня друг?
Кот кивнул.
– Ну, наверное, тебе что-то от меня надо?
Опять отрицательный жест.
– Ты помогаешь мне бескорыстно?
Кивок.
– Но почему? Ах, ну да, ты же не скажешь.
– Виктор замолк, задумавшись. Он очень хотел правильно подобрать вопрос, чтобы узнать у кота, почему тот помогает ему. Потом он понял, как это сделать.
– Ты помогаешь мне из личной заинтересованности?
Кот кивнул.
– Но если это не выгода...
– Ильин задумался.
– Ага. Из какого-то чувства ко мне?
Кот кивнул. Дальше на опешившее животное посыпались вопросы насчет того, что это за чувство. Виктор перечислил не меньше сотни, и только на три был утвердительный ответ. Это были любовь, признательность и дружба. Тут мозг Ильина заработал с удвоенной силой. Получалось, что незнакомая сущность пришла к нему на помощь из самых благородных чувств ни с того, ни с сего? Они ведь никогда раньше не встречались. Или встречались?
– Мы встречались с тобой раньше?
Кот подтвердил.
– В прошлых жизнях?
Животное подняло лапу. По-видимому, это означало, что они виделись лишь в одной из прошлых жизней.
– Я тебе помог чем-то?
Зверь отрицательно покачал головой.
– Вот блин, а что же тогда? Да, я понимаю твой жест, ты не можешь сказать. Я сам догадаться должен. Логика, ау! А, если я тебе не помогал, но ты ко мне хорошо относишься, значит, мы были близки. В родстве мы состоять не могли, так как ты не человек... а ты был человеком?
Жест в ответ означал одно: никогда. Зверь никогда не имел человеческой природы.
– Значит, мы действительно не могли быть в родстве. Мы были влюблены, быть может, друг в друга? Бред несу.
– Виктор оценил жест кота, который прямо как человек постучал лапой по своей голове.
– А, мы дружили!
Кот кивнул.
– Но ты же не был человеком. Как могут дружить два существа из разных миров?
– Риторический вопрос нашел неожиданный ответ в хитрой улыбке кота.
– Я догадываюсь. Я был таким же, как и ты?
Зверь подтвердил догадку.
– Но сейчас я человек?
Кот подтвердил и это.
– Ничего не понимаю!
– Виктор сполз по стенке и сел на паркет в прихожей.
– Я человек, но когда-то им не был. Весело. Опять больше вопросов, чем ответов. Я не такой, как все?
Животное кивнуло.
– Хоть в чем-то плюс.
– Ильин не сдержал ироничной улыбки.
– Никогда не любил быть похожим на других. Итак, что же еще спросить у тебя? Знать бы, хотя бы, кто ты! И кто я тоже не мешало бы. Ты ведь все знаешь обо мне?
Кот кивнул.
– И об Анне?