Игры сильнейших

Jane F.

– Комната Нарциссы Малфой в Малфой-мэноре, - тихо произнесла девушка последнее, что пришло ей в голову. Неожиданно для неё самой перед гриффиндоркой появились двери. Медленно открыв дверь и зайдя внутрь комнаты, она остановилась. Драко действительно был внутри. Он стоял возле горящего камина с бутылкой огневиски в руках. В другой руке он держал книгу Гёте «Фауста», которую прежде так усердно читал. Быстрым взглядом девушка осмотрела комнату: красивая, светлая, выполненная в бежевых цветах. Посреди комнаты у правой от девушки стены стояла большая кровать. Рядом с ней стоял столик с большим резным зеркалом. На самом столике находилось много женских принадлежностей начиная духами и прочими косметическими средствами и заканчивая

украшениями. С краю возле кровати в красивой хрустальной вазе стояла не менее прекрасная красная роза. Рядом с девушкой справа находился большой белый шкаф с золотистыми ручками. У дальней от девушки стены находились два кресла, а левее к ней небольшой комнатный камин, в котором сейчас сгорали за решёткой брёвна.

– Зачем ты пришла? – послышался хриплый голос Малфоя.

– Не знаю. Мне просто захотелось поддержать тебя, - тихим голосом призналась девушка, на что слизеринец хмыкнул.

– Сегодня всем дико хочется меня поддержать.

– Как ты понял, что это именно я вошла? – попытавшись перевести тему разговора, спросила гриффиндорка.

– У кого бы ещё ума хватило припереться в комнату моей матери, - с неким раздражением бросил в ответ на это парень.

– Ты так сильно жаждешь, чтобы я ушла?
– гордо подняв голову, спросила девушка.

– Я вообще не понимаю, зачем ты пришла. Мне не нужна твоя жалость, Грейнджер, как и шаблонные фразы, что всё будет хорошо. Ничего не будет хорошо. Не в этой жизни, - договорив это, слизеринец сделал глоток прямо из бутылки, поморщившись. Напиток ощутимо обжигал горло, но эти ощущения сейчас нравились ему.

– Я просто понимаю тебя… - начала гриффиндорка, попытавшись подавить вскипавшую злость.

– Понимаешь? – перебил её парень.
– Не понимаешь, Грейнджер. В твоей жизни есть друзья, немалое количество дорогих и близких тебе людей. Твоя мать, наконец. В моей жизни самым дорогим для меня человеком была мама, а теперь её нет. Отцу я не особо и нужен, только как продолжатель знатного рода, а так называемые друзья способны и бросить, и предать. Это жизнь. Никогда не бросит, не отвернётся и поймёт разве что мать, а у меня её отняли, и хуже всего, что я ничего даже не знал о готовящемся нападении, - сказал Малфой, после чего кинул взгляд на книгу, которую он держал в правой руке. Грустно усмехнувшись, он кинул её в огонь.
– Не нужно говорить, что ты меня понимаешь. Ты наверняка была привязана к отцу, но, рискну сказать, что не настолько сильно, как я к Нарциссе.

– Может быть, - тихо проговорила девушка, сглотнув.
– Но, знаешь, не тебе решать, кто кому и насколько сильно дорог.

– Зачем ты пришла, Грейнджер? Посочувствовать своему же насильнику? Тебе это не кажется комичным? Или соскучилась по нашим ночным играм? – выплюнул парень, всё же повернувшись к ней.

– Знаешь, Малфой, если твоя мать и была такой хорошей, какой ты её описывал, ты явно пошёл не в неё, - сквозь зубы проговорила гриффиндорка, уже собираясь уходить и повернувшись к двери.

– Или же ты прикипела к такой мрази, как я, но не в состоянии для себя признать это? – послышался ей голос парня. Уже держа в руках дверную ручку, девушка обернулась.

– В отличие от тебя, Малфой, я никогда не питаю иллюзий и не занимаюсь самообманом, - гордо сказала та.

– Тогда скажи, зачем пришла. Что движет тобой? – не унимался слизеринец, сощурив глаза.

– Кого ты хочешь увидеть во мне? Друга или врага? – вопросом на вопрос ответила девушка.

– Кого хочу я не увижу, - коротко ответил тот, сделав очередной глоток.

– Ты сам виноват во всём, что с тобой происходит, за исключением смерти матери. Это ты насиловал меня, похитил моих родных и опять же шантажировал меня, Малфой. И после этого ты хочешь человеческого отношения к себе? Разве ты заслужил его? В какой момент? Когда заставлял меня становиться перед тобой на колени и сосать у тебя? Или

когда заставлял становиться к тебе спиной и прогибаться, отклячивая зад, чтобы ты мог вдоволь насладиться анальным сексом, пока я ревела от боли? – прищурив глаза, выговорилась гриффиндорка.
– Ты сам во всём виноват!

– Верно, но ты же здесь. Пришла посочувствовать тому ублюдку и той мрази, которую так сильно ненавидишь, - издевался над ней парень, смеясь.

– И сделала огромную ошибку, решившись вообще сюда прийти, - бросила девушка, вновь стремительно повернувшись к двери.

– Куда мне до твоего рыжего ёбаря, - с усмешкой бросил слизеринец.
– Его ты наверняка простишь. Ведь он же не хотел. Так вышло. Недотрах и всё такое. Насиловали её бедную. А может это твоя судьба, стать подстилкой? Хотя спустя годы это всё забудется и подсотрётся как минимум в эмоциональном аспекте. Нарожаешь кучу конопатых ублюдков и полукровок, освоишь кулинарию и будешь раздвигать перед мужчиной всей своей жизни в переношенных всей семьёй по кругу шмотках ноги пару раз в неделю. Жизнь задалась, Грейнджер, - взмахнув в разные стороны руками, смеясь, сказал парень.

– Ах ты сволочь! – кинулась к нему девушка, жаждя лишь дать ему пощёчину, но как только она стремительной походкой подошла к слизеринцу, он ловко перехватил её руку и притянул гриффиндорку к себе, поцеловав в губы. Девушка старалась вырваться, но парень крепко держал её, прижимая к себе. Он не хотел отпускать гриффиндорку. Только не сейчас. Драко понимал, что если сейчас она сбежит или уйдёт, он раз и навсегда потеряет Гермиону. Всё сказанное им сейчас может и забыться, вся причинённая боль может остаться в прошлом, но только если он сумеет удержать эту строптивую гриффиндорку. Ещё с минуту она вырывалась, но потом всё же сдалась. Приобняв парня, она уткнулась ему в плечо. Уже столь родной ей человек. Он был тем, из-за кого она пролила немало слёз, он был тем, что причинил ей немало боли, но и он же был тем, кто сейчас был ей ближе всех родных людей. Было даже дико осознавать это, но слизеринец стал ей действительно небезразличен.

Отстранившись от парня, гриффиндорка забрала у него бутылку и поставила её на столик, на что слизеринец хмыкнул. Приблизившись к нему, девушка, закусив губу, медленно провела рукой по щеке парня, немного смущённо смотря ему в глаза. Он ничего не делал, просто стоя рядом с ней и смотря на девушку. Медленно потянувшись к нему, гриффиндорка поцеловала парня в губы. Слизеринец ответил ей, нежно целуя девушку в ответ. Она не знала, сколько прошло времени. Ей просто было хорошо рядом с ним. Решившись, гриффиндорка потянулась к галстуку парня.

– Нет, - отстранившись от неё, сказал слизеринец, взяв девушку за руку. Гермиона попыталась убрать руку, но он не дал ей этого сделать, держа в своей.
– Я хочу тебя, но не сейчас и не здесь. Не в комнате моей покойной матери, - покачав головой, добавил парень.

– Прости, - посмотрев на него и выдохнув, виновато произнесла девушка.
– Совсем вылетело из головы.

– Просто побудь здесь со мной, - тихо сказал парень, на что гриффиндорка, вздохнув, кивнула…

***

Несколько часов они лежали на кровати и просто говорили. Говорили о Нарциссе и Томасе, вспоминая, какими были эти дорогие им люди. Вспоминали что-то и из своего детства. Вспоминая мать, парень часто улыбался. Так просто и искренне. Ей ещё не приходилось видеть его улыбку, его простую и человеческую улыбку, идущую изнутри, когда радуется сама душа. Ей давно не было так хорошо. Она просто лежала рядом на плече парня, вдыхая уже столь родной запах его мятного одеколона. Она знала Малфоя с самого первого дня, как появилась в этой школе. Задиристый, высокомерный, эгоистичный, трусливый, заносчивый и столь вредный. Она всегда видела его таким, особенно на публике, но никогда не знала настоящего Драко Люциуса Малфоя, того, каким он являлся на самом деле. Её Драко Малфоя…