Игры со смертью
Шрифт:
— Соскучилась, — я пожала плечами. — И помириться хочу. Прости меня, пожалуйста.
— Алина, я не сержусь на тебя, — мужчина положил руку мне на плечо. — Был занят. Если хочешь, могу взять сейчас с собой на допрос мага, который устроил твой побег. Правда, отношения к устроенной оргии с лимереей он не имеет.
Конечно же, я согласилась. Допросная находилась в подвале. Небольшое прямоугольное помещение, освещённое лишь магическим светом, серое и безликое, давящее, угнетающее. И сидящий на привинченном к полу стуле мужчина. Ледовир. Запястья мага были скованы за спинкой стула. Но следов пыток или избиений на его теле я не заметила.
—
— Просить можешь, — холодно ответил князь. — Рассмотрю ли я эту просьбу, зависит от того, насколько добровольно ты всё расскажешь.
Ледовир рассмеялся хриплым, каркающим смехом.
— Князь Айлиннер, поверьте, я совершенно не горю желанием знакомиться с вашими методами получения информации. Раз уж мне не удалось вовремя исчезнуть, разумеется, расскажу всё.
Я слушала и диву давалась, как только меня угораздило случайно попасть в самый эпицентр событий. Ледовир собирался провести серию магических ритуалов, после которых его личный резерв увеличился бы почти вдвое. Побочным эффектом могло стать неконтролируемое появление множества керсо в окресностях замка, которые уничтожили бы несколько деревень, но маг счёл, что это допустимая цена за Силу. Мужчину, труп которого я обнаружила на лестнице, убил именно он. Ледовир знал, что ритуал относится к запрещённым и заранее продумал, как отвести от себя подозрения. Труп должен был отвлечь внимание. Пока князья были бы заняты проверкой версии о покушении или подготовке заговора, Ледовир мог бы спокойно провести задуманные ритуалы. Но в планы вмешалась я, обнаружив труп раньше времени. Шорох, услышанный мной той ночью, издала не крыса, а пытающийся тихо скрыться маг. И он был уверен, что я видела его. Задуманные ритуалы пришлось отложить, а я стала досадной помехой. И угрозой.
Незабываемую встречу с инкубом мне тоже организовал Ледовир. Опасную сущность он поймал ещё несколько лет назад и до поры запечатал в кольцо-артефакт. А когда решил избавиться от меня, зная, что я люблю гулять у озера, бросил разломанное кольцо возле тропинки. Инкуб дождался меня, попытался напасть, и если бы не вмешательство Айлина, план Ледовира сработал бы.
Когда произошла скандальная история с опоенными возбуждающим зельем магами, в том числе и самим Ледовиром, и Кристиэль, от греха подальше, решил спрятать меня в темнице до возвращения Айлиннера, мой недоброжелатель решил, что пришло время опять попытать счастья. На этот раз он действовал чужими руками. Набросил заклятье подчинения на Виалора, говорил со мной через него, полностью подчинив молодого и слабого мага себе, словно марионетку. А потом, отправив меня на верную смерть (как ему казалось), внушил Виалору программу самоубийства. И следующим вечером тот ушёл из замка. Отрезал себе язык, выколол глаза, выбросил нож в озеро и утопился там же. Пока тело нашли, раки и рыбы успели полакомиться.
А потом я вернулась в компании Айлина. Несчастная, вся в синяках и крови. Ледовир лично не видел нашего эпичного появления, но ему рассказал Теон. Для мага это стало крайне неприятным сюрпризом. А когда одна из любовниц Кристиэля, блондинка Лорин, по секрету поделилась со всеми знакомыми шокирующей новостью,
— Красиво слили информацию, — заметила я. — И рыбка попалась… Ледовир, а вам в голову не пришло, что я всё давно бы рассказала князьям или Теону, если бы видела вас на лестнице? Или убить меня стало делом чести?
— Все что-то знают, — прикованный маг смотрел на меня ледяным взглядом. — Ты могла не придать значения мелькнувшему силуэту, либо не обратить на него внимания, сконцентрировавшись на обнаруженном трупе, а потом — вспомнить. Я не мог рисковать.
— Зачем тебе понадобилось повышать уровень силы? — голос Айлина был равнодушно-отстранённым. И холодным, словно жидкий азот. — Рассказывай, Ледовир. Ты ведь хочешь лёгкой смерти.
Мужчина опустил голову. А когда снова поднял её, я поразилась плескавшейся в его глазах ненависти.
— Я любил Ровену, — глухо произнёс он. — Действительно любил! А она посмеялась, сказала, что никогда не станет женой мага, чей уровень силы меньше, чем у неё. А через несколько дней я видел, как она, растрёпанная и довольная, выходила из библиотеки в сопровождении князя Кристиэля. Конечно, он куда сильнее меня. Королевская кровь! Я просто хотел, чтобы она поняла: только я смогу дать ей счастье. Даже простил бы, что она была любовницей его светлости Кристиэля…
— Какая печальная история, — заметил князь. — Как часто бывает в жизни, одни владеют тем, что им не нужно, а другим нужно то, чем они не владеют. Я почти проникся вашей трагедией.
— Намного печальнее, когда тем, чем должен владеть другой, владеет совсем не он, — Ледовир снова опустил голову. — Я рискнул всем — и проиграл.
— Проиграл, — согласился Айлин. — Всем — это жизнью? Не такая уж большая ценность. Особенно, когда её обладатель непроходимо туп.
— А что я мог сделать? — маг дёрнулся в оковах. — Я не трус, не лентяй, я просто хотел доказать, что достоин своей возлюбленной! Мы бы уехали, и никто ничего не узнал бы. Всё шло по плану, пока не вмешалась ваша светлая!
— Убивать, калечить и всячески истязать иными способами моих светлых дозволено только мне, — сообщил князь, пожав плечами. — Или по моему разрешению. Не припомню, чтобы ты его получал.
Тёмно-фиолетовые глаза сверкали холодными аметистами. Ледовир, не в силах выдержать жёсткий и холодный взгляд князя, снова опустил голову.
— Я узнал всё, что хотел, — бросил Айлин. — Идём, светлая, здесь нам больше делать нечего.
— Князь Айлиннер, — тихо окликнул его пленник. — Ваша милость… Как я умру?
В его глазах были обречённость и тоска. А ещё — смирение.
— Быстро, — равнодушно бросил Айлин. — Завтра на рассвете. К чему портить людям праздник этим вечером?
— Можно мне увидеть Ровену? — в голосе Ледовира звучала надежда. — Это моё последнее желание.
— К тебе вольны прийти все, кто пожелает, — князь слегка склонил голову к плечу. — И, разумеется, жрец Двуликого из ближайшего храма прибудет, чтобы отпустить грехи тёмной душе и дать последнее напутствие. Стража!
В помещение вошли двое стражников, до того стоявших за дверью. Коротко поклонились.