Игры в личную жизнь
Шрифт:
– Бедная моя... Бедная моя... Настя, ну чего ты, в самом деле?.. – Подобрав подол вечернего платья повыше, я суетилась вокруг своей соседки, норовя поднять ее с пола. – Настя! Ну не пугай меня! Господи, что же случилось-то?!
– Мам, – Славка ухватил меня за руку выше локтя и потащил куда-то в сторону. – Прекрати истерику. Она мертва, разве ты не видишь?
– Не мели ерунды! – взвизгнула я и снова метнулась к распростертой на полу Насте. – Она жива! Дайте кто-нибудь зеркало! Ну!
Я упала на коленки прямо в кровь, которая натекла из-под ее головы, и попыталась прислушаться. Ничего, кроме звуков падения капель воды из
– Вот, возьмите, – меня кто-то осторожно тронул за плечо, и в ладонь мне упало овальное зеркальце.
Я быстро поднесла его к полураскрытым Настиным губам, и тут же горло мое исторгло ликующий вопль. Поверхность зеркала запотела! Значит, она дышит!
– «Скорую», быстро! – заорала я не своим голосом, так что мне даже показалось, будто Настя дернулась при звуках моего крика.
Нет, конечно же, мне померещилось. При такой потере крови человек не может быть в сознании. Интересно, как долго она здесь лежит? Когда мы танцевали с этим... полковником, она тоже кружила в танце. Потом он заманил меня на балкон, это минуты три, не больше. Сцена «родственных объятий» продолжалась никак не более десяти минут. Значит, в этот промежуток времени все и случилось.
– Что она делала на кухне? – вперила я ненавидящий взгляд в край белоснежного платья своей невестки. – Что, кому-то не хватило бутербродов? Жрачки на столе более чем достаточно! Так что?
– Не знаю, – поразительно спокойным тоном ответила Виктория, живо напомнив мне своей выдержкой папашу. – Я была занята своим мужем, и мне ни до кого не было дела.
Вот так-то вот!..
Тут же она зашуршала кринолином, раздалось сдавленное шушуканье и затем звук поцелуя. Ага, понятно. Славка, который теперь стал ее мужем, благодарит супругу за любовь и преданность.
– В зале меня не было где-то минут десять, – продолжила я после того, как задержала чуть ли не зубами ругательства, рвущиеся с языка. – За это время кто-то успел проломить голову моей подруге. Для этого понадобилось завлечь ее в кухню. Кто подходил к ней в эти последние десять минут?
– Но я не... – начала было опять Вика.
– Я не у тебя спрашиваю! – рявкнула было я, но, наткнувшись на Славкин укоризненный взгляд, быстро смягчилась. – Извини, я обращаюсь ко всем. Где в это время были официантки? Это ведь они обнаружили ее?
– Да, – ответила молодая официантка. – Мы зашли минут за пять до вашего появления и увидели ее. Тут же сказали молодоженам. Они вызвали вас.
– Так, значит, время сокращается до пяти минут, – пробормотала я. – Зачем она сюда пошла? Не за бутербродами же, в самом деле!
– Я точно не уверен, – промямлил мой сын, игнорируя предостерегающий жест своей супруги. – Мне кажется, она кого-то увидела в коридоре. Когда ты ушла, она все еще танцевала. Потом вдруг встала как вкопанная и тут же галопом в коридор побежала. Все произошло в считанные секунды. Я даже не понял ничего.
– Славик! – прикрикнула на него Вика и даже ножкой притопнула. – Хватит сочинять! Может, ее замутило, и она в туалет побежала.
– Но потом перепутала туалет с кухней, – язвительно закончила я за невестку. – Зашла сюда и пару раз саданулась о край плиты. А чтобы уж наверняка, еще и об пол шарахнулась головой...
Нет, дорогая, все было не так. Кого-то Настя увидела, сомневаться не приходилось. Увидела совершенно неожиданно. Видимо, в тот самый момент, когда гости уже начали потихоньку тянуться к выходу. То ли бдительность у нее в этот самый момент проснулась. То ли этот человек до сего времени не был ею замечен либо узнан. Тогда что же получается? Что это кто-то из гостей? Конечно! Не для этого ли меня мой новоявленный родственник увлек на балкон и разыграл там мерзкую сцену отвратительного соблазнения? И пока он «упражняется» со мной на балконе, его сообщник нападает на Настю. Сообщник... Сообщник или сообщница? Почему я сбрасываю со счетов тот факт, что это может быть женщина?
– У тебя платье в крови, – зачем-то соврала я и вперила в лицо невестки немигающий взгляд.
– Да? – почти не удивилась она. – Надо же... Наверное, когда зашла сюда, где-то прислонилась. А в каком месте?
Она склонила коротко стриженную головку в странном головном уборе почти к самым своим коленям и принялась исследовать подол. Крови, конечно же, не нашлось. Зато меня испепелил гневным взглядом Славка. Подкаблучник несчастный! Лучше бы вовремя рассказал мне, где он такое сокровище откопал...
– «Скорая» уже выехала! – оповестила всех присутствующих запыхавшаяся пожилая официантка. – Милиция тоже вроде скоро будет.
– А они-то зачем? – отчего-то взволновалась моя невестка, еще более закрепив в моей душе подозрения на свой счет. – Только милиции нам на свадьбе и не хватало!
И тут новобрачные принялись громко шептаться, отойдя в самый дальний угол кухни и укрывшись за огромным духовым шкафом. Официантки тоже куда-то пропали. И я осталась один на один с бедной покалеченной Настей. Дыхания ее не было слышно вовсе, и ощущение того, что она мертва, становилось все острее. Мне стало по-настоящему жутко. Я схватила ее за правую руку и с силой сжала сведенные пальцы. Они были обнадеживающе теплыми и явно цепко удерживали что-то. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы разжать их. В какой-то момент мне даже показалось, что Настя застонала. Но, может быть, это мне всего лишь померещилось, потому что я сосредоточилась на извлеченном из ее кулака предмете.
Пуговица... Пуговица от мужской сорочки, вырванная с корнем. Значит, это все-таки мужчина! И напал он на нее не случайно. Они, по всей видимости, боролись. И в процессе этой борьбы Насте удалось оторвать злоумышленнику пуговицу и крепко зажать ее в кулаке. Что же, теперь установить личность преступника – пара пустяков. Нужно только вспомнить, кто в какой рубашке был сегодня, и все – дело в шляпе. Только бы вспомнить... Пуговица уж больно приметная. Овальной формы, с вогнутой серединой. Одна половинка перламутрово-сиреневого цвета, вторая бледно-голубого. Факт, что к белой сорочке ее не пришьешь. А жаль... потому что Иван Семенович был сегодня именно в белой сорочке. И хотя умом я понимала, что он не мог совершить нападения на Настю, потому что в этот самый момент был со мной на балконе, сама мысль о том, что мне удалось бы припереть его к стенке неопровержимыми уликами, на миг доставила мне упоительное удовольствие. Ну, ничего, не его, так личность его сообщника мы установим достаточно быстро.