Игры Вечности
Шрифт:
— Что-что, уходить надо.
— А золото? — быстро перебил Хаытхам, самый молодой в отряде.
— А голова? — ехидно парировал Утхман.
Воины угрюмо потупились.
— Возвращаться в Убар нельзя по-любому. Басим нам точно головы снимет, — уныло вздохнул Хусам.
— Тогда куда? — с надеждой вскинулся Самир.
— В Мохо пойдём, — предложил Утхман. — Слыхал там нужны лихие люди. Десятка два верблюдов мы уже взяли, загоним там по дешёвке, есть у меня один верный человечек. Так что забираем и айда!
— В море? — кисло поморщился Самир. — По три луны скитаться без баб и жратвы?
— Был я там! — горячо встрял Хаытхам. — Чуть не сдох в этом вашем море. Так что идите куда хотите, я и без вас заберу всё золото и заживу как шах!
— Иди-иди, щенок, — криво усмехнулся Хусам. — Ифрит только порадуется свежатинке…
— Да ты кого назвал…, — вспыхнул юнец.
— Тихо! — рявкнул Утхман. — Раз ты такой смелый, может прямо сейчас пойдёшь?
— И пойду! — с вызовом глянул Хаытхам. Злобно сплюнул и побрёл обратно в ущелье.
Воины молча уставились вслед.
— Пусть идёт. Молодой, горячий, — хмыкнул Хусам. — До золота слишком жадный.
— И до баб, — поддакнул Самир. — На них всё и тратит.
Воины дружно загоготали. Настроение немного улучшилось.
— Слышь, Утхман, может сходим, а? — Хусам кивнул в сторону гор. — Глянуть надо, вдруг там и впрямь всё стихло. Одна нога здесь, другая там, до темноты и обернёмся.
— Можно, — с сомнением глянул Утхман. — Только глядим в оба…
Тихо скользя вдоль стен, с величайшими предосторожностями отряд змейкой втянулся в ущелье. Утхман остановился, предупреждающе подняв руку. Воины замерли, затаив дыхание.
— Вроде тихо, — шепнул Хусам.
— Пошли, — решился Утхман.
На месте засады всё осталось по-прежнему. Кровь, безжизненные тела и беспорядочно разбросанные копья. Молча оглядев трупы лучников, Хусам многозначительно кивнул наверх и обеими руками сжал себе горло. Дескать, всё ясно, задушил и сбросил.
Утхман понятливо кивнул. Похоже на то. На телах ни царапины. Здоровые, полные сил воины ни с того ни с сего вдруг свалились и всё. Сокрушённо покачав головой, махнул рукой на отчётливо выдавленную цепочку затейливых следов ифрита.
Хусам присел над следом и опасливо пощупал странно ребристую выемку. Поднялся и растеряно пожал плечами. Махнул Утхману и едва слышно шепнул в самое ухо:
— Никогда такого не видел! Следы ниоткуда!
— Вот погань какая! Знамо дело — ифрит, — шёпотом согласился воин. — А щенка с собой прихватил, — показал на вмятины сандалий принца.
Следы уходили вглубь ущелья. Рядом виднелась едва заметная цепочка Хаытхама. Неугомонный юнец!
Воины в сомнении переглянулись.
— Ну что, пойдём?
— Только до зыбунов, — твёрдо взглянул Утхман. — Хочет пусть топнет, а мне своя голова дороже…
На том и порешили. Солнце начало клониться к закату, когда завернув за очередной поворот, наткнулись на Хаытхама. Юноша нервно вскинул лук, но узнав своих, с видимым облегчением опустил оружие.
— Ну что? — шепнул Утхман.
— Дальше не пройти, вмиг увязнешь, — доложил юнец.
— А как же этот?
— Сам гляди, — Хаытхам отошёл в сторонку.
Шагах в двадцати чёткая цепочка следов ифрита и принца вдруг оборвалась, превратившись в извилистую исчезающую вдали полосу, словно проползла гигантская змея.
Воины потрясённо переглянулись.
— Мать моя! Сожрал и оборотился, — хрипло прошептал Хусам.
— Точно. Сожрал и пополз отлёживаться, — поддакнул Самир.
Нервно оглядывая высокие стены, воины дружно попятились.
— Поганый ифрит, — сплюнул Утхман. — Всё! Вы как хотите, а я ухожу, — не оглядываясь, заспешил обратно. — Пусть Басим туда сам и лезет!
Не сговариваясь, воины гуськом потянулись следом. Новый вожак говорит дело. Золото золотом, а своя голова дороже…
Напоследок щедро измазав йодом кожу вокруг раны, Алексей плотно забинтовал ногу и облегчённо выдохнул:
— Так-с. Кажись всё…
Камиль обессилено сник, трясущейся рукой вытерев пот с лица. Пожалуй, такой боли не чувствовал с тех пор, когда сломал руку вылетев из седла. Но это всё равно не идёт ни в какое сравнение, когда тебя живьём хладнокровно зашивают иглой.
— А ты молодец, — усмехнулся Алексей, собирая пожитки. — Хвалю. Бывало, дюжие мужики как резаные орали, а ты даже и не пикнул.
— Я же… мужчина, — принц с трудом выплюнул горькие кусочки коры. — Да и палка здорово помогла, — впервые за всё время позволил себе чуть улыбнуться.
Надо сказать, получилось действительно быстро. Салех заштопал рану на редкость ловко, словно не джинн, а какой-нибудь заправский портной. Правда короткие стежки и торчащие окровавленные нитки немного пугали. И как теперь с таким ходить всю оставшуюся жизнь?
— Ладно, ты отдохни пока. Только если дёргать начнёт, не терпи, а сразу скажи, ясно?
— Ясно. А нитки там на всю жизнь? — принц робко показал на ногу.
— Зачем? Пока зарастёт, — успокоил Алексей. — Ничего чуть потерпишь, зато потом от женщин отбоя не будет.