Их [колючая] роза
Шрифт:
— А ты думаешь, кино снимают от балды? Не, ну всякое, конечно, бывает, — тут же исправляется. — Но истории про мафию и всю их деятельность вовсе не выдумки. Просто сейчас об этом не модно говорить. Сейчас они не мафия, а бизнесмены. Короче, — он легко крутит руль, не отвлекаясь от дороги, давая мне возможность любоваться его профилем. — Не так давно, борьба затихла. Мы в своё время тоже под замес попали. Мясорубка была знатная. Мы с братьями сильно наследили и за наши головы даже вознаграждение выставляли.
Кеша мне про это говорил, и, как оказалось,
— Арно нас прибрал и пригрозил всем, что, если нас тронут — война возобновиться.
— Он вами так сильно дорожит?
Артур скривился, закусив нижнюю губу.
— Да не то, чтобы…. В целом, каждый уважающий себя барон ценит и чтит всех своих людей, даже, если это обычные фасовщики, как мы, например. Репутация вся херня. Но тут, не малую роль, сыграли наши способности.
— Вы такие умелые?
Артур хмыкает и впервые за весь путь одаривает хищным блеском глаз.
— Не то слово.
Я смущённо отворачиваюсь, ловя себя на мысли, что всю дорогу пялилась на мужчину. Всё-таки, разные они. Даже внешне.
— Так, — откашливаюсь, борясь с вдруг осипшим голосом. — Дядя по итогу кто?
— Гандон. — мгновенно отвечает. — Пожалуй, самый худший из всех. Никого не щадит. По правде сказать, удивлён, что он держится в стороне. Уверен, его на части рвёт, от желания вновь развязать войну и оттяпать себе существенный шмат территории. А лучше весь Париж. А там уж и дальше расти никто не запретит.
— Зачем Кеша с ним связался? — задумчиво спрашиваю, а потом покрываюсь холодом. — А мы, получается, против него пошли?
— Получается, — согласно кивает Артур и сильнее сжимает обод руля. — Не буду юлить, сперва мы думали, что Эд — самый главный злодей в этой цепочке, но, оказалось, он такая же пешка.
Меня начинает потряхивать. Получается, Оскар не обманывал? Вся эта затея и впрямь смертельно опасная. И если сами близнецы пошли против одного из баронов, то война не минуема?
Тут на мою ладонь ложится большая и тёплая Артура.
— У нас есть план, розочка, — тихо проговаривает. — Хреново, что Оскар вне игры, но мы справимся. Во всяком случае, на время сегодняшней сделки мы его на ноги поставим, а дальше уже без него обойдёмся.
— Он чуть не умер у нас на руках, — бесцветно выговариваю одними губами, словив перед глазами картину нашей поездки в машине до больницы. — Почему бы не дать ему просто прийти в себя?
— Ну вот, когда встретитесь, скажи ему об этом, — усмехается блондин и убирает свою руку.
А я прикусываю язык, чтобы не попросить его вернуть её обратно.
Мы подъезжаем к небольшому торговому центру и сразу заходим внутрь. За разговорами я даже забыла, что мы ехали в магазин за шмотками, в которых я теперь даже смысла не вижу. Единственное моё желание — это свернуть всю нашу акцию и не нарываться. Отдать эти пресловутые фотки тому, кто в них нуждается, лишь бы нас не трогали.
Похоже, вид у меня совсем пришибленный, так как Артур берёт меня за руку и скрещивает наши пальцы.
Неприятно. Неловко. Некомфортно.
Мы проходим мимо пары столбов, отделанных зеркалами. Выхватываю своё отражение и не вижу ничего зазорного в себе. Волосы чуть топорщатся, зато чистые и пахнут вкусно. Рубаха помята, ну так, в моей нынешней ситуации, хорошо, что я вообще одета. И лицо чуть уставшее, однако глаза блестят и румянец придаёт ему здоровый цвет.
Да пошли они все!
Моя спина выпрямляется. Подбородок задирается выше, а пальцы сильнее сжимают большую ладонь Артура.
Он смотрит на меня сверху вниз и усмехается.
— Пришли.
Глава 37
Внутри к нам сразу же подходит консультант.
Неловко улыбается и краснеет, стараясь скрыть смущение от нахождения рядом с таким видным мужчиной. Но на меня смотрит по-доброму. Заинтересовано слушает мои пожелания, которые я с трудом выдаю на своём ломанном французском.
Артур не лезет, молча ждёт у входа, периодически поглядывая на часы.
Я понимаю, что мне стоит поторопиться, поэтому не сильно привередничаю. Да я толком и не понимаю, во что нарядиться, чтобы выглядеть сносно, но при этом не испытывать неудобства в случае…. Ох! Я всячески гоню от себя неприятные мысли, но мозг то и дело подкидывает различные варианты возможных событий.
Как бы там ни было, а сейчас нужно сконцентрироваться на первостепенной задаче, а не уплывать в дебри своей безрадостной фантазии.
Я останавливаю свой выбор на брючном костюме светло-зелёного цвета с глубоким, но приличным декольте и тонкими бретелями. На талии идёт перекрестие ткани, переходящее в узкие брюки, подчёркивающие округлость бёдер и доходящие до щиколоток.
Выглядит немного по-деловому, но вполне комфортно, а главное, прилично. Завершаю образ балетками на небольшой платформе, без каблуков. Роста мне они не прибавили, зато драпать смогу быстрее ветра.
Я продолжаю смотреть на вещи через призму нависшей над нами угрозы и у меня никак не получается отвлечься или перестроиться.
Свои короткие волосы собираю на затылке с помощью заколки, приобретённой здесь же, и последний раз кидаю на себя оценивающий взгляд.
Даже дышится легче. Теперь лучше. Теперь соответствую им. То есть…. О чём это я?! Теперь смогу выглядеть более авторитетно в глазах Павла Филипповича. Я, как никак, в Париже. Главной столице моды и стиля. У меня, типа, выставка моя, личная. Сегодня. Значит должна покорять, а не покоряться.