Шрифт:
Сергей ЮРОВ
«ИХ МЕЧТОЙ БЫЛА КАНАДА»
вестерн
Глава 1
В Вайоминге властвовал жаркий сентябрь 1877 года. Раскаленное солнце иссушило почву так, что повсюду виднелись трещины, глубокие и кривые. Неподвижный воздух источал всепроникающий зной.
Лейтенант Генри Уайт, выйдя из своего домика, с надеждой посмотрел на небо.
– И сегодня ни облачка, – раздраженно буркнул он, сплюнув с досады.
Его загорелое лицо с правильными чертами и без того хмурое, исказилось недовольными
«Что еще взбрело в голову надменному вояке? – думал лейтенант, направившись в офицерскую канцелярию. – Вечно полон дурацких идей! То заставит солдат муштровать в полуденный час, то отправит половину личного состава на рубку леса за тридевять земель. И что с того, что из-за этого леса негде повернуться в форте… Надутый сноб! Даже Патриции, сводной сестре, он надоел своими выходками.»
При мысли о девушке лицо лейтенанта прояснилось. Одно ее присутствие в военном отдаленном форте придавало тамошней монотонной жизни приятный оттенок. Не говоря уж об офицерах, солдаты, и те старались выглядеть опрятно и ухоженно. Она приехала к Траблу погостить, и вот уже целый месяц пробыла в Вайоминге. У Патриции с Траблом была одна мать, но разные отцы. Отец девушки продолжал жить с матерью на Востоке, в Бостоне, а отец майора по-прежнему скитался где-то между Скалистыми горами и Миссисипи, изредка видясь с сыном. После развода с женой он уехал туда, куда его всегда тянуло – на Запад. Он охотился на бизонов и ловил бобров, его видели во главе переселенческих караванов и среди золотоискателей. Это был настоящий житель границы, хотя и не совсем обычный. Аристократ по рождению, он принадлежал к старинному, но обедневшему теперь роду маркизов Траблов, обосновавшихся в северной Англии, в Нортумберленде. Будучи младшим в семье и не видя перед собой никаких перспектив на родине, Джон Трабл отправился искать счастья в Америке.
Лейтенант Уайт видел старика и, пообщавшись с ним, нашел, что это добрый и отзывчивый человек. В его облике и поведении напрочь отсутствовало то аристократическое высокомерие, которым был сверх меры преисполнен младший Трабл.
У дверей офицерской канцелярии, массивного строения из толстых бревен строевого леса, лейтенант, заслышав голос майора, раздраженно покачал головой. В голосе звучали всегдашние режущие слух высокие и скрипучие тона. Соблюдая армейский этикет, Уайт постучался и вошел в главное помещение форта. В нем, кроме командира, находились еще трое: Джон Летящая Стрела, индеец из племени арикара, служивший переводчиком, и два вождя оглала, которые не так давно привели своих людей к форту Питилисс для полной сдачи.
Трабл, как обычно, восседал в кожаном кресле с сигарой в одной руке и стаканом виски в другой. Арикара сидел на краешке стула, напоминая худым лицом и фигурой дикого зверька. Вожди оглала стояли рядом с дверью, прислонившись плечами к стене. Один из них был сутулый коренастый старик с длинным морщинистым лицом – Татокалаша, Красная Антилопа. Татекахомни, Вихрь, годился ему в сыновья. Он был широкоплечим, стройным, а его лицо и тело отличались необычным для краснокожего светлым оттенком. Поговаривали, что в его жилах, как и у великого Бешеного Коня, течет кровь манданов, самых светлокожих
– А-а, наш ученый друг, – завидев Уайта, с заметной издевкой проговорил Трабл. – Похоже, лежал себе, почитывал, а?
У лейтенанта была небольшая библиотечка любимых книг, и майор, питавший к чтению ненормальное для потомка аристократа отвращение, всегда старался как-нибудь съязвить на этот счет.
– Не знаю, сэр, что вы в чтении находите дурного, – произнес Уайт, тяжело посмотрев на командира форта. – По-моему, – он перевел взгляд на стакан в руке майора, – лучше провести время за книгой, чем день и ночь наливаться спиртным.
Обрюзгшее лицо Трабла затряслось от смеха, его бледно-голубые глазки почти скрылись в жирных складках.
– Да уж кому что, – вволю насмеявшись, сказал он. – Неплохой ты, вообще, парень, Уайт. Только вот не пьешь… Выпивка, она, – майор потрогал свои красные щеки, – вроде как красит человека.
И он снова рассмеялся. Такие приступы смеха вызывали в лейтенанте неприятное чувство. Потому что обычно за ними следовала надменная грубость. И сейчас закономерность была налицо.
– Ну вот что, – звуки «о» в голосе Трабла перешли в издевательские «а». – Довольно болтовни!.. С этими краснокожими, – он ткнул пальцем в сторону вождей, – уже начались проблемы.
– Что-то случилось, сэр? – насторожился Уайт.
– А как же!.. Вчера у переселенцев пропала корова. Кому она потребовалась как ни этим дикарям, вечно свирепым и голодным?.. Твоя задача, Уайт, отправиться с отрядом в лагерь оглала и найти доказательства кражи.
– А что говорят Красная Антилопа и Вихрь?
– Что могут сказать эти нехристи?.. Отнекиваются, и все тут! Можешь сам убедиться.
Майор задал через Летящую Стрелу несколько вопросов двум вождям. Те или отвечали односложно или отрицательно качали головами.
– Видишь! – злобно бросил Трабл. – Никакого толку! Врут они, черти. Ох и проучу я их.
Лейтенант заметил, как у Татекахомни в глазах сверкнула обида. На какую-то секунду к нему в голову пришла мысль о том, что краснокожий знает английский, но он тут же отогнал ее прочь. Эти оглала, которые откололись от хункпатилов Человека-Боящегося-Своих-Лошадей и которые приняли имя Мийача, Прерийных Волков, были, скорее всего, самыми дикими из всех тетонов. Они бы ни за что не сдались, если бы смогли оторваться от Длинных Ножей. Лейтенант Уайт самолично возглавлял отряд кавалеристов, повсюду преследовавший Прерийных Волков до тех пор, пока они не пришли под стены форта. Постоянная погоня измотала Мийача, у них не оставалось времени на охоту, они попросту валились с голоду. До особого распоряжения военных властей они должны были оставаться у форта и питаться тем, что им выделит майор Трабл.
Лейтенант, будучи человеком совестливым, начал сочувствовать индейцам с первых же дней их сдачи. Пока он их преследовал, у него не было к ним жалости. Теперь все переменилось. Свободные охотники и храбрые воины Мийача стали невольными попрошайками, которым доставались какие-то крохи. Их унизили до того, что они не имели права охотиться даже вблизи форта Питилисс.
– Сэр, осмелюсь заявить, – робко начал Уайт, – что Мийача и так не сладко…
– Что ты имеешь в виду? – нахмурился майор.