Их невинная любовница
Шрифт:
Он повернулся к младшему брату. Они все были без ума от девушки, и она, скорее всего разрушит его семью, если он не остановит ее.
— Она бы понравилась тебе еще больше, если бы ты видел ее мгновение назад. Она раздвинула ноги для нашего брата, в то время как на ее пальце было обручальное кольцо. Такую женщину ты хочешь? Тебе нравится подъедать за Каллумом?
Глаза Рори сузились.
— Следи за тем, что ты говоришь о ней. Она не какой-то объект, и она не шлюха. Она женщина и у нее есть чувства. Я понимаю, что ты прошел через что-то ужасное со своей первой женой, но Тори не Ясмин. Я не знаю, что произошло между
— Для меня она выглядит довольно опытной.
Она также выглядела сногсшибательно, как женщина, претендующая на свое удовольствие. Оливер видел, она была раскованной и грубой. Ее красота потрясла его. Как только она увидела его, она полностью закрылась, стыд задушил ее, как одеяло.
Это он сделал. Он подавил ее сияние.
— Потому что ты видишь все сквозь черные как смоль линзы, и я не уверен, что ты достаточно умен, чтобы снять их. Я собираюсь поговорить с Кэлом. Постарайся вести себя при ней прилично. То, что ты не видишь, насколько она чиста и добра, не означает, что остальные из нас не могут. Если ты прогонишь эту женщину, у тебя будут проблемы не только с Каллумом. — Рори ушел.
Оливер смотрел, как он уходит, моргая, потерянный. Все это время он верил, что может рассчитывать на Рори в решающий момент. Он искренне думал, что его младший брат понимает его. Все его братья и сестры сомкнулись вокруг него после того, как Ясмин чуть не уничтожила его. Они сидели у его постели, выхаживали его и заверили, что он не виноват. Но через некоторое время они отпали, как будто устали снова ждать улыбающегося, смеющегося Оливера. Только Рори понял, что человек ушел навсегда.
Наконец дверь в коридор открылась, и Тори вышла, поправляя платье. Оливер отступил в тень, пока она вытирала глаза. Когда она подняла глаза, как будто почувствовала на себе его взгляд, он заметил, что большая часть ее макияжа исчезла. Она выглядела молодой, уязвимой и невероятно невинной.
Только он знал, что это маска изменяющей распутницы.
Прежде чем она вернется в бальный зал, он планировал поговорить с ней. Она не стала бы прыгать с кровати своего жениха на кровать его брата. Несмотря ни на что, он не позволил Каллуму вступить в отношения с женщиной, которая его погубит. Да, Кэл будет в ярости, но если он избавит своего брата от будущих страданий, тогда Оливер сможет жить в мире, зная, что послужил высшему благу.
Конечно, показывая Кэлу ошибочность своего пути, Оливер не возражал, если бы он получил маленькую киску для себя.
Тори развернулась и направилась в противоположном направлении, не к бальному залу, а к выходу.
Проклятие. Он не мог позволить ей сбежать. Он не мог позволить ей играть раненую птицу. Каллум попадет прямо в эту ловушку, а Рори, который уже наполовину находится под ее чарами, последует за ней.
— Куда она? С Тори все в порядке? — подошла Клэр с обеспокоенностью на лице.
Естественно, его братья и сестры встали на ее сторону. Возможно, они изменят мнение, когда он докажет, что она не более чем мошенница с глазами лани.
— Я не знаю, но выясню. Помогите Каллуму подготовиться к выступлению. Убедитесь, что его галстук правильно сидит. Он должен объявить, сколько денег мы собрали за следующие пятнадцать минут.
— Что-то
Он натянул вежливую маску и успокоил ее.
— Ничего. Проверю в безопасности ли Тори.
Ото всех, кроме него.
Он оставил Клэр и последовал за Тори в коридор, мир становился тише по мере того, как они удалялись от сверкающего бального зала.
Впереди, она всхлипнула, но, похоже, не заметила, чтобы кто-то следовал за ней. Это его не удивило. Она никогда не замечала, когда он преследовал ее раньше.
Ей удалось пройти в коридор, ведущий из здания. Выскочив наружу, в прохладный влажный вечер, она глубоко вдохнула, а потом выдохнула, как будто с облегчением освободившись от помпезности и людей.
Оливер тоже испытал облегчение. Теперь он тщательно мог следить за ней.
Опять же, она была легкой добычей. У нее не было пути назад в свою служебную квартиру. Она приехала с ними в лимузине. Собиралась ли она ходить по метро в дизайнерском платье, из-за которого она выглядела бы полуголой, и в четырехдюймовых каблуках, которые сломаются на первой же решетке, на которую она наступит?
Он рассеянно удивился, почему она вела себя с таким сентиментальным отчаянием. Кэл был у нее под каблуком. Все, что ей нужно делать, это хлопать ресницами и мило плакать. Скорее всего, он бросил бы все, чтобы забрать ее домой.
Выругавшись, Оливер отправил водителю текстовое сообщение о своем местонахождении и продолжил следовать за ней пешком. Дойдя до конца улицы, она поймала такси.
К счастью, его машина подъехала, и он залез внутрь.
— Следуй за такси, Чарльз.
Вскоре он понял, что она возвращается в свою квартиру. Через несколько минут такси подъехало к зданию, где Тарстон-Хьюзы размещали приезжих сотрудников. Тори вышла из машины и повернулась, чтобы заплатить водителю деньгами, которые она спрятала в потайной карман юбки.
В это время ночи на улице было тихо, хотя ни одна часть Лондона никогда не была по-настоящему безлюдной. Он смотрел, как она вышла на свет уличного фонаря. Она снова плакала. Это было видно по розовому цвету ее кожи, легкой припухлости вокруг глаз.
Чувствовала ли она теперь себя виноватой за измену жениху? Собиралась ли она сказать ему, что изменила ему, или притворится, что этого никогда не было?
Тори добралась до двери и провела картой через считывающее устройство. Дверь распахнулась. Он уже собирался сказать Чарльзу, чтобы тот отъехал, когда мужчина, одетый с головы до ног в черное, выбежал из тени и проскользнул внутрь, прежде чем дверь за ним закрылась. Его лицо закрывала лыжная маска.
Оливер выскочил из машины. Похоже, он наконец-то получит ту драку, в которой так нуждался.
Глава 5
Тори всхлипнула, шагая по суровому современному вестибюлю своего дома к лифтам. Ее каблуки цокали по мраморной плитке в устрашающе пустом пространстве. Она была одна. Час был непоздний, но казалось, что все либо спрятались на ночь, либо гуляют по городу. В здании работали обслуживающий рабочий и менеджер, но не швейцар. Обычно ей нравилось уединение, и сегодняшний вечер не стал исключением. Меньше всего ей хотелось, чтобы кто-то из ее знакомых увидел ее марш позора. Конечно, сейчас было не утро, но возвращаться сюда после побега от Каллума, было жалко, как в профессиональном, так и в личном плане.