Их невинная любовница
Шрифт:
Тори вздохнула. Еще один бал. Она доказала, что не была Золушкой.
— Я не пойду на бал, переоденусь в пижаму, буду смотреть Дисней с детьми.
— Нет, этого не будет, — Алия и Лэн подняли ее на ноги. — Объявили, что ты будешь присутствовать. Если ты не придешь, пойдут слухи, что ты и твоя сестра слишком странные.
— Почему они так подумают? — это была та часть жизни ее сестры, которую она не могла понять. Даже когда она работала на братьев Тарстон-Хьюз, она боролась с идеей стать мишенью всех этих стервятников. Она знала, как с ними работать. У нее не было проблем с тем, чтобы быть пресс-секретарем
Это была еще одна очень веская причина, по которой ей следует держаться подальше от братьев Тарстон-Хьюз. Они были плохой идеей со всех сторон.
— Они думают так, потому что здешние таблоиды используют любой предлог, чтобы натравить членов королевской семьи друг на друга. Не помогает то, что нас пытались убить два двоюродных брата, — объяснила Алия. — Ты должна прийти. По-моему, Пайпер сказала, что для твоего платья уже все готово.
Меньше всего ей хотелось быть в другом одолженном платье. Пижама и галлон мятного мороженого с шоколадной крошкой — о чем еще можно мечтать?
— Можно сказать, я заболела, — она немного кашлянула. — Я определенно чувствую приближение болезни.
— О, если мы скажем, что ты больна, они сообщат, что ты беременна и позоришь шейха. Им действительно нравятся заголовки, приносящие позор шейху. Их раскупают в рекордно короткие сроки, — Алия взяла ребенка на руки и прижала к груди.
Лан сверкнул уничтожающей ухмылкой.
— Ты попалась, Тори. Вот что здесь происходит. В одну минуту вы счастливы в своей удобной униформе, а в следующую кто-то надевает на вас костюм обезьяны и говорит вам танцевать, как будто на дворе 1805 год.
— По крайней мере тебе не нужно носить каблуки, — пожаловалась Тори.
— Преимущества мужчин, — Лан подмигнул и увел жену с ребенком. Няня Пайпер тоже пришла забрать своих мальчиков.
Она снова была одна. Ну, кроме охранника на посту, который открыл дверь и вошел.
Тори вздохнула. Пора ехать домой.
***
Рори вошел в кабинет шейха вместе с Каллумом с высоко поднятой головой. Тот располагался в деловом крыле дворца. Тори, скорее всего, находился в жилом крыле, но нужно говорить быстро, чтобы ему разрешили пройтись по этим коридорам. Тот факт, что шейх предпочел использовать свой формальный кабинет, а не личный, предназначенный для встреч с семьей и друзьями, сказал ему о многом. Конечно, как и выражение его лица.
Талиб аль-Муссад выглядел как человек в плохом настроении. Он сидел за массивным столом, одетый в безупречный костюм-тройку, и когда их представили, он царственно кивнул и указал на стулья перед собой.
— Господа, можете садиться, — притворно вежливый тон, и Рори был уверен, что Талиб будет мучительно вежлив, даже когда выносит смертный приговор. Как они казнили людей, совершивших преступления против королевской семьи в Безакистане? Он был совершенно уверен, что это неприятно.
— Спасибо, что согласились встретиться, — сказал Рори. — И за то, что впустили нас в страну, но вам нужно поговорить с вашими охранниками. Я не думаю, что полное обследование полостей тела действительно
Да, Рори был совершенно уверен, что очень дотошный личный досмотр был предназначен только для них.
Губы шейха чуть-чуть скривились.
— Нельзя быть слишком осторожным в эти дни, — его улыбка исчезла, и он наклонился вперед. — Теперь почему бы тебе не объяснить мне, почему ты приехал в мою страну. Я уверен, что это не из-за деталей контракта, который подписала моя невестка. Кажется, я отправил вам чек на полную сумму, и драгоценности, которые вы позволили ей одолжить, были возвращены. К сожалению, ее платье порвалось. Я добавил эти расходы к чеку.
От его слов веяло холодом и враждебностью, Рори застыл на месте.
— Нет, ваше высочество. Мы пришли сюда не для того, чтобы что-то требовать.
— И украшения были подарком. Я не обналичу этот чек, — настоял Каллум.
— Подарком? Кому? — орлиный взгляд Талиба задержался на Каллуме.
Его брат, возможно, не был самым дипломатичным человеком в мире, но и трусом он тоже не был. Он выдержал взгляд шейха.
— Женщине, которую я люблю.
— Насколько я понимаю, вы не преподнесли ей это в качестве подарка. Вы решили обмануть ее, заставив думать, что она сама покупает эти вещи.
— Я не думаю, что она приняла бы их, — ответил Каллум, не сдержавшись и начав ерзать.
Пришло время спасти брата, иначе все пойдет плохо. К сожалению, к Тори можно было попасть только через Талиба. Если его нельзя было тронуть, неизвестно, когда они увидят ее в следующий раз. Если она решит остаться во дворце, они могут вообще ее не увидеть.
— Я полагаю, мой брат пытается сказать, что он не мог вынести мысли о том, что у Тори нет гардероба и драгоценностей, соответствующих ее красоте. Вы знаете, каким может быть британское общество. Она упряма. Она не принимает подачек, и он не мог вынести мысли, что она войдет в эту комнату и будет высмеяна за то, что ей пришлось покупать модную одежду прошлого сезона. Она заслуживает большего.
Талиб прищурился.
— Ты хороший переговорщик.
— Об этом я прекрасно осведомлен, Ваше Высочество, — Рори устроился поудобнее, уверенный, что их еще не вышвырнули. — Что касается контракта Тори, считайте его недействительным. Я заговорил об этом только в попытке удержать ее рядом. Я, конечно, не собирался требовать оплаты. Мы допустили в общении с ней ошибки, но мы очень переживаем.
— Мы любим ее, — добавил Каллум. — И я не приму украшения. Они принадлежат ей.
— Ты сказал «мы», — Талиб откинулся назад, глядя на них обоих. — Я думал, что Каллум был единственным, кто хотел заявить о своих правах.
— Я всегда мечтал о Тори. В тот день, когда она вошла в дверь, я понял, что она моя. До остальных просто медленнее доходит, — объяснил Каллум.
— Оливер не пришел сюда, — заметил Талиб.
Нет, и это тяготило его. Оливер уговорил их дать Тори несколько дней на раздумья, хотя Каллум уже собрался и был готов к отъезду через тридцать минут после того, как они обнаружили, что она пропала. К сожалению, получить разрешение на посещение Безакистана оказалось не так просто, как раньше.