Их невинная любовница
Шрифт:
Временами клуб мог быть жестоким местом, но Каллум не мог представить, какой выбор сделал его товарищ по команде. Тот, который, как он боялся, мог сделать его брат. Он даже не смог поговорить об этом с Рори. Но с того момента, как Талиб упомянул о визите Оливера, Каллум стал опасаться такой возможности.
Оливер долго смотрел на него.
— Я помню тот случай. Я не собираюсь убивать себя. Клянусь честью.
Что-то в груди Каллума расслабилось, но он еще не закончил.
— Недостаточно не убить себя, брат. Тебе пора снова начать жить.
Старший
Оливер пересек комнату.
— Я проехал почти три тысячи миль, чтобы избежать этой лекции.
Каллум последовал за ним.
— Я думал, ты пришел сюда, чтобы извиниться перед Тори и Алией. Кстати, я понимаю Тори. Ты обязательно должен извиниться перед ней, потому что ты был жопошником.
Оливер повернулся.
— Что?
— Жопоголовым. Американская фраза. Тори использует ее. Очевидно, жопа вместо головы ужасна. Кто знает, почему американцы что-то говорят, но, согласись, они придумывают какие-то красочные оскорбления. А еще ты был жопошником и говноедом. На самом деле, все что касается какашек.
Оливер на мгновение замер, а потом расхохотался.
— Я постараюсь больше не касаться какашек, обещаю. Я должен извиниться перед ней и хотел прояснить с ней кое-что сегодня вечером. Что касается Алии, у меня есть причины извиняться. Хочешь выпить? Шейх хорошо заполняет бары.
— Нет, хочу быть во всеоружии этим вечером.
Силы понадобятся ему. Тори может не обрадоваться, увидев его. Кого он обманывал? Она не будет рада. Он надеялся, что у нее под рукой не будет тупых предметов, когда произойдет встреча.
— Ты вырос, Кэл.
— Иногда я не веду себя так, но я готов стать мужчиной, в котором нуждается Тори.
Задумчивая улыбка скользнула по лицу брата.
— Я рад за тебя. Так вы с Рори все выяснили? Вы знаете, что беспокоит Тори?
Он не ожидал этого вопроса, но был рад, что Оливер немного открылся.
— Да, мы обсудили это, и я собираюсь взять ее сзади. У меня больше опыта в анале, чем у Рори, поэтому я думаю, что я тот человек, который может это сделать. Рори, конечно, будет тренироваться, а потом мы будем время от времени меняться позициями.
Во второй раз у Оливера отвисла челюсть.
— Я не об этом спрашивал.
Каллум вздохнул.
— О, прости. Кажется, слишком много информации.
Оливер покраснел и направился к двери, которая соединяла гостиную со спальней.
— Да. Это была лишняя информация, но я рад, что вы об этом подумали. У тебя были какие-нибудь планы жениться на ней, прежде чем ты начнешь ее развращать?
— Ты же знаешь, что раньше ты сам был довольно извращенным, пока эта палка не застряла у тебя в заднице. — Он не собирался позволить новообретенному ханжеству Оливера заставить себя стыдиться. То, что он планировал сделать, было прекрасным актом между двумя братьями, которые изо всех сил старались не смотреть на слабости друг друга, и женщиной, которую они любили.
Оливер снова вышел в гостиную, поправляя
— Если мы будем вести себя нормально, наш брак будет на первых полосах газет ровно три минуты. Я думал, мы объявим о свадьбе, пусть шейх опубликует несколько официальных фотографий вместе с его одобрением брака. Затем мы отправимся в приятный долгий медовый месяц за городом. Пока у нас будут недели развратного секса с женой, все потеряют интерес. Ты думаешь, наш выбор повредит компании?
— Конечно, нет. Мы крепки. Мы можем выдержать любую бурю. Я не беспокоюсь о компании. Я беспокоюсь о Тори.
— Она постоянно занимается такими вещами.
— Она была блестящей в отражении негативных публикаций.
— Да, для других людей. Она сама никогда не была в эпицентре бури, и я не думаю, что она хорошо справится со своим собственным скандалом. Она чуть не сломалась, когда я застал тебя с ней. Она была готова уйти от всего, потому что не хотела снова сталкиваться с нами. Она ушла от всего, вместо того чтобы иметь дело с последствиями. Кажется, ее смущение было важнее ее работы.
— Возможно, это было ее разбитое сердце. Ты причинил ей боль своими ужасными обвинениями, и она, вероятно, не могла придумать ни единой причины, почему она должна остаться и услышать еще больше о твоем презрении.
— Каллум предложил альтернативное мнение, сардонически подняв бровь.
Оливер еле заметно пожал плечами, словно признавая, что его младший брат может быть прав.
— Я думаю, тебе будет трудно убедить ее, что она справится с давлением.
Скажем так, ее действия беспокоили его.
— Думаешь, она считает, что мы того не стоим?
— Я не уверен, что она уже поняла это. Я боюсь, она не позволит себе этого. Подозреваю, она собирается скоро уехать в Америку.
— Откуда ты это знаешь?
— Я не знаю. Но я знаю, как убежать от проблемы, Кэл. Я эксперт в этом. Как ты думаешь, почему я здесь? Я ищу окончания, чтобы не повторять тех же ошибок снова. Я ненавижу себя за то, что сделал с Тори той ночью. Я не хочу ранить другую женщину так же, как ранил ее.
— Как ты собираешься справиться с этим, когда она выйдет замуж за Рори и меня? Я знаю, ты сомневаешься, что это произойдет, но я не могу жить без нее. Я сделаю все, что потребуется, чтобы она согласилась.
— Честно говоря, я не знаю. — Оливер вздохнул. — Это еще одна вещь, которую я пытаюсь понять.
— С нами всегда найдется место для тебя, — предложил Каллум, надеясь, что Оливер действительно его выслушает. — Просто подумай об этом. Тебе не придется беспокоиться о том, кто позаботится о Тори, если с тобой что-то случится. Тебе также не придется беспокоиться о том, что она вдруг превратится в сатану, потому что у меня явно лучший вкус на женщин, чем у тебя.
— Ты так думаешь? — рассмеялся Оливер. — Я напомню тебе об интрижке с Теей.