Их невинная наложница
Шрифт:
– Мне немного страшно.
Казалось, она была не в силах оторвать глаз от Тала. Он стоял там, и выглядел таким великолепным, но далеким. Шейх снял смокинг и галстук, обнажив длинную линию горла и ужасный шрам, о котором рассказывала Алия. В вороте его белоснежной рубашки показалась золотистая кожа. Тал сделал шаг к ней навстречу.
– Тебе нечего страшиться, Пайпер. У меня нет никакого желания причинять тебе настоящую боль.
– легкая улыбка, изогнувшая губы, делала его похожим на грешного соблазнителя, - Лишь немного, чтобы усилить твое наслаждение. Мне нравится играть в игры, Пайпер. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Она была чертовски уверена, что он говорил не об
– Сексуальные игры?
У нее вырвался нервный смешок.
Приблизившись к ней, Талиб поднял руку и обхватил ладонью ее лицо. Теперь, ее касались все трое мужчин.
– Да, Пайпер. Я наслаждаюсь сексуальными играми. Секс ведь должен быть увлекательным, не так ли?
Верно. Но также он должен хоть что-то значить. Для нее этот акт был важен, и не только потому, что она с ума сходила от этих братьев. Это было доказательством того, что ее жизнь начиналась с чистого листа. Наконец-то. Минди была счастлива в школе, и теперь пришло время для того, чтобы начать жить по-настоящему, даже если после того, как все закончится, Пайпер останется с разбитым сердцем. По крайней мере, она испытает настоящие чувства и будет предельно честна, с ними и с самой собой относительно того, что происходило между ними.
– Надеюсь, секс и правда увлекателен. Честно говоря, я знаю об этом совсем немного.
Она надеялась, что это прозвучало не слишком глупо. Глаза Талиба потеплели, в то время как его рука скользнула вниз по телу и его пальцы проследовали к ее груди. Прикосновение было легким и вызвало у нее дрожь. Уже сейчас она была накалена до предела.
– Да, мои братья упоминали о том, что ты девственница. В этом кроется причина твоего страха?
Порой чрезмерная открытость приносила боль…и мешала сосредоточиться. Они отвлекали ее: Раф уткнулся носом в ее ухо и провел по нему языком. Пайпер никогда не считала эту часть своего тела особенно чувствительной, но это прикосновение отдалось в самом центре ее женственности. В ее киске. Они были правы. Здесь не было места для глупых эвфемизмов. Язык Рафа проследил линию ее ушка и послал искры возбуждения прямиком к ее лону. Отбросив назад волосы Пандоры, Кад целовал заднюю часть ее шеи. Так чувственно. Игра его губ отдалась дрожью в позвоночнике.
Тал проследил пальцем вырез ее лифа. Выбранное Рафиком платье щедро выставляло на обозрение сочную плоть, и Талиб, казалось, намеревался исследовать ее всю.
– Пайпер?
– Глубокий голос Тала вырвал ее из своих мыслей.
– Милая, я задал тебе вопрос. Если не хочешь быть наказанной, ты должна ответить.
Пайпер сделала глубокий вдох. Он снова говорил об играх. Так о чем он там спрашивал? О причинах ее страха?
– Я обеспокоена тем, что не смогу вам угодить.
Ведь девушка почти ничего не знала об этом. В тот вечер, что она провела с Рафом и Кадом, именно они пытались доставить ей удовольствие. Она хотела научиться, хотела стать чем-то большим, чем просто куклой, которую они разделят между собой.
Рот Тала был сжат в чувственную линию с едва заметным намеком на горящее в нем желание, что придавало ему почти безжалостное выражение.
– Ты хочешь угодить мне?
Она хотела угодить им всем. Наслаждение, романтика, секс — до этого момента ее жизнь была лишена всего этого.
– Да.
– Хочешь угодить шейху?
Пайпер почувствовала подвох в этом вопросе, но не знала точно, какой. Она ответила со всей искренностью, на какую была способна.
– Я хочу угодить Талу.
Ее другу. Ее тайной страсти. Она знала, что в действительности тот никогда не существовал. Это был лишь фасад для защиты главы правящей династии, но она лелеяла о нем глупые девичьи мечты в течение нескольких
Его взгляд стал почти печальным.
– Милая Пайпер, это одно и то же.
Мужчина сделал шаг назад, на ходу расстегивая оставшиеся пуговицы на рубашке. Он сбросил ее, когда проходил мимо арочных дверей, ведущих в жилую зону его апартаментов. Ей не доводилось прежде бывать у этой великолепно декорированной части комнат. Там была личная территория Талиба, которой отводилось целое крыло дворца. Девушка не видела его спальню ближе, чем с балкона, и никогда — изнутри. Спальня шейха выходила в огромный, залитый солнцем сад.
Раф провел для нее экскурсию и рассказал о том, что, когда он и его братья появились на свет, каждого из них вынесли на балкон и представили огромной толпе ликующих граждан. Пандора же была обычной девушкой из пыльного городка в Западном Техасе. В момент ее рождения ее могли представить разве что стаду парнокопытных.
Ей непривычно было стоять босыми ногами на прохладном мраморном полу.
– Все хорошо, Пайпер, - успокоил ее Раф.
– Мы позаботимся о тебе.
– Не бойся, - Кад обнял ее сзади.
– Преподнесите ее мне.
– скомандовал Талиб своим братьям и скрылся за аркой.
Она сжала свои губы, пытаясь сдержать вздох. В животе образовался узел. Преподнести ее?
Рафик встал перед ней так, что она оказалась окруженной средним и младшим братом.
– Позволь нам показать нашему шейху, как ты прекрасна.
– Он будет без ума от тебя, хабибти.
Эрекция Када касалась ее попки, - Доверься нам.
Она доверяла им. От них Пайпер не получала ничего, кроме доброты. Порой она не понимала местные обычаи, но теперь они стали ей очень дороги. Пандора влюбилась в них. Было глупо себя обманывать. Возможно, у нее есть лишь эти несколько украденных дней, или, по крайней мере, месяц, прежде, чем она возвратится домой, а они вернутся к своей королевской власти. Поэтому Пайпер Глен не собиралась отступать перед собственным страхом.
– Просто скажите, что мне следует делать.
Раф коснулся ее носа своим.
– Будь такой же прекрасной, как и всегда, любимая.
– Следуй нашим указаниям. Шейх падет к твоим ногам в мгновение ока.
Кад взял ее за руку и повел по коридору. Девушка последовала за ними, сердце колотилось в груди. Для нее не существовало пути назад. Она зашла слишком далеко, но ей нужно узнать, к чему все это приведет.
Ее сердце уже норовило вырваться из груди, когда она, наконец, вошла в комнату. И вид постели отнюдь не подействовал на нее успокаивающе. Это был изумительный уголок дворца. С высокими потолками и колоннами, эта "спальня" была больше, чем весь дом ее родителей. Огромная постель с балдахином занимала большую часть пространства. Плавно спадающие портьеры были закреплены к столбикам кровати, а само ложе было наверняка выполнено на заказ, учитывая его невероятные размеры. Здесь, безусловно, помести три-четыре, а то и пять человек.
Слева от кровати располагалась зона отдыха. Комната была освещена мягким светом свечей. По одну сторону был установлен небольшой шведский стол, располагая всем, что могло им понадобится для романтического вечера. Не взирая на восхитительную обстановку помещения, истинной причиной того, из-за чего у нее перехватило дыхание, был человек, сидящий на шезлонге.
Талиб Аль Муссад, шейх Безакистана, возлежал на широком, обитом мягкой тканью шезлонге. Он сбросил всю сковывающую его одежду, и теперь его тело было представлено во всем своем великолепии. Мужчина поднял взгляд, когда в комнату вошла наложница, и его глаза сузились. Он был крупнее, чем его братья, каждый дюйм его золотистого тела был мускулист и упруг.