Их невинная наложница
Шрифт:
Не любить. Нет. Любить он не мог. Все, что он любит, может быть отнято и сломлено, уничтожено. А она не заслуживала подобного обращения.
– Я схожу с ума от этих ласк. Но не могу насытиться. Прошу тебя, не останавливайся. Я не переживу, если ты остановишься.
Пайпер извивалась под ним. Он трахал языком ее девственную киску; каждый дюйм ее кожи был сплошным удовольствием, которым вскоре завладеет его член. Он поглощал ее лоно, задерживаясь на чувствительных точках и облизывая их со сладким восторгом.
Наконец, Тал подобрался к ее клитору, маленькой жемчужине, выпирающей и молящей о внимании.
– Подари ему себя, Пайпер.
– прошептал Кадир в тишине.
Его братья отвлекали на себя ее внимание. Рафик удерживал девушку, лаская соски, а Кад опустил руку на ее живот. Это была его семья. Эта ночь послужит началом всего, что ожидало их в будущем. Аль Муссад падут, или же возвысятся от своего пристрастия к телу этой женщины.
Шейх всосал ее клитор, облизывая языком маленькую горошину. Его пальцы играли с ее киской, упиваясь тем, какой тесной она была. Ее упругие мышцы сжались вокруг его пальца. Боже, он погибнет, когда окажется внутри нее. Мужчина снова и снова сосал этот маленький комочек плоти, пока наложница не задрожала и не оросила его пальцы свежей влагой своего возбуждения. Пайпер корчилась под его ртом, крича и сотрясаясь всем телом, покрывая его язык свидетельством своего желания. Кончая, она хватала ртом воздух и стонала, выдыхая его имя.
С тяжелым разрывающим грудь дыханием, Талиб подтянулся вверх. Он не мог больше ждать ни мгновения. Его член нестерпимо болел. Он нуждался в ней. И к черту то, чего требовал его гребаный рассудок. Разум больше не управлял им. Его член требовал своего, а именно - взять ее. Взять Пайпер Глен и сделать ее Пайпер Аль Муссад. Королевой, и его женой.
Шейх развел ее колени, пока Раф нежно целовал девушку, а Кад склонил голову к ее груди. Его братья любили эту женщину. Это было кристально понятно. Он же не мог любить Пайпер. Просто не мог. Но Тал со всей страстью, горевшей в его теле, соединит ее с ними. И он будет защищать ее любой ценой.
Талиб раздвинул ее ноги своими бедрами, открывая себе путь к ее сердцевине. Его член пристроился к ее киске, мужественное к женственному, темное к светлому. Головка его члена расположилась у ее узкой киски, словно отыскав свое истинное место. Каждый мускул в его теле был напряжен. Он никогда прежде не брал девственниц. Ему следует быть осторожнее. Он должен быть достаточно терпелив, чтобы ей понравилось. От этого зависела его жизнь, и жизнь его братьев. Их счастье.
Сдерживая свои темные инстинкты, он аккуратно толкался вперед, медленно проникая в ее тугое лоно, которое до сих пор было распухшим от оргазма, поэтому каждый ее дюйм оказывал на его плоть восхитительное давление. Она сжалась вокруг него, обхватив ногами с обеих сторон.
– Ты прекрасна. Скажи, что тебе сейчас не больно.
Ему была невыносима эта мысль. Он хотел, чтобы ей понравилось то, как он овладевал ее телом. Пандора покачала головой. Девушка прижалась к его шее, обхватив ее руками и пытаясь притянуть мужчину ближе.
– Пожалуйста, Тал. Прошу тебя. Ты так сильно мне нужен.
Он двинулся вперед и почувствовал преграду. Ее девственность. Боже, вот оно, доказательство того, что ни один мужчина не брал ее прежде. Ни один мужчина не вкушал
Судорожно втянув в себя воздух, Пайпер напряглась и вскрикнула на один тревожный миг. Тал до конца врезался в нее своей плотью, наслаждаясь ощущением прижатой к нему упругой груди. Они подошли друг другу, словно кусочки паззла. Талиб замер, давая ей время приспособиться к своему жесткому присутствию внутри нее.
– Скажи мне, ты в порядке, хабибти?
Ее дыхание обдавало жаром его кожу.
– Думаю, да. Мне не слишком больно. Я чувствую такую наполненность.
На него нахлынуло облегчение. Он прилагал дьявольски усилия, чтобы не причинить ей боль. Тал знал, что все планы, которые он столь расчетливо претворял в жизнь, были безжалостны, но, в то же время, шейх стремился ее защитить. Искупать ее в удовольствии. Оргазмы, что они ей подарили, смягчили удар от потери девственности, и он был благодарен за это.
Но ничто не могло смягчить того, как она сжималась вокруг его плоти. Стенки ее киски беспощадно охватывали, крепко обнимая и окружая его своим жаром и скользкой влагой. Пандора была такой чертовски тугой, и пробка в ее попке лишь увеличивала ее натуральную тесноту. Однажды, она будет полностью заполнена всеми ими. Однажды, она будет окружена их детьми. Мужчина прекрасно осознавал тот факт, что не надел презерватив. Такое было впервые. За всю его жизнь.
Он знал, что она сейчас была слишком далека от реальности, чтобы осознать это. Ему следовало защитить ее, но он не сделал этого, потому что безумно сильно ее хотел. Талиб отчаянно хотел привязать ее к себе. Она была его будущим. Его надеждой.
Если наложница забеременеет, то не сможет сбежать и отвергнуть ту связь, что возникла между ними. Она будет принадлежать им навечно, и он сделает жизнь их супруги достойной. Пайпер пока не знала этого, но он был убежден, что их брак уже никогда не будет расторгнут. Тал немного отстранился, сотрясаясь от охвативших его ощущений. Он должен сохранять хладнокровие и не терять голову. Шейх заставил себя замедлиться, несмотря на то, что все, чего он хотел, было трахать ее как животное, которым он, в сущности, и являлся, под всем этим внешним лоском изысканных костюмов и безупречных манер. Он жаждал дать себе волю, но, вместо этого, ему удалось найти ровный ритм, чтобы доставить ей наслаждение.
– Лучше?
Она расслаблено откинулась на грудь Рафа, который выглядел совершенно довольным, держа ее и что-то шепча на ухо.
– Намного лучше. Все прекрасно, Тал.
Талиб приподнялся на руках, меняя свое положение так, чтобы Кадир мог беспрепятственно играть с ее грудью. Они все были частью этого. Она должна была понять, что у нее было три повелителя, три мужа, от которых она зависела. Двое из них раскроют для нее свои сердца и отдадут ей все, без остатка. Тал подарит ей целый мир, но у него не было сердца, поэтому отдавать ему нечего.