Их нежная возлюбленная

Блэк Шайла

Когда он наклонился поцеловать ее в макушку, Торп добрался до двери и резко остановился, сжимая в руках маленькую сумку с инструментами. Он пристально посмотрел на Калли, его лицо было поражённым. Мужчина сглотнул. Боль собралась в складках его опущенных бровей, глаза потемнели от чего-то, очень похожего на страдание.

Шон нахмурился. Девушка всегда была его сабмиссивом. Видеть его ошейник у нее на шее не должно быть чем-то новым для Торпа. Поскольку этот мужчина в течение многих лет полностью отказывался предъявлять на нее какие-то права, почему он должен обижаться на тех, кто это делал? Или ожидать,

что Калли не будет искать счастья? Но он понимал страх Торпа, что женщина, которую он любил, ускользает от него. Шон знал, что не сможет переубедить Торпа, но он мог оставить дверь открытой до тех пор, пока Калли нуждалась в нем.

– Я нашел молоток и зубило, – наконец сказал Торп, его голос звучал хрипло и напряженно. – Он поставил сумку на стол. – Мы будем использовать их в качестве последнего средства. Я уверен, что Калли предпочла бы не разбивать яйцо.

Она резко повернула голову и вскочила на ноги. Она выглядела готовой к гневу Торпа или ссоре. Мужчина сделал все возможное, чтобы одарить ее нежной улыбкой. Выражение лица было немного натянутым от напряжения, но Калли расслабилась.

Шон притянул ее к себе.

– Давай начнем с маленького лезвия. – Он поднял один из концов своей мультиотвертки. – Я попытаюсь вклинить его в пространство, где встречаются две половинки яйца. Яйцо явно хорошо обработано, так что я не уверен, что мы действительно сможем там что-то сделать. Но попробовать стоит.

Он полностью сосредоточился, отключившись от других, чтобы попытаться засунуть тонкое лезвие в почти несуществующую щель. Ему удалось только согнуть насадку. Они попытались нанести кое-какую бытовую химию на гребень, где сходились две половинки, пока на камбузе не запахло так, словно они делали генеральную уборку. Они остановились, затем снова осмотрели его. Ничего.

Вздохнув, Шон смирился с мыслью, что им, возможно, действительно придется повредить баснословно дорогое яйцо. Это была дорогостоящая авантюра.

– Если его просто заклинило и там пусто, ты понимаешь, что мы разрушим исторически значимый объект, который мог бы заставить тебя жить роскошно всю оставшуюся жизнь?

Она моргнула.

– Пока я не пойму, почему кто-то хочет моей смерти, я не смогу выйти из укрытия, чтобы продать объект и жить на вырученные деньги. И если я остановлю этого человека или людей, то унаследую имущество своего отца. И даже независимо от этого, он оставил мне деньги в трасте.

В ошеломлении Шон отступил назад. Слова Калли имели смысл, но он на самом деле не сложил два и два, чтобы оценить ее состояние, как только всё закончится. Ее отец был мультимиллиардером, все его деньги были тщательно и успешно вложены на момент его смерти. С тех пор средства были заморожены, предположительно, до тех пор, пока Калли не будет оправдана за проступок… или признана виновной в убийстве. Некоторые из любимых благотворительных организаций и предполагаемых друзей ее отца начали юридические игры, чтобы подать в суд ходатайства о выделении средств Хоу, но местная полиция отказалась объявить Калли мертвой с таким количеством доказательств обратного. Они, казалось, были убеждены, что она была наиболее вероятной подозреваемой, несмотря на шаткие доказательства. Но Шон также знал, что они хватаются за соломинку, потому что у них больше

ничего не было.

Учитывая все это, если бы деньги оставались вложенными, как это было в октябре, это все равно должно было быть очень значительное состояние – где-то в районе пяти миллиардов долларов год назад. С тех пор рынок был довольно стабильным. Черт возьми.

– Шон?

У его ног стояла на коленях дочь миллиардера, сына незамужней матери-подростка и распутного солдата с девушкой в каждом военном городке. Мгновенно у Шона возникла инстинктивная реакция извиниться перед Калли, но он сдержался. Они не определялись своим прошлым или своими банковскими счетами. Они выбрали друг друга, потому что сошлись во мнениях. Они остались вместе, потому что были влюблены. Ему наплевать, было ли на ее банковском счете десять нулей или ни одного.

– Ты этого не знал?

Торп посмотрел на него так, словно наследство Калли было очевидным. Потому что так оно и было. На мгновение он почувствовал себя идиотом.

– Да, знал. Это не имеет значения. Я полагаю, это означает, что мы будем делать все возможное, чтобы открыть эту чертову штуку.

– Молоток и зубило, – съязвил Торп и порылся в сумке на столе, пока не нашел нужные инструменты.

– Постарайся не сломать его. Это действительно важно для меня.

– Я сделаю все, что в моих силах, – мрачно сказал Торп.

С этими словами он приставил стамеску к едва заметной линии, разделявшей яйцо пополам, и постучал по ней так осторожно, как только мог. Звук заполнил маленькую комнату. Шон поморщился, не желая думать о том, какой ущерб они наносят артефакту. Металл заскрежетал по металлу с пронзительным скрипом, который заставил его вздрогнуть.

После следующего удара молотка Калли зашипела. Торп тихо выругался. Шон заглянул между ними и увидел небольшую вмятину на золотом ободке – вместе с небольшим зазором. Еще одним прикосновением, на этот раз более мягким, две половинки немного разошлись.

Его сердце подпрыгнуло, и Калли сжала его руку с такой сладкой надеждой. Свободной рукой она коснулась плеча Торпа нежным прикосновением, в котором было в равной степени обожание и благодарность.

И у него, и у Торпа были слишком толстые пальцы, чтобы втиснуть их в маленький просвет. Кроме того, это было ее яйцо, ее жизнь на кону. Шон подтолкнул ее вперед.

– Давай. Посмотри, есть ли что-то внутри.

Более осторожная девушка, возможно, встряхнула бы хрупкий предмет, чтобы посмотреть, не вывалилось ли что-то, или попыталась бы поближе заглянуть внутрь. Только не Калли. Она погрузила большой и указательный пальцы прямо в небольшое пространство. Ее зрение никак не могло помочь в этой задаче, поэтому она закрыла глаза.

Напряжение охватило комнату, настолько всепроникающее, что само по себе было угрожающим. Что бы они здесь ни нашли, это могло сломать или раздавить ее. С другой стороны, поиск ничего тоже не был приемлемым вариантом.

Мгновение спустя она ахнула.

– Что? – рявкнул Торп.

– Здесь что-то застряло, и это не связано с яйцом. Оно тонкое и пластиковое. Я пытаюсь нащупать его пальцами.

Она еще немного повозилась, крутя и поворачивая запястье, чтобы лучше ухватиться.

– Тебе это кажется чем-то знакомым? – спросил ее Шон.