Их жаркий ноябрь
Шрифт:
— Ань, ну, какие деньги?.. — он улыбается и осторожно касается пальцами моей щеки.
От прикосновения я вздрагиваю. Снова летят волшебные мурашки по коже. Только теперь от этих ощущений горько. Я ему больше не нужна.
— Я сейчас вызову машину, и водитель отвезет тебя в Краснодар. Сам не смогу, у меня дел по горло. Собери вещи и в понедельник возвращайся, — не спуская с меня глаз, мягко говорит Покровский. — Отправим тебя на повышение квалификации, девочки в отделе продаж тебя поднатаскают за неделю,
Взяла в руки договор и растерянно пробежалась глазами по строкам. Да, все верно. Никаких предложений из разряда 18+. Только стандартный набор фраз. Права, обязанности. Зарплата. Побольше, чем была у меня на должности начальника отдела продаж.
— А как же… другое твое предложение? — не удержалась, сорвался с губ каверзный вопрос.
— Я передумал, — пожал плечами он.
Внутри что-то обожгло болью. Хотя, о чем я? Женщина с ребенком — кому я нужна? Ему уж точно ни к чему. Подпишет такой контракт какая-нибудь юная моделька с соответствующими моральными устоями, и будет Костя делать с ней все, что пожелает.
А с другой стороны — он ведь предлагает мне приличную работу с хорошей зарплатой. Почему я должна отказываться?
— Знаешь, я соглашусь, — бросила в его сторону короткий взгляд и быстро поставила свою подпись в договоре.
Покровский улыбнулся. В серых глазах сверкнули те самые отблески пламени, которые так легко заворожили меня в нашу первую встречу.
— Заполни второй экземпляр и отдай Жанне паспорт. Она сделает ксерокопию и отнесет в отдел кадров. В понедельник привезешь трудовую книжку и все остальное.
Я достала из сумки паспорт и поднялась. Уже в дверях обернулась. Константин сидел на диванчике, вальяжно откинувшись на спинку, и задумчиво смотрел мне вслед.
— Зачем ты это делаешь? — посмотрела на него я.
Он усмехнулся.
— Так у меня останется шанс каждое утро видеть твои глаза.
Глава 22
— Нет, Аня, это не дело, — хмурится мама. — Еву я в Ростов забрать не дам. Ты и себя загубишь, и ребенка под удар поставишь. Что, если в следующий раз те отморозки, которые на вас напали, решат взять ее в заложники? Или станут стрелять на поражение?
— Ты думаешь, они не доберутся до нас здесь, если захотят? — пожала плечами я и прикурила сигарету.
— Перестань курить при ребенке! Чему ты ее учишь?! Дома, тоже при ней куришь?!
— Только на кухне, когда она смотрит мультики в гостиной. Я нервничаю, прости.
— Нельзя вот так, в омут с головой из-за мужика, с которым знакома всего несколько дней! Он тебя поманил, и ты готова бежать! Только он тебя бросит. У него таких, как ты, Ань, знаешь, сколько?
— Мам, я возвращаюсь в Ростов. Это не обсуждается.
—
— Ее в садике учат. Я плачу деньги за подготовку к школе.
— Чему могут научить в этом садике?! Только плохим словам! Ребенка дома надо читать учить, а не скидывать с себя обязанности на чужих тетенек.
— Мам, ну, что ты завелась? Справляюсь, как могу.
Я затушила сигарету и отправилась складывать вещи.
Ева пришла в гостиную. Забралась на диван, подобрала ножки и тоскливо взглянула на меня.
— Мам… а почему папа нас бросил?
Я замерла. Сглотнув ком в горле, отложила вещи в сторону и подсела к ней.
— Не знаю, милая… Честное слово, не знаю.
— Он не вернется больше? Никогда?
Взглянула на нее, и стало нехорошо.
— Если захочет вернуться, наши двери всегда будут открыты.
— А как же Константин?
— Ева! С чего ты взяла, что Константин имеет к нам какое-то отношение?
— Ты же к нему ездила, да? Бабушка и дедушка из-за этого злятся. И деда Жора злится.
— Они зря волнуются. Константин не имеет к нам с тобой никакого отношения. А для папы наши двери всегда открыты. Если он захочет, может прийти. Я обустроюсь на новой работе, и заберу тебя. А пока погостишь немного у бабушки, ладно?
— А если те дяди в черном снова придут, мам?
— Не придут. Здесь есть дядя Жора, он полицейский. Он их ни за что не пустит.
— А ты? Как ты будешь там одна? Кто тебя защитит?
— Они не придут, Ева. Скорее всего, они уже нашли то, что искали.
Дочка придвинулась ко мне и крепко обняла своими маленькими ручками.
— Я не хочу, чтобы ты уезжала, мамочка…
— Это ненадолго. Будем болтать каждый вечер по видеосвязи. А потом я за тобой приеду.
— Обещаешь-обещаешь?
— Обещаю.
Прижала ее к себе и ощутила, как в душу закрадывается тревога. Нашли ли на самом деле страшные люди в черном то, что искали? Или я блефую, чтобы успокоить дочку?
Мама заглянула в гостиную.
— Аня, дядя Жора завтра едет в Ростов. Он тебя подбросит. Только встать надо будет рано.
— Ой, спасибо ему! Хоть в автобусе не трястись полдня! — обрадовалась я.
А Ева совсем сникла.
— Не грусти. Я заберу тебя через несколько дней, — пообещала ей.
Только почему-то сама не верила в свое обещание. И в то, что все будет как прежде — наша с ней жизнь в маленькой однушке, бег по кругу — в детский сад, в магазин за продуктами, домой — и с утра снова в детский сад, тоже не верила. Как будто нападение на нас с Евой раскололо жизнь на «до» и «после». И каким бы тяжелым не было это «до», оно уже не вернется.