Их жаркий ноябрь
Шрифт:
— Было дело, — пожал плечами тот. — Я все же, наверное, пойду, на такси ее посажу.
— Только на жалость мне давить не надо, — бросил на брата полный ярости взгляд Константин. — У этой бедняжки есть очень состоятельная подружка. Она легко может денежкой помочь. А на меня проституток вешать не надо.
Ника спрятала глаза и потушила сигарету. Бобрик хмыкнул, едва сдерживая смешок.
— Не поездишь на тебе, Костя, — развеселился он. — А ты Игорь, перестань верить всему, что тебе девки
— И кончай бухать, — добавил Константин. — С завтрашнего дня ты — ответственный за новый проект с тачками. Отрабатывай долг за гостиницу. Проворонишь хоть малейший нюанс — я тебе башку прострелю.
— Но ведь… тачки ворованные… — со страхом взглянул на подельников Игорь.
— Вот именно, — мрачно произнес Константин. Поднял хрустальную стопку. — Твое здоровье.
?
Глава 32. Константин
Машина летит по городу, разметая остатки осеннего пепла и нарушая правила. И везде, куда не глянь, мерещится Анна — вместо пожухлых листьев ее рыжие волосы, вместо зеленого цвета светофора — ее глаза. И никуда от этих мыслей не денешься.
— Кость, вот ты чего смурной такой, а? — фыркнула сидящая рядом Ника, с которой они ездили на просмотр участка под будущую застройку. — И с объектом продажи все в порядке, и контракт с Бобриком выгодный заключили. А ты все мрачный. Ингу, почему не взял на работу? Она бы тебе стресс в два счета сняла.
— У нее глаза не того цвета.
— С каких это пор тебя зеленый цвет глаз не устраивает? Если дело в глазах, она может линзы контактные надеть. А если ты ее к себе не возьмешь, то я оформлю к себе в отдел. Мне люди позарез нужны.
— Оформляй. Только будь любезна, сделай так, чтобы я ее не видел.
— И чем она тебе не угодила?… Постой… — вдруг замерла Ника. — Да ты же еще кого-то хотел взять. Мне Жанна рассказывала. Какую-то мать-одиночку с ребенком… Ты на нее запал! Запал, да?
— Слушай, отстань, Ника. И без тебя тошно.
— Кость, да она тебя приворожила, наверное! Точно говорю! Ты как сам не свой! Бедненький…. Теперь понятно, отчего тебе Инга противна. Так, поворачивай! На Сельмаш едем!
— Чего? Зачем еще?
— Там бабка одна живет. Отличная знахарка. Она с тебя приворот в два счета снимет! Берет многовато за услуги, но помогает! Сразу полегчает, Костя. Говорю, через полчаса как новенький будешь!
Константин подкатил глаза и подавил желание придушить сводную сестру. О чем она говорит? Какая бабка? Он серьезный человек, бизнесмен.
На светофоре притормозил. Снова зеленый цвет резанул по глазам, и стало тошно.
— А что, правда,
— Кость, ты меня знаешь. Я только услугами профессионалов пользуюсь. Она Бобрика заговорила, он гулять перестал. Знаешь, как? Только поклянись, что никому не расскажешь.
— Клянусь.
— У него член на полшестого сразу становится, как только на другую телку виды начинает иметь.
— Да ладно! — фыркнул Константин.
— Серьезно! Не веришь? Она заговорила его плавки, я подсунула плавки ему под матрас, и теперь Бобрик у меня под каблуком. Ни шагу налево.
Константин представил голого Боброва с печальным взглядом и поникшим органом, рядом слегка озадаченную блондинистую проститутку, и громко расхохотался.
— Едем, Костя, — уверенно посмотрела на брата Ника. — Спасем тебя от приворота.
Он взглянул на пожухлую листву, обреченно вздохнул и повел машину на разворот. «Неужели Анна и правда меня приворожила?.. Но ведь не сходится тогда одна деталь. Она сама меня бросила. Впрочем, чем черт не шутит, пусть бабка поработает. Авось отшепчет».
Ника принялась быстро набирать смски в своем навороченном айфоне.
— Я написала, что мы ей хорошо заплатим, если примет сразу, — с энтузиазмом тараторила сестра. — Давай, поднажми, у нее как раз перерыв.
— А она, наверное, и налоги платит, раз у нее полный рабочий день?
— Кость, ну ты, как скажешь еще. Какие налоги? — фыркнула Ника.
Через пятнадцать минут темно-серый «БМВ» притормозил в каком-то заброшенном дворе.
Обшарпанный подъезд, вонь, потрескавшиеся стены старого жилья.
Хозяйка запущенной квартиры встретила Нику с распростертыми объятиями. Видно было, что частенько сестра услугами нехорошими пользуется. Предложила чаю, да Константин отказался. Неизвестно, что бабуля надумает в чай подсыпать.
Настоящая бабка-знахарка — на голове платок, платье длинное, до пола. На маленькой кухне веники из трав сушатся, в продавленном кресле в гостиной спит черный кот.
— Проходите, Константин Владимирович, присаживайтесь, — заискивающе улыбнулась знахарка. — Меня Авдотьей зовут.
И он вдруг понял, что не такая она уж и старая. И пятидесяти нет, точно.
Не желая особо прикасаться к чужой мебели, присел напротив нее за стол.
Сестра плюхнулась на потертый диван и принялась приставать к коту.
— Ника написала, что приворожили вас? Немудрено, Константин Владимирович. Такого мужчину грех не приворожить. Да только у нас на все отворот есть. И мне много не надо, чтобы видеть, есть на вас наговор, или нет. Всего руку вашу взять и на ладонь посмотреть. Биополе у меня сильное, сразу чую черную магию.